Первая академия. Том 2 - Amazerak

Шереметева, Настя — это Тамара Гаврилова.

— Дворянка? Нет? Хм. Интересно. Очень интересно.

— А ты тут какими судьбами?

— Да так, мимо проходила. Смотрю, вы мило беседуете. Надеюсь, не отвлекаю от важного разговора?

— Вовсе нет, — я внимательно посмотрел на Настю, ожидая какой-нибудь пакости.

— Ну и славно… Позвони вечером, — небрежно кинула она и гордо зашагала дальше.

Я проводил её взглядом. Не хватало какой-нибудь ревности и прочей ерунды. И надо же так случиться, чтобы именно сейчас Шереметевой вздумалось здесь пройти. А с другой стороны, какая разница? Какое ей дело, с кем я общаюсь?

— Э… Так, о чём я. Ах да, мне нужно посмотреть, что ты можешь в плане боевой магии, — сказал я. — Кстати, что собираешься делать на каникулах?

— Я буду тут все каникулы. Нас просто никуда не отпустят.

— Почему?

— Ну ты же знаешь, как бывает: пока тебе двадцать один не стукнет, никуда без разрешения не пойти и не поехать. Это вам, дворянам, хорошо, вы что хотите, то и воротите. А нас, поди, тренироваться заставят и снег чистить, и ещё что-нибудь делать. И небось даже не заплатят.

— Могут не заплатить?

— Конечно! — улыбнулась Тамара, пожав плечами. — Заведующий хозяйством считает, что раз нас тут задрама учат, нехай пашут. Слава богу, ректор не такой. Он-то обещал за всякую работу платить тем, кто не наказан.

— А, Гижицкий. Знаю-знаю, тот ещё чёрт, — согласился я. — Ладно, иди, тебе на занятие пора, да и мне тоже. Подойди в понедельник после второй пары к триста пятой аудитории. Я скажу, где проведём тренировку. Придёшь?

— Я приду обязательно, — снова кивнула Тамара. — Алексей, а можно вопрос?

— Задавай.

— Ты тогда сказал, помнится… сказал, что князья не будут общаться на равных с простолюдинами.

— Да, и?

— Но ты же со мной общаешься. Почему? И зачем ты мне помог тогда?

— Подловила, — усмехнулся я. — Во-первых, я не князь и не граф. Во-вторых, просто привычка. Я рос… отдельно от семьи и не впитал все эти аристократические замашки. А помогаем мы со Степаном тебе, потом что не хотим, чтобы в академии творились таки вещи.

— Ты хорошее дело делаешь, — уважительно проговорила Тамара.

— Знаю, — хмыкнул я. — Ладно, беги, а то звонок скоро. Опоздаешь.

Я планировал постепенно привлекать к работе моих друзей низкого происхождения. С вероятностью девяносто пять процентов простолюдины после академии пойдут служить стражниками или на какие-то другие невысокие должности. Надо было кого-то застолбить за собой. И в этом крылась самая большая проблема.

На выпускников академии у ректора были свои планы. В любое учебное заведение всегда очередь выстраивается за одарёнными, а в элитное — и подавно. Я же — обычный дворянин среднего достатка. Скорее всего, меня пошлют на три буквы или все четыре стороны.

По поводу найма одарённых гораздо проще было договориться с каким-нибудь провинциальным приютом. Так дворянские рода обычно и поступали, когда им требовалось пополнение для стражи. Я и сам так собирался сделать — это была одна из целей моего визита в Ярославль.

Комаровского я нашёл после следующей пары. Догнал его в коридоре. Он был один, и никто из одногруппников нас слышать не мог, что и требовалось. Сообщил ему, что мы с парнями в воскресенье во второй половине дня едем в Москву.

— Хорошо, — равнодушно произнёс надзиратель. — Фамилии?

— Петровский, Фролов и я.

— Ладно, я отмечу.

— Кстати, знаете кафе «Аромат» на Арбате? — приступил я к своему хитрому плану.

— Признаться, нет. Мне нечасто удаётся побывать в центре Москвы.

— Жаль. А то я хотел похвастаться. Раньше эта компания принадлежала моему троюродному брату, а теперь — мне. Так что, если увидите, знайте, что это — моё заведение.

— Разумеется, Алексей, буду иметь ввиду.

— Вот, в воскресенье друзьям, наконец, похвастаюсь. Посидим, кофе попьём. Кофейня уютная, спокойная. Воскресный вечер провести — самое то. И вы тоже заходите как-нибудь, если однажды окажетесь поблизости. Только учтите, в выходные и праздники столик надо заранее бронировать. Посетителей у нас много.

— Рад за вас, — Комаровский вежливо улыбнулся. — Может быть, и загляну как-нибудь. Пока же могу лишь пожелать хорошо провести время.

Удочка была закинута. Теперь Комаровский знал, где я проведу воскресный вечер, и если он связан со Святославом Шереметевым, мой враг тоже узнает. А вот решится ли главноуправляющий первого отделения напасть на меня — это большой вопрос. Я бы на его месте не стал упускать такой шанс, однако Святослав мог рассудить иначе. В любом случае, попробовать стоило.

Мои дружинники должны были ждать рядом с кофейней. Если покушение состоится, мы вместе отразим нападение. В этом случае, мои догадки насчёт Комара подтвердятся.

Вечером я позвонил Насте. Мы с ней встречались не так уже часто. Последние две недели и вовсе виделись лишь в перерывах между занятиями, да и то случайно. Но кажется, ей снова захотелось более тесного «общения».

— Опять я должна к тебе идти? — проворчала Настя. — Может быть, ты сам как-нибудь зайдёшь в гости?

— Я подумаю, — произнёс я уклончиво.

— Если честно, я уже устала от твоих подозрений. И что, что я — Шереметева? Я же сказала, что происхожу из другой ветви. Мы твоих родителей не убивали. Да и какой смысл мне тебя подставлять, сам подумай?

Она уже знала о моих подозрениях. Надо сказать, что поначалу её это несколько обидело, однако позже Настя всё же вошла в моё положение. Подставлять меня действительно не было никакого смысла. Максимум, что мне сделают за нарушение пункта семь — заставят целый месяц снег чистить или песок равнять. Однако я всё равно держал уход востро. С Шереметевыми следовало быть аккуратнее.

— Общею, следующий раз приду к тебе в гости, — сказал я. — Просто я только что с тренировки, устал.

— Надеюсь, не настолько, чтобы не уделить мне внимания?

— Не волнуйся на этот счёт, — рассмеялся я.

— Ну хорошо, я приду. Тем более, у нас сейчас вахтёрша несговорчивая. Но в следующий раз… ты обещал.

Через полчаса Настя уже сидела у меня в гостях, накрашенная и одетая в изящное бордовое платьице, гораздо лучше подчёркивающее фигуру девушки, нежели студенческая форма. В холодильнике была припасена бутыль вина. Вечер предстоял