Сказание чужих дорог - Александра Комкова

– Знатно, – улыбнулся Грай. – И зачем тебе это старьё?

– Я шифровальщица. Эти книги помогают мне в работе, – холодно пояснила девушка.

– Не ценишь ты себя, Буква, – задушевно сказал разведчик. – Ты всё знаешь и без этих книг. Поэтому мы их оставим.

– Но…

– Нет-нет, оставим.

– Я…

– Знаешь-знаешь, нечего стесняться.

– Одну, вот эту, маленькую, – смирившись, попросила Буква, указывая книгу чуть больше её ладони.

Разведчик взглянул оценивающе и великодушно сказал:

– Уговор. Одну маленькую бери. А что за книга? Самые тайные шифры?

– Нет. Стихи, – коротко ответила Буква, собирая оставшиеся вещи.

Грай присвистнул и насмешливо сощурился:

– Про любовь, небось?

– И про любовь тоже.

Разведчик свистнул привратнику и велел после смены отнести книги в Башню Книжников. Тот сказал, что дело – раз плюнуть. Когда он нёс тяжеленную стопку в караульную, два раза споткнулся, а на третий всё же упал. Книги глухо бухнулись в траву, обнажая жёлтое нутро в чёрных загогулинах. Буква поморщилась, точно повредила заживающую рану, но промолчала.

«Знатно, – про себя усмехнулся Грай. – Книги мы жалеем больше, чем людей. Ох уж эти книжницы».

Ворота открыли, и они шагнули в рассвет, глядя, как небо бледнеет и занимается пламенем восходящего солнца. Грай обернулся, и от красоты увиденного перехватило дыхание: стены Нижнего города ещё были укутаны серым сумраком, но возвышавшаяся над ними крепость уже окунулась в чистое, холодное сияние утренней зари. И её белые стены, давшие городу имя, Дворец Правителя, Башня Книжников казались ещё светлее и ярче оттого, что окна, бойницы, зубцы были чётко оттенены чернильными штрихами, нанесёнными властной рукой ночи.

Грай покидал город на рассвете десятки раз, но каждый из них видел его иным и оставлял с грустью. Ведь это единственное родное место. И уходя, разведчик всегда вспоминал, что может и не вернуться.

Повернув голову, Грай заметил в светлых глазах спутницы, также смотревшей на город, грусть и тщательно скрываемый страх. Что ж, это понятно.

– Впервые уходишь из города?

– Да, – девушка помолчала и вдруг добавила: – Но ведь с таким спутником мне нечего бояться, так?

Грай не ждал этих слов. Он лишь коротко кивнул и зашагал вперёд. Не дала даже посмеяться над своим страхом, вот хитрая. Похоже, хорошо умеет читать по лицам, а он-то расслабился. Ну ничего, ещё посмотрим, кто кого.

Долгое время они молча сосредоточенно шагали по пыльной дороге, щурясь на восходящее солнце. Наблюдали, как светлеет степь под щедрыми лучами, как ветерок гонит по ковылю серебристые волны, а придорожный кустарник сияет росой и верещит птичьими голосами. Через полсотни шагов Грай обернулся к спутнице и спросил:

– Ну, что ты о себе расскажешь?

– А нужно рассказывать? – неласково отозвалась Буква. – Как меня зовут, ты знаешь. То, что я шифровальщица и… хм… считаюсь лучшей среди сверстниц, тоже. Что тебе ещё нужно? – светло-зелёные глаза смотрели холодно и отстранённо. – К тому же, слышала я от одного разведчика, что вам хватает взгляда, чтобы всё узнать о человеке. Так что ты, верно, уже знаешь обо мне больше меня самой, – опять насмешка в голосе, но так искусно скрытая, что не придерёшься.

– Знатно, – Грай улыбнулся, но смотрел вдумчиво и внимательно. – Кое-что я, конечно, узнал, но не всё, с лучшими в этом деле мне не сравниться, – он вздохнул с притворной грустью.

– Что же узнал? – коротко спросила девушка.

– Что ты недоверчива, привыкла полагаться только на себя и тех, кто прочитал меньше трёх книг, не считаешь за людей, – разведчик внимательно следил за её лицом и успел отметить проблеск чувства – то ли изумления, то ли досады. – А что ты узнала?

– Я?

– Слышал я от одного книжника, что человек – это тоже шифр, а разгадывать шифры – твоё дело. Ты наверняка сделала какие-то выводы.

– Кое-какие сделала, – согласилась Буква. – Но расскажу, когда разгадаю целиком, – она прибавила шагу, и разговор оборвался.

На полуденном привале Грай вдруг чему-то усмехнулся, потом негромко рассмеялся и затих. Но через мгновенье он неудержимо расхохотался, время от времени приговаривая: «Знатно, знатно».

