Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1 - Виталий Захаров

Часть законодательных актов рубежа XVIII–XIX столетий дает представление о следствиях и результатах реформаторских планов правительства конца XVIII – начала XIX вв. и, прежде всего, истории конституционного проекта «Жалованной грамоты российскому народу» 1801 г., проекта А. Чарторижского 1802 г., проекта М. М. Сперанского 1809 г., «Уставной Грамоты Российской империи» 1818–20 гг.

Одной из задач данного исследования является сравнение вышеназванных конституционных проектов 1-й четверти XIX в. с текстами зарубежных конституций. Учитывая значительное влияние конституционного опыта революционной Франции на подготовку конституционных проектов в России, автор счел необходимым проанализировать тексты Конституций Франции 1791, 1793, 1795 и 1799 гг.[2], а также тексты конституций ряда европейских государств эпохи Реставрации. Чтобы получить наиболее объективную картину взаимовлияния европейского и российского конституционного опыта, нами было принято решение провести выборку европейских конституций этого периода по региональному принципу. В результате были использованы Конституционная Хартия Франции 1814 г., Конституции Бадена и Баварии 1818 г. (Западная Европа), Конституции Швеции 1809 г. и Норвегии 1818 г. (Северная Европа), Конституция Португалии 1826 г. (Южная Европа) и Конституция Царства Польского 1815 г. (Восточная Европа). Русскоязычные тексты всех вышеупомянутых конституций, за исключением Польской, были взяты из дореволюционного сборника «Современные конституции» под редакцией В. М. Гессена и Б. Э. Нольде, изданного в 1905 г.[3] Русскоязычный текст Конституции Царства Польского 1815 г. взят из книги «Конституционная Хартия 1815 г. и некоторые другие акты бывшего Царства Польского (1814–1881 гг.)», изданной под ред. Ш. Ашкенази в 1907 г.[4] Все тексты вышеупомянутых конституций приводятся в авторской редакции в Приложениях к настоящей работе.

2) Среди законодательных актов были и такие, которые так и не вышли в свет. Они составляют раздел документов делопроизводства и дают представление о самом процессе подготовки реформ. Среди них, прежде всего, проекты «Жалованной грамоты российскому народу» 1801 г., проект М. М. Сперанского, «Уставная Грамота Российской империи» Н. Н. Новосильцева 1818–20 гг. Каждый из этих проектов представлен в разных вариантах (редакциях). Но если о количестве и последовательности редакций двух последних документов большинство исследователей придерживаются примерно одного и того же мнения (да и количество их редакций невелико и они мало чем отличаются друг от друга), то вопрос о количестве и последовательности редакций «Жалованной грамоты российскому народу» 1801 г. гораздо сложнее и, по сути, не решён до сих пор. Поэтому остановимся на этом вопросе подробнее. Сохранилось несколько редакций этого документа, которые по-разному рассматриваются исследователями.

1-я редакция – так называемый проект А. Р. Воронцова (или Articles), представленный двумя рукописями: первая написана на русском языке и хранится среди бумаг Воронцова под названием «О внутреннем правлении России»[5]; вторая, более поздняя – на французском языке, хранится в архиве с.е.и.в. Канцелярии в деле «Записка графа А. Р. Воронцова о милостивом Манифесте на коронацию императора Александра I с материалами для сего Манифеста»[6]. Оба проекта за некоторыми незначительными исключениями почти идентичны и датированы июнем 1801 года. Проект Воронцова обсуждался на заседаниях Негласного Комитета 15 и 23 июля 1801 г.[7] Н. Н. Новосильцев приготовил свои «Замечания», два экземпляра которых на французском языке хранятся в его бумагах, относящихся к Комиссии составления законов, в одном деле с французским текстом воронцовского проекта[8].

2-я редакция «Грамоты» сохранилась в двух экземплярах: первый – среди бумаг А. Р. Воронцова, посвященных коронации под названием «Грамота Александра I при короновании его императорского величества Российскому народу пожалованная». Сентября дня 1801 года[9]; второй экземпляр хранится среди материалов с.е. и.в. Канцелярии[10]. Видимо, именно этот экземпляр сопровождала записка Воронцова, Кочубея и Новосильцева от 12 августа 1801 года[11]. Наконец, среди бумаг Новосильцева сохранились тексты статей 7, 12, 16 и 24[12].

3-я редакция из 25-ти статей сохранилась среди бумаг М. М. Сперанского, переданных К. Г. Репинским Публичной библиотеке под заглавием «Проект всемилостивейшей Грамоты Российскому народу жалуемой» с карандашной пометой Репинского на полях: «Сочинение Трощинского бывшего министра юстиции, карандашные поправки М. М. Сперанского»[13].

