Хозяйка сладкой тюрьмы (СИ) - Селена Гелата

осматривала работу своих рук и придумывала название для этих прелестей. Стоит запустить их в продажу.

День пролетел незаметно. Посетители то прибывали, то убывали, делая комплименты моей новой заколке. Закончив с последним клиентом, я выдохнула, положив голову на прилавок. Сил не было. Раздался звук колокольчика и я подняла розовую шевелюру от прилавка и хотела уже предупредить, что рабочие часы окончились, но слова застряли в горле.

Я смотрела на мужчину, стоящего у двери, и встала в полный рост, натянувшись, как струна.

— Дорогой клиент, магазин закрыт.

— Розалетта, ты слишком напряжена. Я пришёл не за сладким. Или за ним? — плавной походкой он приближался ко мне, но я не двигалась с места, не в силах ни убежать, ни сказать что-то гадкое.

— Деус, зачем ты здесь? — шепчу я, смотря на него во все глаза, — Я устала.

Он приблизился ко мне вплотную и положил пальцы на мою шею, гладя бархатную полоску кожи. Его светло-голубые глаза внимательно следили за движением кисти, а чёрные волосы длинными прядями обрамляли точенное лицо. Он был идеален внешне, но кто знает, что творилось в его душе? А была ли у него душа?

— Сладкая, ты трудишься не покладая рук, может, лучше сдаться? — я скидываю его ладони и отхожу от него на пару шагов.

— Уходи! Живо! — грозно указываю я на дверь, а Деус, лишь поднимает густые брови наверх и усмехается.

— Я же только пришёл, а ты уже прогоняешь, сахарная моя, — но, видя мой насупленный взгляд, он поднимает обе руки наверх и нехотя говорит, — Хорошо, проводи меня до калитки.

Понимая, что выбора — нет, я киваю и иду чеканным шагом на выход из дома, не смотря за тем, идёт он или нет. Я иду, вдыхая прохладный ночной воздух, и судорожно думаю, что его приходы становятся всё чаще, а реагирую я, как первый раз.

Остановившись у калитки, я с грустью смотрю на изгородь из роз. Это было невыносимо, но я могла лишь жить в агонии, которая будет длиться вечность. Каждый день я подолгу с тоской смотрела на небо, пытаясь уловить в нем солнечные лучи, но, конечно же, ничего не находила. Выхода не было.

— Роза, сколько лет ты живёшь в этом месте? — спрашивает мужчина, оказываясь за моей спиной и сжимая меня в объятиях, — Ты — сильная, но всему есть предел.

— Я справлюсь. Не твоя забота, Деус, — тихо отвечаю я, чувствуя, что слёзы еще не закончились, и в любой момент я могу заплакать.

— Тихо-тихо, моя хорошая, просто согласись, — гладит меня по волосам он, но его рука натыкается на новую заколку и снимает её с меня, — Всего лишь нужно согласиться.

— Нет, — качаю я головой, прощаясь со своим подарком. Не долго он был со мной, как и предыдущие подарки других мужчин.

— Я подожду, — говорит Деус и целует меня в макушку, — Еще увидимся… Розалетта Свит, ты прекрасна и когда-нибудь будешь моей.

Его шепот растворяется в ночи, а я, застывшей карамелью, смотрю на изгородь, что отделяет меня от мира за её пределами. Я была узницей, запертой на территории этого дома. И запер меня он. Деус.

Глава 2. Блуждающие огни

Близился вечер, и я, стоя за стойкой, наблюдала за мальчишкой, который просто смотрел на сладости. Это был не первый раз, когда дети приходили поглазеть стайками на мой маленький мир, но этот мальчик был особенным.

Он приходил один и всегда молчал. Его одежда казалась поношенной, другие дети в таком не ходили. Нет, конечно, иногда забегали чумазые малыши, но сразу было видно, что мамочки их заботливо наряжали в костюмчики, новенькие и выглаженные. Родители следили за такими вещами, чтобы с детства приучать своих отпрысков ходить в чистом и опрятном, и вообще следить за своим внешним видом. Понятное дело, ребенку без разницы, как он выглядит. Но если малыш с самого начала не поймет, что нужно беречь свои вещи, то его мама с папой рискуют разориться на их покупке.

Но этот мальчик был другой. Сероватые волосы прятались под кепкой, а зеленые глаза зорко следили за детьми, шарахающимися от него. Казалось, ему было без разницы, что с ним не общаются и как он выглядит.

Положив голову на ладонь, я стала накручивать пальцем розовую прядь, думая, как могу помочь ему. Я была слишком жалостлива, и дети всегда вызвали во мне необъяснимую бурю эмоций, которую я даже не пыталась подавить. Бесполезное занятие, которое только принесет мне боль, как тянучка, которая будет тянуться и тянуться до бесконечности.

День закончился, все клиенты разошлись и мальчик в том числе. Придя на кухню, я задумчиво посмотрела на заготовки сладостей. А что если…?

— Рел, помоги мне, — позвала я своего занятого духа-волшебника, и он тут же появился рядом со мной. Он был пунктуален и никогда не игнорировал мой зов, как бы не был занят по дому.

— Что такое, хозяюшка? У меня там ваша форма стирается, — пробурчал, как старик, он, а я засмеялась. Повезло мне, что со мной рядом был дух в этой темнице. Если бы его не было рядом, то я бы сошла с ума от одиночества. И, нет, клиенты — это всего лишь клиенты, они не заполнят беспросветную пустоту в моей душе после того, как я попала сюда.

— У нас осталась еще эссенция светлячков с болот ведьм? — подумала я, рукой начав копаться в полках с самым необходимым.

— А что такое? Зачем тебе она? — судорожно вздохнул дух, вспомнив недавнюю катастрофу с карамелью. Хотя она, между прочим, отлично продаётся и зашла на «ура» у моих покупателей.

— Хочу облиться и светиться! Конечно же, сделать конфеты, сиренька ты моя, — засмеялась я, а дух протяжно застонал, начав бурчать, что не сидится одним розовым бедам на месте.

— Ну и зачем тебе новые конфеты? У нас все твои новинки уже не помещаются на прилавках, — сказал Рел, и я кивнула. Это было правдой. С моими экспериментами уже не оставалось места на что-то новенькое, но это был другой случай, и мне во что бы то ни стало надо было сделать эти конфеты.

— Особые обстоятельства, душенька, особые сладкие обстоятельства. Нашла! — громко крикнула я, найдя маленькую баночку эссенции сверчков.

— И что мы будем делать? — обреченно сказал Рел, а я радостно воскликнула:

— Немного карамели нам не помешает!

— Опять?! — но мой дух быстро сдался и начал помогать мне в приготовлении особой сладости.

Придирчиво оглядев своё оборудование, я достала огромную кастрюлю, в которой могла уместиться я сама целиком, если свернусь в