Клюква в шоколаде - Андрей Кивинов

– Тогда распределяем обязанности, – Дукалис потер руки в предвкушении культурного отдыха.

Обязанности распределили быстро, по-военному. Кивинову с Волковым выпало решить продовольственную программу, Дукалис вызвался съездить к Мише за ключами от дачи и уточнить оперативные подходы, то есть дорогу. Встретиться договорились в десять часов на Финляндском вокзале, возле паровоза, на котором Владимир Ильич Ленин нелегально пробирался из Финляндии в Россию для организации вооруженного восстания.

Соловец приоткрыл форточку, проветривая кабинет от дыма своей атомной торпеды.

– О! Принесла нелегкая! – с откровенной злостью он кивнул на отделенческий двор. – Как бы наша «Клюква» не заморозилась.

Кивинов вылез из-за стола и выглянул в окно. Да, операция могла оказаться под угрозой срыва. К парадному входу отделения подходил заместитель начальника райотдела по тыловому обеспечению подполковник Мизинцев. Несмотря на скромно звучащую должность (ну подумаешь, тыл), Мизинцев был фактическим хозяином РУВД, ведь слово «обеспечение» подразумевает прежде всего финансы, а кто с финансами, тот и командует. Мизинцев это усвоил очень четко и мог послать к чертовой матери даже начальника райотдела Головко, правда, пока за глаза. Не говоря уже о других руководителях. Начальники отделений вынуждены были прыгать перед Мизинцевым, иначе получение, скажем, новой машины могло отодвинуться на год, а то и вообще насовсем. Вдобавок ко всему тыловик обладал чудесным характером с примесью собачьего дерьма, на личный состав смотрел как деревенский барин на крепостных, за что пользовался искренней взаимностью. Головко все прекрасно видел и понимал, но избавиться от Мизинцева не мог, того прикрывали высокие люди из Большого дома, которые его в райотдел и поставили. Приходилось терпеть. Полгода назад появилась возможность скинуть зама – тот потерял всякую осторожность. Городской бюджет выделил райотделу деньги на строительство нового вытрезвителя, старый вот-вот обещал рухнуть и придавить обломками клиентов. За ходом строительства наблюдал, естественно. Мизинцев, он же распоряжался средствами. Фирма, найденная тыловиком, с задачей справилась прекрасно, возведя новое здание в рекордные сроки. Однако знающие люди стали распускать нелепые слухи, что на отпущенную сумму можно было построить как минимум еще два таких вытрезвителя. Головко попытался выяснить ситуацию, приказав принести смету и всю остальную документацию по строительству. Мизинцев нехотя подчинился. Даже неспециалисту было видно, что со всех углов прет лажа. Головко передал бумаги ребятам из БХСС и велел провести проверку. Но на следующий день в район нагрянула внеплановая комплексная проверка, работу Головко признали неудовлетворительной и предложили оставить кресло. «Вам, товарищ полковник, пошли навстречу, построили новый вытрезвитель, а вы развалили всю работу. Это есть нехорошо». Головко все понял и приказал проверку по вытрезвителю прекратить. Никто так и не узнал, куда подевались бюджетные денежки. Чисто внешне благосостояние Мизинцева не улучшилось, если не считать смены шестой модели «Жигулей» на восьмую.

Войдя во вкус. Мизинцев принялся вторгаться в работу официально не подчиненных ему служб, в том числе и уголовного розыска. Мог для поддержания дисциплины объявить ночную тревогу или устроить в выходной день рейд по борьбе со спекуляцией спиртным. Кадровая политика также находилась под его контролем.

Никто не принимался на службу без согласия всесоюзного старосты. Соловцу капризы зама были до мягкого места, но, к сожалению, он работал в отделении не один.

Любой отпор мог косвенно ударить по коллективу.

Вероятно, сейчас Мизинцев притащился в отделение не случайно, а с какой-нибудь веселенькой затеей. Обычно в пятницу он исчезал часа в четыре и появлялся только в понедельник. Особенно в летний период.

Соловец, сделав последнюю затяжку, вышел из кабинета на разведку. Вернулся через десять минут, перекрестился и успокоил оперов:

– Староста завтра от руководства по району дежурит, заезжал предупредить, чтоб начальники отделений были на местах. Дятел стриженый. Раз он работает, значит, и другие должны. Хорошо, наш Михалыч и так завтра пашет, а другим каково?

– Мишель, тебе не повезло. С таким придурком работать, – посочувствовал Волков.

– Ты, главное, на рожон не лезь, – сказал Соловец, – а на его задвиги внимания не обращай. Будем надеяться, что никаких ЧП завтра не произойдет и он вообще к нам не притащится.

