Уступи соблазну - Марта Ньюман

Она любила Лауру и Вивьен, ей нравились их мужья, Джек и Шон. Вместе с Ричи они были ее самыми близкими друзьями в колледже. С тех самых пор они все поддерживали довольно тесные отношения. Вшестером друзья и прошли все выпавшие на их долю испытания — работой, любовью, разрывами… Все вместе, ни на миг не оставляя друг друга в трудную минуту.

Шерил тоже хотелось ребенка. Ей хотелось мужа, который любил бы ее ради нее самой. Такого же замечательного, как у ее подруг. Чем она хуже? Эх, оказаться бы сейчас не в книжном магазине, а там, где продают волшебные лампы. Вызвать джинна…

Проклятие! Учитывая, как ей «везет» с мужчинами, как тянутся к ней жадные до денег типы, в самом деле остается надеяться только на волшебство.

Доктор Марк Дэвидсон в замешательстве стоял у развешенных вдоль стены шарфиков и шалей. Дернуло же его заглянуть именно в этот магазин! Он совершенно не разбирался в женской одежде и аксессуарах. Это секретарша посоветовала ему купить сестре на день рождения шарф, но, возможно, подошла бы пластинка или книга…

Наконец Марк решился и развернул какой-то шелковый шарфик. Рисунок показался ему чересчур затейливым для Маргарет. Он посмотрел на этикетку и торопливо положил шарф на место. Триста долларов! За что?! Ну и ну.

Понятно, что малышка достойна самого лучшего, но триста долларов за шелковую тряпочку! Куда катится эта страна! Марк перешел к другому прилавку. А это что такое? Пашмин. Никогда о таком не слышал. Вязаные, на вид невероятно мягкие шали. Рядом лежали похожие из кашемира. С первого взгляда почти такие же. Вот только первые дороже.

— Закройте глаза.

Он вздрогнул — голос прозвучал прямо за спиной — и начал было поворачиваться, но его остановило прикосновение руки.

Голос показался ему таким же мягким, как кашемир. И чувственным, как шелк. Но закрыть глаза?

— Все в порядке, — прошептала незнакомка, и ее теплое дыхание приятно пощекотало мочку его уха.

Марк подчинился, и сам факт того, что он подчинился совершенно незнакомой женщине с неясными намерениями, стал для него сюрпризом. Может быть, сыграл роль запах? Странный, волнующий аромат, исходивший от стоявшей за его спиной женщины. Он почувствовал ее движение, но, хотя его так и тянуло обернуться, не стал этого делать. Судя по дыханию, она была высокая и…

Что-то скользнуло по его щеке, и Марк вздрогнул, но ее рука снова легла на его плечо.

— Ни о чем не думайте. Не старайтесь анализировать. Отдайтесь ощущению, — прошептала незнакомка.

Материал, коснувшийся его щеки, был нежным, тонким, теплым, как кожа на внутренней стороне бедра женщины. Потом ткань убрали и, когда он уже собрался открыть глаза, к той же щеке приложили что-то другое. Более прохладное. Не столь тонкое. Более привычное.

Одновременно с прикосновением ткани к щеке Марк осознал и кое-что еще: проделываемый незнакомкой опыт вызвал реакцию весьма далекой от лица части тела. Возбуждение. Пока не очень явное, но все же… Ему стало не по себе.

Она убрала ткань. Он остался в прежнем положении, не зная, ожидать ли продолжения.

— Можете открыть глаза.

И снова Марк подчинился. Теперь она стояла прямо перед ним, улыбаясь немного лукаво. Он был прав — высокая. А что касается всего остального…

Светлые, но не золотистые, а с серебристым оттенком волосы, перехваченные элегантной заколкой. Большие голубые глаза под красиво изогнутыми бровями. Потрясающая фигура. Она производила ошеломляющее впечатление. На каждой руке незнакомки висело по шали. Она кивнула на них.

— Что вам понравилось больше?

Он непонимающе мигнул.

— Первое ощущение или второе?

— О…

Улыбка красавицы стала шире, мелькнули ровные белые зубы.

— Первое.

— Это пашмин. Шерсть гималайской козы. Их разводят в Непале. Материал более тонкий, чем кашемир. — Она показала на черную шаль, перекинутую через левую руку.

— Ясно.

Ее негромкий чувственный смех усугубил ситуацию. Марк переступил с ноги на ногу, чувствуя, как брюки натягиваются все сильнее.

Женщина бросила быстрый взгляд на руку Марка и сразу перевела его снова на лицо.

— Для жены?

— Для сестры.

— Вы очень внимательны.

— Она хорошая девочка.

Блондинка кивнула, по-прежнему глядя ему прямо в глаза. Взгляд ее был откровенным и не оставлял ни малейших сомнений в ее намерениях. И она знала, как он чувствует себя под этим взглядом.

— Итак, что?

— Извините?

Незнакомка подняла левую руку.

— Пашмин?

Потом подняла правую.

— Или кашемир?

— У вас хорошо получается.

— Что?

— Вы ведь работаете за комиссионные?

— Я не работаю здесь.

Ей снова удалось удивить его, застать врасплох. А ведь сделать это было не так-то просто. Психиатр в крупном городе готов к любым фокусам.

— Однако вы знаете о гималайских козах.

Она опять рассмеялась, добавляя жару. Намеренно? Да, конечно.

— Я настоящий кладезь всякой ненужной информации. А в действительности знаю толк только в мартини.

Он протянул руку, чтобы взять у нее пашминовую шаль, и при этом дотронулся до ее пальцев. Ошибка. Его желание, сконцентрировавшееся ниже пояса, обретало реальные очертания. Когда с ним в последний раз случалось нечто подобное? В колледже? Вероятно. Разумеется, женщины определенного типа волновали его, но он редко реагировал настолько бурно. Воспользовавшись шалью, Марк постарался скрыть конфуз. Не исключено, что она знает о его состоянии. Но демонстрировать ей степень своего возбуждения не стоит.

— Мне представляется, что вы знаете много интересного, мисс…

Она уже приготовилась было ответить, но вдруг остановилась и, воспользовавшись паузой, окинула его оценивающим взглядом.

Потом улыбнулась. Только теперь в ее улыбке проскользнуло нечто дерзкое, вызывающее.

— Шахерезада.

— Вы шутите.

— Я серьезна.

— Вас действительно зовут Шахерезада?

Женщина пожала плечами, и этот жест привлек его внимание к шали, лежавшей на них. Сразу он почему-то ее не заметил. Темно-серая и — ему даже не надо было проверять на ощупь, — конечно, из нежнейшего и весьма дорогостоящего пашмина. Похоже, прекрасная незнакомка выбирает только самое лучшее.

— И кем же в таком случае должен быть я? Синдбадом? Алладином?

Незнакомка придвинулась, вторгаясь в его личное пространство. Чудесно, кто спорит, но ему отчего-то стало трудно дышать.

— А кем вы хотите быть?

— В данный момент я предпочел бы остаться тем, кто я есть. Самим собой.

— Прекрасный ответ.

— А как вас называют знакомые? Шер?