Доминион - Стивен Сэвил

А на поле среди груд костей бесцельно слонялись несчетные сотни мертвецов, дожидающихся, когда и их бросят в бой. За ними чернели шатры Влада фон Карштайна и приближенных к нему некромантов. Они были кукловодами, той истинной силой, что стояла за шаркающими трупами. Солдаты вражеской армии представляли собой всего лишь мертвечинку. Некроманты же были монстрами во всех смыслах этого слова. Они отреклись от всего человеческого и добровольно отдались черной магии.

Каллад смотрел, как еще пять тварей карабкаются по стене замка к мосткам. Не эти ли пятеро отошлют его в Зал Предков?

— Ты нужен внизу, — сказал Келлус, разрывая чары крадущейся смерти. — Уводи отсюда женщин и детей. Падет замок — падет и город. Я не позволю, чтобы погиб хоть кто-то, кого можно спасти. Никаких споров, мальчик. Веди их через горы, в глубокие шахты. Я полагаюсь на тебя.

Каллад не сдвинулся с места. Он не мог бросить отца на этой стене: это же все равно что собственноручно убить его.

— Иди! — приказал король Келлус, с размаху вонзая топор в лицо первого зомби. Удар бросил существо на колени. Упершись сапогом в грудь трупа, Келлус высвободил оружие.

Мертвец завалился и рухнул в ров.

Но Каллад не пошевелился, даже когда Келлус, рискуя потерять равновесие, обрушил кулак на кованый нагрудник сына, откинув его на два шага назад.

— Я все еще ваш король, мальчик, а не только твой отец. Ты нужен им больше, чем мне. Я не запятнаю свою честь их смертями!

— Тебе не победить… только не в одиночку.

— А я и не собираюсь этого делать, парень. На рассвете я уже буду попивать эль с твоим дедушкой, болтать об отваге с твоим прадедушкой и хвастаться тем, что мой мальчик спас сотни жизней, даже зная, что обрекает этим на смерть одного старого дварфа. А теперь иди, сын, выводи отсюда людей. Это больше, чем жертвоприношение. Сделай так, чтобы я гордился тобой, парень, и помни, что и в смерти есть честь. Увидимся по ту сторону.

С этими словами старик повернулся к Калладу спиной и ринулся в гущу схватки с мстительной яростью, расколов первым ударом злобно щерящийся череп, а вторым лишив разлагающегося мертвеца гангренозной руки. Король Келлус, король Карак Садры, давал свой последний славный бой на стенах замка Грюнберг.

Все больше и больше мертвецов вылезали из рва. Сцена словно вырвалась из какого-то кошмарного сна: твари упрямо карабкались по насыпи, солоноватая вода поблескивала на их коже. На черной поверхности полыхала разлившаяся нафта, голубые языки лизали корчащиеся трупы. И все же зомби безмолвствовали, даже сгорая до углей, до пепла.

А по горящей воде, взбивая пену, уже неслись скользкие черные тела сотен крыс, спасающихся от жалящего огня.

Каллад неохотно развернулся и зашагал по галерее. Он спустился по пандусу, скользкому от дождя, и резко остановился — ночь вспороли пронзительные женские вопли и детский плач.

Сердце Каллада бешено заколотилось, и он принялся лихорадочно озираться в поисках источника криков. Разглядеть что-то в сутолоке сражения оказалось непросто, но пару секунд спустя дварф обнаружил визжащую женщину, сломя голову бегущую из храма Сигмара. Она прижимала к груди младенца и то и дело бросала через плечо испуганные взгляды.

А спустя секунду из храма вышел скелет одного из давно почивших мертвецов Грюнберга. Калладу потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что происходит: их собственные покойники поднимаются из холодных могил и идут против своих соплеменников. Мертвые зашевелились по всему городу. На погостах и в склепах некогда любимые существа возвращались на сцену мира из-за занавеса смерти. Да, эффект будет опустошительным. Потерять дорогих сердцу родных и так тяжело, но столкнуться с необходимостью сжигать или обезглавливать их тела, чтобы спасти собственную жизнь… не многие способны хладнокровно преодолеть этот ужас.

Теперь он понимал логику врага. Некроманты щедро бросают своих слуг в ничего не решающие атаки. Число погибших не имеет для них значения. Все мертвецы, которые им нужны, уже находятся в городских стенах.

Странная правда быстро дошла до Каллада, но, вместо того чтобы поддаться панике, он крикнул: «Ко мне!» — и вскинул над головой Разящий Шип.

Он не позволит, чтобы отец стал неоправданной жертвой, и когда женщины и дети Грюнберга окажутся в безопасности, он отомстит за короля Карак Садры.

Перепуганная женщина заметила Каллада и кинулась к нему. Юбки ее волочились по грязи. Крики ребенка звучали глухо, так сильно мать прижимала к себе несчастное дитя. Каллад шагнул между женщиной и охотящимся на нее скелетом и обрушил кулак на голый череп. Скрежет железа о кость и последующий хруст показались дварфу тошнотворными. От удара у черепа оторвалась с правой стороны челюсть и повисла, демонстрируя разбитые зубы, похожие на раскрошившиеся надгробные камни. Каллад замахнулся еще раз, и его латная перчатка проделала брешь в левой скуле чудовища. Но скелет не остановился и даже не замедлил шага.

В небесах низко висели луны-близнецы, Маннслиб и Моррслиб. Дерущиеся словно застряли в безвременье, где нет ни истинной ночной тьмы, ни первого рассветного зарева. Бледный лунный свет бросал на кошмарную картину судорожные тени.

— Там есть еще кто-то?! — рявкнул Каллад. Женщина с расширенными от ужаса глазами закивала.

Каллад ступил в храм Сигмара, ожидая найти там спасающихся от битвы, но встретил лишь шаркающих скелетов в различных стадиях разложения. Они пытались преодолеть ряды церковных скамей, занимающих пространство между усыпальницами и бушующим снаружи сражением. Дварф быстро попятился и захлопнул за собой дверь. Подпереть створки нечем. «Почему все так?» — с горечью вопросил себя Каллад. Никому никогда не приходило в голову, что может возникнуть необходимость превратить храм в тюрьму.

— Кто-то из людей, женщина, не из монстров! — крикнул он, наваливаясь на дверь.

— В ратуше, — прошептала она.

Женщина уже не радовалась своему избавлению — ее колотило от осознания реальности. Спасения не было. Нигде.

Каллад фыркнул.

— Хорошо. Как тебя зовут, женщина?

— Гретхен.

— Отлично, Гретхен. Приведи-ка сюда кого-нибудь с нафтой и факелом.

— Но… но… — залепетала женщина, сообразив, что задумал дварф. Ее дикий взгляд не мог скрыть правды: мысль о том, чтобы огнем стереть с лица земли дом Сигмара, страшила ее больше, чем любое из запертых внутри чудовищ.

— Иди!

Секунду спустя мертвецы кинулись на дверь — раздался хруст костяных кулаков, раскалывающихся от неистового напора. Огромные створки вспучивались и прогибались. Каллад отдавал все свои силы, до последней капли, только чтобы сдержать атаку трупов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});