Ивановы. Фамильная магия - Елена Михайловна Аксенова

видел в женщине с младенцем репродукцию Мадонны. Анна, которую я бы никогда не решился назвать иначе, держала своего ребенка как сумку, не слишком дорогую, купленную по той самой красной бумажке, выдающую в ней простушку. Я знал, что она способна вить веревки из самых крепких орешков, но ее сестра уже зажала меня в тиски. Поэтому я позволил ей болтать о погоде, о городе, о море. Слушая вполуха, я размышлял, как бы мне напроситься на более тесные приятельские отношения. От природы глупым меня не назовешь, и, если эта женщина через кого-то узнавала про возможные случайные встречи с редакторами, она нуждалась в их правильном решении. А я нуждался в шансе на лучшее завтра.

– Вы так интересно рассказываете, Анна, вам бы книги писать, – врал я, не стыдясь.

– Правда? – попалась она. – Я, конечно, слышала это раньше, но не от профессионала вашего уровня, – я был разочарован дешевизной лести. Не от такой женщины. – Знаете, у меня сейчас есть кое-какие наброски…

– Хотите, чтобы я взглянул? – безопасный вопрос, у нее нет ни строчки.

– Обязательно, когда-нибудь, не сейчас. Есть несколько сильных моментов, которые требуют доработки.

Халтурщица, не способная отдать себя на растерзание миру. Писателем ей не стать даже после воскрешения Христа и всех апостолов. Дальше она понесла всю эту чушь, которую приписывают авторам, которую они сами себе приписывают. Долгие рассуждения над каждым словом и точкой, будто потягивая виски можно напиться. Тексты выходят залпом, а потом долго портятся угрызениями совести. Редактура – вот, что лишает нас подлинных эмоций, оставляя огрызки яблока для утоления голода. Зато криво никто не посмотрит. Творчество топят в профессионализме.

– Может, пообедаете с нами? – она выглядела любопытной и почти очарованной.

Я, конечно, никогда не производил эффекта на женщин, поэтому купился с радостью на эту симпатию, пусть даже временную. В приличном обществе свои законы, о которых мне, как человеку скромного достатка, было мало известно. Я представлял их с омарами и черной икрой, в окружении слуг. Стереотип? Более чем. Но право, я был не далек от истины!

За обеденным столом расположился салат с зеленой жижей, много сочетания мяса со сладкими фруктами, ничего существенного и привычного. Я сразу прикинул свои 100% шансы уйти голодным, но заинтересованным.

Первым ярким пятном на веранде в тени деревянной крыши была Вероника. Рыжая и еще более впечатляющая, она раскинулась напротив меня в белоснежной рубашке поверх своего крошечного купальника и расстегнула пуговицы почти до пупка. Зеленая жижа то и дело падала ей на грудь и если бы я когда-то рискнул это попробовать, то…

Но не будем об этом, ведь в тот момент я узнал, что ей всего 17. Про статью мне любезно напомнила Анна, которая явно ревновала окружающих к красоте сестры. Женщины и их бесконечное соперничество за внимание.

– По обоюдному согласию с 16 лет, крошка, – парировала Вероника и сердце мое подпрыгнуло в надежде. Если бы она действительно хотела быть со мной, а не уколоть сестру.

Анна села на соседний стул, чтобы вдоволь поговорить о литературе, в которой совершенно не разбиралась, но очень хотела бы. Пока я пихал себе в рот мягкие булочки, представляя жирный бургер с картошкой фри, и старался не облизываться на девушку напротив, ее родственница плела ахинею о Достоевском и Толстом, о которых, кажется, совершенно не имела собственного мнения. Я слышал выдержки из Википедии и общедоступных сайтов, такие очевидные, такие общеизвестные, что мне становилось лень изображать учтивость.

Рыжебородого мужчину, которого я заметил еще на пляже, звали Игнат, и он не был душой компании. Такие люди привлекают своей болезненной замкнутостью, ведь все мы с детства очарованы загадками и тайнами. Я, будучи взрослым человеком, понимал, что за такой холодностью прячется целая гора комплексов и обид. Но все та же первородная сила любопытства подталкивала меня к диалогу с ним, тему которого я так и не придумал. Наверное, он занимается арт-хаусом и серфингом.

Во главе стола расположилась единственная светловолосая женщина. Агния, как мне представила ее Анна, старушка, даже не повернула голову в мою сторону. На ней были огромные очки Chanel, белый льняной костюм и высокомерие, которое вряд ли обрадовало бы хоть кого-то. Но меня да. Два пустых стула по бокам. Собственные родственники были не готовы приближаться к ней. Не думаю, что ее это волновало. Она восседала с бокалом мартини, читая на ноутбуке фруктовой фирмы последние новости большого бизнеса. Я облизнулся при мысли о такой пенсии.

Вежливый человек, я считаю, был обязан поинтересоваться, все ли ему рады. Может, завести светскую беседу о погоде или политике. Но в этом мире роскоши мне не хотелось быть собакой, клянчащей угощения со стола. Я хотел быть одним из них, наглым и рыжим, выше, чем общие правила.

– Как я мечтаю пожить во времена Пушкина, чтобы кружиться в бальном платье и читать лирику, – Анна усердно напирала на меня своим мнением. Хотела, чтобы я отработал приглашение. – Вы считаете, сейчас возможно пробиться талантливым людям без связей?

– Вряд ли Пушкин со своим титулом не имел связей, – повернулся к ней я.

– Верно, верно.

– Черт бы побрал этих арабов! Они опять играют с ценами на нефть! – Агния ударила кулаком по столу, отчего платиновая цепь крупного плетения у нее на груди подпрыгнула. – Аня, хватит чесать языком. Позвони своему мужу, мне срочно нужно собрать акционеров. Я не собираюсь ждать еще ни одного мгновения! Мы купим Halil Inc. прямо сейчас!

– Да ведь у тебя есть его номер…

– У тебя детская присыпка вместо мозгов? У меня нет времени даже договорить это предложение. Я возвращаюсь в Москву. Вы можете и дальше наслаждаться моими деньгами, но я не занимаюсь благотворительностью! Поднимите свои жопы!

Я и сам был готов встать под ее гнетущим взглядом, такой энергией обладала эта дама. Поэтому вовсе не удивился, что даже прекрасная Вероника покинула трон и побежала в сторону виллы. Анна пожала мне руку и энергично заверила в приятности нашего знакомства. Она впихнула мне визитку, старую, потрепанную, видимо, очень долго ждавшую возможности показаться. На ней была надпись: “Анна Иванова, главный специалист по финансовым рискам ООО “Росконсалтинвест” Внушительно, но не актуально.

Значит Агния разрушила все принципы женского кодекса и расстроилась, что ее внучка выбрала семью, а не карьеру. Из всех сидящих за столом бизнесменом была только она. Не нужно быть психологом, чтобы понять, каким складом обладают твои приятели. Игнат витал в облаках, явно творческая личность, терпящая того, кто умеет зарабатывать хлеб, ненавидящий руку, которая его