Буква не сказала ни слова, только смотрела вопросительно. И Грай, наконец, успокоившись, с улыбкой сказал:

– Собрались на поиски. И ведь вышли из города. И двинулись по дороге! А куда? Куда мы идём, ведь словом не обмолвились.

Девушка подняла брови, припоминая, и Грай заметил её небольшую растерянность. И следом уловил слабое подобие улыбки.

– У тебя ведь есть карта? – спросила книжница.

– У разведчика всегда есть карта, – гордо отозвался Грай, достал из-за пазухи свёрнутый вчетверо кусок пергамента и расстелил его на валуне.

– Смотри, – начал объяснять он. – Это наш город… Вот Южная Крепость. А мы сейчас где-то вот тут…

Девушка, чуть прищурившись, пробежала внимательным взглядом по затейливой вязи названий, а затем уверенно указала на одно из них:

– Нам сюда. Книжники считают, что рукопись спрятана именно здесь.

– Знатно! – кивнул Грай, одобрительно поглядывая на спутницу. – Часто приходилось иметь дело с картами?

– Нечасто, но приходилось, – ответила Буква.

– Так значит, Пещеры Отшельников, – задумчиво произнёс Грай. – Наверно, весёленькое местечко, но бывать там не приходилось, – он проследил пальцем предстоящий путь. – Угу, придётся постараться… И ещё, Буква, – он обратился к спутнице.

– Да?

– Во всём, что касается степи, ты должна слушать меня. Делать всё, что я говорю, сразу же. В твои каракули я не лезу, но в степи главный я. И это не шутка. Уговор? – Грай и вправду был на редкость серьёзен.

– Уговор, – чуть помедлив, ответила девушка, едва ли не впервые прямо взглянув в его глаза. Даже не возмутилась по поводу каракуль.

«Поняла. И вправду умная», – с удивлением и довольством отметил Грай.

– Что ж, тогда идём, – живо проговорил разведчик.

Несколько точных привычных движений – и он уже готов, а о месте стоянки напоминает лишь примятая трава. Буква, конечно, собиралась чуть дольше. Грай тряхнул котомкой за плечом – ничего не звенит, не гремит – и привычным неслышным шагом двинулся по степной дороге.

Ещё несколько раз он пытался разговорить молчаливую спутницу, но проще было собственной головой протаранить ворота Южной Крепости. Буква холодно обрывала все разговоры.

«Ладно же, – обиделся Грай. – Посмотрим, что ты скажешь к вечеру», – и зашагал размашисто и быстро, как привык в постоянных походах. Любопытно, долго ли книжница сможет терпеть эту скорость? Когда попросит пощады?

Грай думал остановиться к закату, но Буква всё не сдавалась и упрямо шла за ним. Она уже едва волочила ноги, лямки натёрли плечи, но девушка и слова не вымолвила, часто и глухо топая позади. Граю стало интересно: сколько ещё она пройдёт?

И уже в сумерках, при меркнущем свете зари, Грай услышал позади неразборчивый вскрик и шум падения. Обернулся: Буква в полутьме не заметила камень, споткнулась, упала и теперь не спешила вставать, переводя дух.

«Ну и олух же ты, Грай! – сказал себе разведчик. – Мало чести в том, чтобы перешагать упрямую книжную девицу. А она, чего доброго, вывихнула или сломала ногу. Вот и придётся всю оставшуюся дорогу тащить её на своём горбу. А всё твоя непомерная гордость, от которой один убыток!»

Буква попыталась встать, но ослабевшие ноги не желали идти, а желали и дальше пребывать в неподвижности. Девушка сделала вторую попытку и вдруг увидела перед собой руку:

– Вставай. Ноги целы?

Непреклонно-гордый взгляд раньше слов сказал Граю, что она сейчас откажется от помощи, а потому он, не дав Букве и рта раскрыть, быстро поставил её на ноги.

– Цела? – повторил разведчик.

Девушка кивнула.

– Хорошо. Дошагаем до того пригорка и заночуем.

При слове «дошагаем» у Буквы вновь подкосились ноги, но, взглянув в довольное лицо Грая, она скрипнула зубами и пошла вперёд.

«Ох и упряма, – с улыбкой подумал юноша. – Почти как я».

Когда добрались до пригорка, девушка не дождалась, пока Грай разведёт огонь, не стала есть, просто легла и уснула.

«Вот и тащи её с собой, – с досадой подумал разведчик, правда, трудно было понять, на кого досадовал больше – на непривычную к походам книжницу или на себя за то, что уморил её. – Хотя… Прошли сегодня вполне прилично. Знатно. Но что будет завтра? Тут уж не то, что пройти, тут хоть бы на ноги её поднять».

Он подкинул в огонь пару толстых сучьев, из костра роем разозлённых ос взметнулись искры. Грай лёг на спину и стал смотреть в темнеющее небо. Звёзды были плохо видны и неказисты, потому что на востоке восходила рыжеватая прибывающая луна, и её бледный свет медленно растекался по равнине.