Журнал заседаний Непременного Совета, на котором обсуждались некоторые статьи «Грамоты», долгое время был неизвестен исследователям. Лишь в 1970-е гг. М. М. Сафонов обнаружил его в Архиве Государственного Совета. Оказалось, этот журнал был помещен под рубрикой «Наследство по закону» и был опубликован более 100 лет назад[14].

4-я предполагаемая редакция из 26 статей видимо возникла в результате обсуждения ряда статей проекта в Непременном Совете и последовавших за этим двух вставок, выполненных главой его канцелярии П. Д. Трощинским. После этого его помощник М. М. Сперанский стилистически обработал рукопись и поместил в ее конце надпись: «Дана в престольном граде Москве сентября дня 1801 года»[15]. В таком же виде, но без стилистической правки и приписки Сперанского рукопись была опубликована в книге В. П. Семенникова «Радищев: очерки и исследования»[16] и затем воспроизведена в сборнике документов «Конституционные проекты в России: XVIII – начала XX вв.» под редакцией А. Н. Сахарова и С. Бертолисси, изданного в 2000 г.[17] Таким образом, твердо установлено существование трёх редакций «Грамоты» из 20, 28 и 25 статей. Что касается 26-ти статейного проекта, а также их очередности, то вокруг этих вопросов не утихают споры. Не исключено, что будут найдены и другие редакции «Грамоты».

Помимо проектов «Жалованной грамоты российскому народу», в работе неизбежно будут затронуты и другие конституционные проекты XVIII–XIX вв.: Кондиции «верховников» 1730 г.[18], дворянские ограничительные проекты 1730–60-х гг., проект фаворита Елизаветы Петровны И. И. Шувалова[19], проект «10 коренных статей» Екатерины II[20], Наказ Уложенной Комиссии 1767 г., конституционный проект Н. И. Панина[21], ограничительные проекты участников заговора 11 марта 1801 г.[22], наконец, конституционные проекты полуофициального характера, созданные по прямому указанию Александра I: А. Чарторижского в феврале 1802 г.[23], М. М. Сперанского 1809 г.[24] Н. Н. Новосильцева и П. А. Вяземского («Уставная Грамота» 1818–20 гг.)[25] и другие.

Известно, что либеральный конституционализм Александра I внутри страны встретил резкое сопротивление. Но на международной арене политика «конституционной дипломатии» проявилась более успешно, найдя своё отражение в Конституционных проектах Ионических островов 1799, 1801, 1803 и 1806 гг., Финской Конституции 1809 г., уже упоминавшихся Конституционной Хартии Франции 1814 г., Польской Конституции 1815 г.[26] Поэтому рассмотрение этих конституционных документов, в разработке которых Россия принимала самое непосредственное участие, позволяет увидеть, в каком виде конституционные принципы Александра I и его окружения, нашли отражение во внешнеполитической концепции правительства. Изучая «Жалованную Грамоту российскому народу», нельзя обойти вниманием и ее прототипы, первооснову, а именно: «Жалованные грамоты дворянству и городам» от 21 апреля 1785 г.[27], т. к. авторы проектов «Грамоты» 1801 г. исходили, прежде всего, из одноименных документов Екатерины II. Поэтому необходимо познакомиться с «Жалованными грамотами» как типом законодательного источника и их содержанием.

Особое место в этом комплексе источников занимают «Протоколы Негласного комитета». Это главный источник по истории деятельности Негласного Комитета. Изучая законодательную деятельность правительства начала XIX века, обойтись без него невозможно. «Протоколы…» эти писались членом Негласного Комитета П. А. Строгановым на французском языке. Впервые были опубликованы М. И. Богдановичем в «Вестнике Европы» в работе об Александре I[28]. Полностью изданы с комментариями великим князем Николаем Михайловичем[29]. Текст опубликован в хронологической последовательности проводимых заседаний Негласного Комитета с 24 июня 1801 г. по 12 мая 1802 г., а также 4 записи за октябрь – ноябрь 1803 г. Долгое время считалось, что «Протоколы…» (что видно уже из самого названия) являются документом делопроизводства. Однако в конце 1970-х гг. ленинградский историк М. М. Сафонов в нескольких источниковедческих работах, основанных на кропотливых архивных исследованиях, использовании графологической экспертизы и соответствующих методов, достаточно убедительно доказал, что «Протоколы…» имеют мемуарно-дневниковый характер, хотя, разумеется, основаны на каких-то полупротокольных записях, которые П. А. Строганов вёл с 1801 г., а затем заносил в дневник, а в 1805–10 гг. значительно их переработал, внеся дополнения и личные комментарии описываемых событий[30].