Путин. Кадровая политика. Не стреляйте в пианиста: он предлагает вам лучшее из возможного - Владимир Кузнечевский

Абсолютное большинство затронутых этим законом людей восприняло эту инициативу правительства как личное оскорбление, как бездушное унижение властями граждан. Митинги протеста граждан против принятия этого закона прокатились по площадям и улицам Москвы, Санкт-Петербурга, Твери, Перми, Тулы, десятков других городов. Возмущенные демонстранты перекрывали автотрассы, врывались в здания региональных администраций, выбрасывали из кабинетов чиновников портреты В. Путина и даже жгли их на улицах. По данным опросов аналитического центра Юрия Левады, в феврале 2005 года рейтинг президента временно снизился с 84 до 48 %, а в июле того же года – до 24 %.

Особенно организованно повели себя Герои СССР и России. 204 Героя подписали письмо президенту с просьбой о встрече. Когда эта просьба не была услышана, был сформирован координационный совет Героев, который выступил с заявлением гражданственных (а не личных) позиций. В переданном в средства массовой информации документе были сформулированы четыре предложения президенту РФ, Госдуме и правительству. Властям предлагалось принять федеральный закон об уважительном отношении к обращениям граждан, федеральный закон о гарантиях участия граждан в выработке решений государственных органов, федеральный закон о финансовой поддержке общенациональных инициатив. И лишь четвертым пунктом предлагалось принять меры, направленные на повышение в обществе значимости геройских подвигов. Забегая вперед, следует сказать, что почти все предложения координационного совета были услышаны президентом и правительством. Но это произошло много позже. А летом 2004 года группа Героев объявила протестную голодовку (которая очень быстро прекратилась). Несколько Героев, включая космонавтов, заявили, что в знак протеста против принятия ФЗ № 122 они публично откажутся от участия в праздновании 60-летия Победы в мае 2005 года и даже вернут Кремлю свои государственные награды.

Судя по всему, президент страны и премьер-министр М. Фрадков такой реакции со стороны общества не ожидали, растерялись и заняли позицию умолчания. Упомянутая же выше инициативная группа правительства стояла на своем. Вице-премьер Александр Жуков (до этого несколько лет занимавший должность заместителя спикера нижней палаты Федерального собрания РФ) внес законопроект ФЗ № 122 в Госдуму и обеспечил его беспрепятственное прохождение 5 августа большинством в 304 голоса. 120 депутатов проголосовали против, 1 депутат воздержался. 8 августа закон был одобрен Советом Федерации. Согласно конституции у главы государства было 14 дней на изучение вопроса, после чего он должен был либо подписать документ, либо наложить на него вето. Президент молчал весь отведенный ему Основным законом срок и подписал текст без изменений, что называется на флажке, в последний день, 22 августа 2004 года.

Закон должен был вступить в силу 1 января 2005 года, в год 60-летия Победы в Великой Отечественной войне, на празднование которой дали согласие приехать главы 50 государств, включая президента США Дж. Буша. В таких условиях никто не мог решиться начать осуществление положений этого документа на деле. Не решился и В. Путин. Закон потихоньку угас сам по себе. В итоге все натуральные льготы были восстановлены, а в ряде случаев президент даже распорядился дополнить их. Так, уже в конце марта 2005 года глава государства подписал указ, согласно которому вводилось дополнительное материальное обеспечение для инвалидов и участников войны, несовершеннолетних узников концлагерей и других категорий населения. А что касается Героев СССР, России и полных кавалеров ордена Славы, то им, при сохранении всех натуральных льгот, стали выплачивать 30 тысяч рублей в год.

Закон № 122 не прошел, но он во весь рост поставил вопрос о кадровых предпочтениях В. Путина. Вся эта эпопея выявила, что созданная президентом в 2000 году кадровая команда и выдвигаемые ею идеи в определенный момент времени могут оказывать на главу государства решающее воздействие, успешно сопротивляться которому он не может. Практика показала, что даже в случае несогласия с некоторыми идеями членов своей команды В. Путин предпочитает отступить перед напором с их стороны, но остаться с той кадровой командой, которую он создает, что называется, своими собственными руками. Потому что в противном случае ему пришлось бы работать с людьми чуждых ему политических предпочтений (с коммунистами, например). Такой разворот в своей кадровой политике В. Путин, как выяснилось, исключает полностью.

Критическое отношение общества к работе тех министров в окружении В. Путина, чьи действия в глазах россиян выглядят неоднозначно (М. Касьянов, Г. Греф, А. Жуков, А. Фурсенко, Д. Ливанов, А. Кудрин, Э. Набиуллина, А. Улюкаев, А. Дворкович, Д. Медведев, А. Сердюков, М. Зурабов, Р. Нургалиев, А. Илларионов, Н. Федоров, Е. Скрынник и др.), подвигнуло меня к выводу о том, что большинство назначений на государственные должности вызваны не объективными соображениями, а особенностями личности В. Путина (прежние личные и профессиональные связи, рекомендации друзей, знакомых).

