Невиновный клиент - Скотт Пратт

ее. А еще ты звонил, когда они возвращались после совершения преступления.

Мышцы его челюсти сжались. Джонни Уэйн не любил обсуждать факты.

— Как насчет четырех разных полисов страхования жизни, которые ты оформил на Лору за последние полтора года? Триста пятьдесят тысяч долларов, Джонни Уэйн.

— Многие люди застраховывают жизни своих супругов.

— Объясни тогда, почему Дерек и Клайв сказали, что ты их нанял для убийства Лоры и обещал заплатить десять процентов от денег, полученных по страховке.

— Они пытаются спасти себя.

— Если ты их не нанимал, то зачем они это сделали? Они даже не знали ее.

— Почему? Почему? Для чего ты задаешь мне все эти глупые вопросы? Ты вообще-то здесь в качестве моего адвоката.

Мне следовало напомнить ему про аудиозапись, но у меня не было никакого желания спорить с ним. Клайв и Дерек — отморозки, которых он нанял, в ходе допроса сразу сознались во всем. Они признались и рассказали полицейским, что именно Джонни Уэйн нанял их. Полиция надела на них записывающие устройства и послала на встречу с Джонни, который без задней мысли говорил с ними об убийстве и деньгах. Когда я в первый раз дал ему прослушать запись, его лицо приобрело довольно странный оттенок.

— Послушай меня, — сказал я. — Часть работы адвоката заключается в том, чтобы давать дельные советы своему клиенту. И мой совет состоит в том, что государственный обвинитель может привести дрессированную мартышку и признать тебя виновным за это убийство. Доказательства твоей вины неопровержимы, убийство было совершено особо жестоким способом, и твой маленький сын был свидетелем этого. Мой совет заключается в том, что вероятность того, что тебе вынесут смертный приговор, является почти стопроцентной.

— Я никого не убивал, — сказал он.

— Может, и нет, но она была бы еще жива, если бы не ты. Присяжные признают тебя несущим за это ответственность.

— Итак, я должен провести остаток своей жизни в тюрьме за преступление, которого не совершал?

— Ты можешь либо принять их предложение и признать себя виновным, либо можешь отправиться в суд.

— С адвокатом, который считает, что я виновен.

— Не вини меня в этом. Я только высказываю тебе свое честное мнение о том, каков, по моему мнению, будет результат. Ты должен быть благодарен. Твоя теща и тесть не верят в смертную казнь. Они думают, что если ты будешь осужден и приговорен к смерти, то твоя кровь будет на их руках. Именно они убедили окружного прокурора сделать тебе это предложение.

— Лицемерные дураки, — сказал Джонни Уэйн.

Мне хотелось ударить его наотмашь. Джеймс и Рита Миллер, родители убитой, красивой, невинной молодой жены были одними из самых добрых людей, которых я когда-либо встречал. Я опрашивал их, когда готовился к суду. Одним из вопросов, который я задал, как такая красивая девушка, как Лора, увлеклась таким неприятным человеком, как Джонни Уэйн. Джеймс Миллер рассказал мне, что Лора познакомилась с Джонни, в то время, когда училась в колледже в Карсон-Ньюман, небольшой школе в Джефферсон-Сити, всего в шестидесяти милях отсюда. Джонни Уэйн, который жил в Джефферсон-Сити и учился там заочно, стал завсегдатаем Баптистского Студенческого Союза, где собирались студенты-баптисты. Именно там он наткнулся на Лору, убеждая ее, что он придерживается глубокого убеждения относительно христианства. Джеймс и Рита сказали, что они были обеспокоены, но доверяли решению Лоры. Джонни казался умным и вел себя так, будто любил ее. Они никогда даже не представляли, что за ухоженным внешним видом и легкой улыбкой скрывается монстр. Вскоре после свадьбы в их браке появились трещины, и он начал медленно разрушаться. После третьей годовщины свадьбы Джонни оставил Лору из-за другой женщины и переехал в Северную Каролину. В ту ночь, когда убили Лору, он был в каком-то баре в Шарлотт со своей подругой, которая находилась на раннем сроке беременности. Я посмотрел на Джонни Уэйна и представил, как костяшки моего кулака опускаются на его зубы. Эта картина подействовала на меня успокаивающе.

— Ну, что выбираешь? — спросил я. — Мне нужен ответ. Мы должны быть в суде через два часа.

— Мне нужно еще время, чтобы рассмотреть этот вопрос.

— Нет. Тебе не нужно никакого времени. Это подарок. Или ты принимаешь его или забываешь про него.

Его руки поднялись к носу, и он начал, заведя отвратительную привычку, сжимать ноздри большим и указательным пальцами. Сожмет и удерживает. Выпускает воздух.

После трех раз выполнения этого упражнения, он сказал:

— Я сделаю это. Давай, бросай меня на съедение волкам.

— Умное решение, — произнес я. — Первое, которое ты сделал за долгое время.

— Мы закончили?

— Полагаю, что да. Ты спешишь?

— Я должен сходить погадить из-за той чуши, которая подается в этой дыре.

Его голос, как и лицо, были лишены эмоций. В очередной раз он не удосужился спросить о сыне. Он не упоминал о мальчике месяцами.

Я встал и нажал кнопку на стене, чтобы вызвать охранников. Джонни Уэйн остался сидеть, а я прислонился к стене и уставился в потолок. Я не хотел сидеть. Я желал в этот момент находиться как можно дальше от него. После трех или четырех минут я услышал тяжелые шаги охранников, шедших по коридору к двери.

— Эй, Диллард, — неожиданно сказал Джонни Уэйн.

— Что?

— Все думают, что она была такой святой, а она была глупой. Ей следовало дать мне развод на моих условиях, они были не такими уж и сложными. Она сама навлекла на себя это.

— Не говори больше ни слова, — произнес я.

Дверь с лязгом открылась, вошли охранники и подняли его со стула. Один из них бритоголовый юнец с толстой шеей оглядел меня сверху донизу.

— Ты ведь работаешь только по уголовным делам, не так ли? — спросил он.

— Верно.

— Тогда я думаю, ты будешь рад узнать, что старая леди некоторое время назад позвонила в 911 и сообщила, что ее кот нашел человеческий член возле озера. Вероятно, скоро появится и труп.

— Член? Вы имеете в виду пенис?

— Для тебя пенис, для меня — член.

— Ну, и?

— Думаю, ты бы хотел знать. Труп означает работу для тебя, не так ли? Ты же своего рода могильщик.

Он подмигнул напарнику, и они засмеялись. Даже Джонни Уэйн улыбнулся. После того, как они вышли, я остался стоять в течение нескольких минут, прислонившись к стене, их смех и вульгарное признание Джонни по-прежнему звучали у меня в голове. Постепенно звон цепей, когда его уводили все дальше и дальше, становился все тише.

Моя голова начала пульсировать, а желудок скрутило, пока я шел через лабиринт из стали