MEMENTO, книга перехода - Владимир Леви

Стремиться только к жизненности – чтобы в чемодане, кроме барахла, было что-то живое, вроде ребеночка, и чтобы емкость была открыта – чтобы дышать можно было этому существу.

Большинство своих книг я первоначально отправляю к читателю в виде неполном и сыроватом. По возможности довожу до ума (бывает, по глупости кое-что и порчу) в следующих изданиях. Читательская обратная связь показывает, что такой подход правомерен: недостатки можно убавлять, достоинства выявлять, форму оттачивать, содержание обогащать. Читатели этому помогают своими отзывами, вопросами, пожеланиями, замечаниями – работаем вместе, в диалоге.

Книга, которую вы сейчас читаете, вышла сперва в электронном виде под названием MEMENTO, Песнь Уходящих. Спасибо Марийке, моей жене: собрала тексты, технически обработала, разместила. Получены уже добрые отклики. Вот, для вдохновения читательского и моего, – три из них.

* * *

Проглотил книгу за два дня, стихи перечитывая по два раза. С одной стороны, читать было тяжело – на смерти и на всем, что вокруг нее, трудно сфокусироваться из-за пресловутого «шкафа для скелета», но какая-то другая сила (ощущение важности, что ли) заставляла читать дальше.

В книге есть глава о том, как говорить с детьми о смерти. Там есть письмо матери о ребенке с острым кризисом осознания смертности, страхом смерти. Ребенок ищет какой-то защиты от этого понимания, например, что станет ученым и изобретет эликсир бессмертия или «Придумал, что чтобы жить вечно, надо говорить «Я жду до лета». Что эта спасительная фраза поможет ему жить вечно, так как «лето каждый раз новое, и если я буду ждать каждый раз новое лето, то я никогда не умру». Меня поразило, что этот последний, самый несуразный из всех его вариантов защиты, и есть выбранный мной и многими другими взрослыми вариант…

Книга светлая. Рекомендую ее всем нам, чтобы справляться, чтобы от самого страшного, от самоубийств, оберегать друг друга, чтобы помнить и любить свою жизнь. Евгений Л.

* * *

…Давно ждала эту книгу. Почему именно её? Может, потому что сейчас вся моя жизнь состоит из перепутий, и, чтобы глубже её понять, мне нужно попробовать больше узнать о смерти?..

Всплыл образ: «…я река, которая обмелеет, если не будет в каждый миг жизни осознавать хоть на толику свой исток и океан, в который впадает. Если не почувствует их присутствие за гранью и то, что без них она невозможна…». Тут же вспомнилась одна из некогда любимых цитат: «Мы не человеческие существа, которые переживают духовный опыт. Но мы духовные существа, переживающие опыт человеческий». И теперь я её снова почувствовала, а не просто вспомнила.

Тема конца жизни всегда интересовала меня, я периодически размышляла об этом, искала раскрытие этой темы у великих… Но теперь, помимо напряжённой вдумчивости, печали и немого вопроса во мне стала расти… радость. Она пробивалась сквозь печаль, как солнечный свет сквозь кроны деревьев, и казалось что свет этой внутренней радости – радости воссоединения души – виден через кожу. Мозг говорил, что это неадекватно, а душа всё равно радовалась.

Я пока ещё не осознала до конца тот опыт, который так внезапно свалился на меня. Но для моей жизни это чудо, и спасибо, что Ваша книга стала проводником в него. Анна С.

* * *

Читая книгу «Memento», впитывая поэтику, фантазируя и размышляя вместе с автором о бессмертии, я пытался ответить, почему так влечет меня эта тема ухода, отчего так привлекателен взгляд на жизнь с высоты поднебесья?..