Слово «россияне» в данном случае я употребляю не в том значении, какое вкладывает в него российский этнолог В. Тишков (у Валерия Александровича это понятие напрочь лишено национальной компоненты), а в значении, какое вкладывает в это понятие Збигнев Бжезинский. А он после распада Советского Союза и образования Российской Федерации писал так: «Потрясающий воображение развал Советского Союза… положил начало в России процессу широкого поиска души, широким дебатам по вопросу о том, как в настоящее время должна Россия определять самое себя в историческом смысле, появлению многочисленных публичных и частных суждений по вопросам, которые в большинстве крупных стран даже не поднимаются: «Что есть Россия? Где Россия? Что значит быть русским?» Это не просто теоретические вопросы: любой ответ на них наполнен значительным геополитическим содержанием. Является ли Россия национальным государством, основу которого составляют только русские, или Россия по определению является чем-то большим (как Великобритания – это больше чем Англия) и, следовательно, ей судьбой назначено быть империей? ‹…› Чтобы быть русским, должен ли человек быть русским с этнической точки зрения или он может быть русским с политической, а не этнической точки зрения (т. е. быть «россиянином», что эквивалентно «британцу», а не «англичанину»?[1]

Кроме того, я внимательно отнесся к мнению некоторых историков и публицистов, утверждавших, что Путин, судя по открытой части его биографии, не готовил себя к государственной деятельности, не имеет за плечами нужной школы[2], в силу чего к моменту занятия высшей государственной должности в РФ он не располагал не только необходимым в таких случаях опытом, но и собственной командой единомышленников, а потому и к кадровым назначениям вынужден был подходить непрофессионально, то есть брать то, что лежит на поверхности, что просто попадает в поле зрения. Отсюда и видимые простым глазом, нагромождаемые одна на другую кадровые ошибки, о которых не перестают вот уже пятнадцать лет писать публицисты и выражать свое мнение эксперты.

Постепенно, по мере погружения в тему, я укрепился во мнении, что кадровая политика В. Путина (если ее можно определить именно как политику) на всем протяжении пребывания его во власти заслуживает того, чтобы оценить ее со знаком минус, и что правы те многочисленные российские и зарубежные эксперты, кто такую оценку высказывает, и что эту оценку можно распространить и на всю его государственную деятельность в целом.

Особо отмечу, что на формирование моего негативного отношения к политической деятельности В. Путина попервоначалу заметное влияние оказали публично выражаемые мнения людей, которые, как представлялось мне, должны были бы быть хорошо знакомы с личными качествами Путина, – его профессиональных коллег по прежней работе.

Так, широко раскрученный начиная с 1993 года в российских и американских СМИ бывший начальник Управления «С» КГБ СССР генерал-майор Ю. И. Дроздов, позиционируемый в прессе как «выдающийся советский разведчик, 35 лет своей жизни отдавший службе в нелегальной разведке», стабильно, год за годом, убеждает своих читателей в том, что «высокий рейтинг президента Путина – явление, конечно, временное, в немалой степени базирующееся вначале на высоких ценах на нефть», а позднее – «на контроле за гостелевидением»[3].

Аналогичный подход к оценке В. Путина на президентской должности демонстрирует другой его коллега – генерал-лейтенант Н. С. Леонов, в 1984–1991 годах занимавший должность руководителя Информационно-аналитического управления ПГУ КГБ СССР. Публично охарактеризованный в 2003 году как профессиональный разведчик, который «входит в пятерку лучших аналитиков мира», профессор МГИМО и академик РАЕН, Н. С. Леонов на исходе первого президентского мандата В. Путина написал так: «Мы уже почувствовали его личную нерешительность и неуверенность, неготовность опереться на патриотически настроенные слои общества». Эти качества, приходит к выводу Н. С. Леонов, проявились в том, что Путин не стал ставить вопрос «о судьбе ключевых фигур экономического блока – тех же Касьянова, Чубайса, Грефа или того хуже – А. Волошина». Исходя из этого, один из лучших аналитиков мира еще в конце 2003 года спрогнозировал, что Путин не сможет «гарантировать сохранение жизненного уровня населения даже в нынешних параметрах» и «даже тех скромных банковских сбережений людей», которые у них имеются. Не смог Путин, считал тогда Н. С. Леонов, и обеспечить «начавшийся было процесс сближения России с Китаем»[4].