– Да ничего, мужики, справлюсь. Отдыхайте, парьтесь. Я в воскресенье после дежурства на дачу подъеду, приберусь. Но все равно вы поаккуратнее.

– Тогда завтра в десять на вокзале,– подытожил Соловец, – сейчас по местам.

На пороге Миша попросил Дукалиса:

– Толик, ты если девчонок приведешь… Ну, в общем, только не в спальне тестя, хорошо? Она на втором этаже, слева от лестницы. У тестя нюх на такие вещи… Потом перед Ленкой не оправдаешься.

– Никаких проблем, старик. Абсолютно. Дежурь спокойно. Фирма гарантирует качество и стерильность. Поехали за ключами.

– Аллах подарил нам хороший день, – вдохновенно произнес Соловец, глядя на небо, – однако где Дукалис Валентинович? Паровоз уже подали, блин. Слава, сгоняй, забей места. Не хочется битый час пешком стоять.

Волков подхватил спортивную сумку и направился к электричке.

Денек и в самом деле выдался замечательным. Уже сейчас на вокзальном термометре светились две двойки, а к полудню обещали до тридцати. Легкий ветерок освежал дыхание как «Минтон», и духоты пока не чувствовалось.

Дукалис появился за две минуты до отхода состава, когда Соловец грязно матерился вслух, привлекая внимание транспортной милиции. Следующий поезд отправлялся только через час.

Толик приехал не один. С девчонками. С тремя. Они были молоды и хороши собой. Будто шагнули на перрон со страниц эротического журнала «Работница». Одну из них Кивинов, кажется, уже видел. Во время операции «Клубника», проводимой в целях борьбы с проституцией.

– Это девчонки! – пояснил Толик, тяжело дыша и наивно полагая, что коллеги не разбираются в половой принадлежности. – Маша, Катя и Наташа. Привет, мужики.

Не опаздываем?

– Еще как, – Соловец поднял с земли рюкзак и, не сказав ни слова, побежал к вагону.

– Чего он? – удивился Толик.

– Перенервничал, – ответил Кивинов. – Ты ж Георгича знаешь, он ненавидит опоздания.

– Да я сам не люблю, бегом бежал… Через две минуты почти полный состав уголовного розыска 85-го отделения милиции раскачивался в вагоне электрички и веселил барышень-девчонок разнообразными приличными анекдотами.

«На недельку до второго мы уедем в Комарове…»

***

Начало операции «Клюква в шоколаде» было омрачено пустяковым фактом.

Господа офицеры заблудились. Дача Петровского тестя находилась не в самом поселке, а чуть севернее, где на живописных просторах раскинулись садово-ягодные Участки зажиточных горожан. Штурман Дукалис, которому Миша долго объяснял, как пройти в библиотеку, то есть к месту проведения операции, крутил сейчас в руках специально приложенную схему и сравнивал ее с окружающей средой. То ли Миша давно не бывал в этих краях, то ли Дукалис держал схему неправильно, но она явно не соответствовала ландшафту. Участки протянулись не на один километр, ошибка в чертеже, с учетом масштаба, могла оказаться роковой. К тому же здесь, судя по многоэтажным особнячкам-дворцам, обитала элитная часть общества, и, чтобы добраться от одних угодий к другим, приходилось тратить по пятнадцать минут. Ни названия улицы, ни тем более номера дома Миша не помнил, а точнее, и не знал.

Оставалось ориентироваться на схему и описание фазенды.

– Покурим, – Толик вытер пот со лба и бросил сумку на землю.

– Я всегда говорил, что Дукалису можно доверять серьезные вопросы. Спасибо, Анатолий, за наше счастливое пьянство, – Кивинов посмотрел вслед улетающей сороке.

– Сам бы и чертил тогда.

– Да уж лучше бы я. Тебе б, Толян, картографом работать.

– Сейчас перекурим и найдем. Вон там еще дома какие-то.

– Может, Мишелю позвонить, уточнить адресок? – предложил Волков.

– Откуда позвонить? – постучал кулаком по голове Кивинов. – Если, конечно, Анатолия Валентиновича на станцию не отправить.

Девчата не вмешивались в мужской разговор, скучали в сторонке, платочки в руках теребя.

– Ты фамилию тестя Мишкиного не спросил? Или имя?

– Зачем? – оправдывался Дукалис. – Мишка сказал, что там даже дурак найдет.

– Так то ж дурак, а у нас Дукалис. Второй час зону топчем.

– Пошел ты…

– Хватит! – вмешался Соловец.– Мы что приехали, болтами меряться? Дай-ка схему.

Георгич, не вынимая изо рта папиросу и прищурив левый глаз, принялся изучать каракули Дукалиса, чем-то напоминающие рисунок позднего Пикассо.