Думаю, дело в том, что одновременно с пронзительностью печали, с ощущением себя беспомощной песчинкой под громадным небосводом, с ощущением «бессмертия смертности» даже в ранней сумбурной бешеной юности очень часто связаны были и яркие моменты просветления, в которые вдруг схватывалась самая суть жизни, вдруг понималось, сколько же в ней шелухи… С годами суммируясь, подобные фрагменты яркого душевного чувствования все настойчивее осознавались настоящей жизнью, которой хотелось жить постоянно…

Ярче всего воспринялась мной поэтическая часть – «Песнь уходящих». Как мне видится, поэтическая форма наиболее выразительна и, одновременно, наиболее деликатна для темы ухода. Поэтическое слово способно объединить человека с Небом непосредственно, без мешающих логических связей – с тем Небом, которое в нас всегда в виде Веры в лучшее, в продолжение, в вечность себя и жизни…

Книга «Memento» способна дать человеку необыкновенный прилив жизнелюбия, новое осознание себя в этой сугубо преходящей действительности, новый интерес к себе, своим родителям и близким, детям, друзьям и возлюбленным. Книга способна скрепить воедино противоречивую мятущуюся человеческую натуру красной нитью истинности, жизнестойкости.

Книга – способна. Остальное зависит от нас.

Валерий С.

Вот она, обратная живая волна, дорогие, спасибо сердечное! На связи будем и дальше.

Бумажное издание дополнено, доработано; и все равно это не завершенный труд, а длящийся и сию минуту, и можно считать его новым началом нашего разговора.

Только книга, запрещаемая во все времена и при всех властях, переживет все власти и времена. Такая книга есть. Название ее – Истина.

Пен Левиндоуз

II. Песнь Уходящих

Уходящие – это временно. Только для еще здешних. Скрывающиеся за горизонтом бытия – так точнее.

Часть эту можно считать врачебным исследованием ПЕРЕХОДА и авторской исповедью, хотя тексты в ней не только и не столько обо мне. Переживания, размышления, догадки, душевная помощь – все это можно в прозе и можно в стихах.

Облачка

По небу облачко плывет,другое за собой зовет,и мы с тобою небосводпереплываем,а кто кого переплывет,а кто потом, а кто вперед,не знаем.

А что такое умереть?Дверь за собою запереть.Но след оставленный стеретьне удается.А кто сумеет отпереть?Кто захотел, тот и сумел,найдется.

Две реки

мы живем у ревущей машинной рекино квартиру свою нам менять не с рукипроживем как живем от звонка до звонкаа потом нас подхватит другая река

и обнимет и в дальнюю даль унесетгде небесный пастух свое стадо пасети забытая песня беззвучно слышнаимя этой реки тишина

а пока мы живем у ревущей рекинам о той о другой вспоминать не с рукиот звонка до звонка этот мир не понятьи когда-то придется квартиру менять

Морегоре

М. Л.Мне море в городе является вседневно:то тихо ластится, то нападает гневно,и волны рушатся, и молится прибой:ты слышишь, Господи?.. возьми меня с собой…

Очарование напрасных упований,о море градское, о праздник расставаний.Щенок потерянный в глаза глядит с мольбой:ты видишь, Господи?.. возьми меня с собой…

Не уступи тоске, когда увидишь сновасвет наркотического зарева ночногонад морем городским. В свой час поймет любой:нет горя горшего, чем горе быть собой.

А в день, отмеченный пробелом в гороскопе,я залпом выпью морегоре городскоеи знак подам тебе, поднявшись над толпой:ты знаешь, милая, ты знаешь: я с тобой

Вы все помните

Это дом, это все еще дом.Эта клетка безликая,эти стены простецкие –я их кожей своей обил,обрастил их своим нутром.Вот картинка моя, первобытная, но не детская.Ваши лица смотрят в меня. Вы все помните.Это дом.Я покину его вместе с вами, отдам во владениенеизвестным жильцам на игрушечное навсегда.С полдороги вернусь, может быть,провести наблюдение,как им спится, о чем размышляет вода,и случайных следов не осталось ли.Все другое. Все пришлое, будь хоть семижды музей.Взгляд чужой – разрушитель. Бациллы усталостипоселяются в души и заживо гробят друзей.Похотливая смерть глазомером большим отличается.(Вот поэтому дети от взрослых прячут глаза.)Но сейчас это дом. Черный ослик твой[1]с той же свечкой качаетсяна раздвинутых ножках вперед – назад

С той стороны[2]