Невинное предложение - Хелен Диксон

Луиза задумалась. Перед ее мысленным взором возник образ джентльмена, который стоял в стороне от танцующих пар и пристально ее рассматривал. Она вспомнила, как внезапно почувствовала взгляд его голубых глаз, необыкновенно живых и выразительных. Он смотрел на нее с дерзким восхищением, что доставило ей удовольствие. Ее женское самолюбие было удовлетворено тем, что такой красивый мужчина обратил на нее внимание, и она приветливо ему улыбнулась. От ответной улыбки мурашки побежали у нее по спине, но в эту минуту Тимоти, сделав несколько поворотов, повел ее в гущу танцующих, и незнакомый красавец исчез из виду.

Она уехала из Суррея в знаменательный для себя день — в день своего двадцатилетия. Родители давно умерли, а от брата добрых пожеланий и поздравлений не дождешься: он жил своей собственной жизнью завзятого картежника и кутилы. Луиза с тревогой думала о судьбе брата и приехала в Лондон, чтобы уговорить его — в который раз! — бросить праздный и разорительный образ жизни и вернуться домой в Суррей. Если он не обратит внимания на их бедственное положение, то недалек тот день, когда в их дом постучатся нищета и несчастье.

Когда Джеймс узнал о цели ее приезда, то пришел в неописуемую ярость. Особенно его раздражало упорство, с которым она просила его изменить образ жизни. Он давно понял, что столичная жизнь не идет ни в какое сравнение с жалким прозябанием в Суррее. Окунувшись с головой в светские удовольствия и развлечения, он забыл о бездушии и жестокости Лондона к провинциальным неудачникам.

— Не затевай ссоры, Луиза, — попросил Джеймс, придумывая, как бы заставить ее замолчать. — Сегодня твой день рождения, и я хочу сделать тебе необычный подарок.

Луиза решила отложить разговор и поехать с братом и его другом Тимоти в Воксхолл-гарденс, где они встретили знакомых брата. Неожиданно оказавшись в таком красивом и веселом месте и понимая, что попала сюда совершенно случайно, она решила не отказывать себе в удовольствиях, воспользоваться этим подарком судьбы и забыть о своих неурядицах и тревогах. Но как только они вернулись на улицу Генриетты, где ее брат снимал квартиру, и он заявил, что собирается пойти в клуб, Луиза возмутилась, и они снова поссорились. Взбешенный упреками сестры, Джеймс пулей вылетел из дома, а за ним и Тимоти, который, однако, выглядел виноватым и расстроенным.

Восхитительный вечер — неожиданный подарок брата ко дню рождения — был безнадежно испорчен, а красивый джентльмен, так очаровавший ее, забыт. Ей ничего не оставалось, как лечь в постель и лить слезы от бессилия и гнева, вызванного тупым упрямством брата. И чем больше она размышляла над его отказом вернуться в Суррей, тем сильнее безысходное отчаяние охватывало ее душу.

На другой день, в воскресенье, лорд Элистер Данстен направился в собор Святого Павла в Ковент-Гардене, что он всегда делал, когда приезжал в Лондон. Он сидел на церковной скамье среди прихожан и слушал священника, торжественно читавшего старинную молитву. Какое-то время он еще пробудет в Лондоне, а потом вернется в свое поместье «Лесная охота» в родном Суссексе. Это самое дорогое, что было в его жизни, — усадьба и ее домочадцы. Но он обязан присутствовать на заседаниях палаты лордов, особенно сейчас, когда началась война, в которой Великобритания и Пруссия объединились против Франции и Австрии.

Улучив момент, когда священник повернулся лицом к алтарю, Элистер позволил себе окинуть взглядом прихожан. Лицо женщины, сидевшей на соседней скамье, показалось ему знакомым. Внезапно его осенила догадка: это лицо с классически правильными чертами он видел вчера в Воксхолле! Это та самая женщина, которая приковала его внимание!

Встав на колени, она горячо и самозабвенно молилась. Ее волосы цвета спелой ржи отливали золотом в лучах света, проникавшего в церковные окна, и Элистер, словно зачарованный, не сводил с нее глаз. Молодая женщина подняла голову и устремила свой взгляд, полный надежды и мольбы, к распятию, и ее лицо, вдохновенное и печальное, напомнило ему лик Божьей Матери. Вместе со всеми прихожанами он встал на колени, машинально повторяя знакомые с детства слова молитвы, не в силах оторвать взгляд от грациозного наклона изящной головки и от красиво очерченных губ, страстно взывавших к Богу.

Почувствовав, что на нее смотрят, она повернулась и метнула в него быстрый, словно молния, взгляд горящих янтарных глаз. Элистеру показалось, что она его узнала. В ее глазах было столько нескрываемого отчаяния, призыва о помощи, что Элистер забыл обо всем на свете. На минуту ему показалось, что они совсем одни в этом огромном соборе.

Служба закончилась, а Элистер все стоял, не смея шевельнуться, и прихожане осторожно обходили его. Подошедший священник узнал лорда, они обменялись несколькими вежливыми фразами, и когда Элистер поискал вчерашнюю незнакомку глазами, она уже выходила из собора на залитую ярким солнцем площадь. Он тоже направился к выходу. На душе стало тревожно и неспокойно. Было в этой женщине что-то необычное, особенное, пробудившее в нем давно забытые, скрытые в самых потаенных уголках души воспоминания.

Прошло два месяца. Луиза торопливо шла по темным улицам Лондона, опасливо озираясь по сторонам. Ее родители перевернулись бы в гробу, если б узнали, что их дочь, совершенно одна, оказалась на улице в столь поздний час. Дело в том, что брат забрал карету и до сих пор не вернулся, а Луизе даже в голову не пришло нанять кеб, поскольку от крошечного домика на улице Генриетты, где Джеймс снимал квартиру, до роскошного особняка леди Брикнелл на Стрэнде было всего несколько минут ходьбы.

По словам единственной горничной Джеймса, Алисы, сегодня вечером у одной из самых известных светских дам Лондона, леди Брикнелл, был торжественный прием, на который пригласили Джеймса и его лучшего друга Тимоти Хекета.

Луиза прекрасно понимала, какие опасности подстерегают ее на темных, пустынных улицах, но желание найти брата взяло верх над доводами рассудка.

Плотно закутавшись в плащ, вздрагивая от любого шороха, Луиза быстро шла по темной улице. Вдруг раздался истошный крик. Она остановилась, прислушиваясь, — ей показалось, это кричит человек. Но потом она догадалась, что это кошка вышла на ночную охоту. По мере того как она удалялась от улицы Генриетты, все чаще стали попадаться огромные богатые особняки, над воротами которых висели стеклянные шары, заполненные горящим китовым жиром. Луиза облегченно вздохнула, когда увидела впереди огни Брикнелл-хауса.

В доме играла музыка, слышался веселый смех и гул голосов. Луиза в нерешительности замерла у парадного входа. Ее предупреждали, что у этого дома дурная слава, несмотря на высокое положение его хозяйки. Злые языки утверждали, что безвременно почивший муж оставил ей огромное состояние, благодаря чему красивая веселая вдова получила возможность утолять свою безудержную страсть к роскоши и великосветским развлечениям. Говорили, что ее балы и вечера выходили за рамки приличий, принятых в высшем свете. Ей льстили и заискивали мужчины в надежде получить приглашение, но, попав на прием, вели себя так, что любая уважающая себя леди умерла бы от стыда, окажись она рядом.