Сила меча - Дмитрий Тедеев

А началось “падение под откос” действительно с той драки с Бурым. Именно после неё я, как выразился мой верный друг Сашка, “влип в жёсткую ситуацию”. Потому что Бурый был не просто пацан “сам по себе”, а принадлежал к шпане, державшей в страхе всю школу.

Да и не только школу.

Шпану эту действительно боялись. Даже самые крепкие парни из одиннадцатых классов, не говоря уже про наш 9–й “Б”. Даже учителя старались лишний раз не задевать их, особенно субъекта, носящего громкое прозвище Тайсон. “Лидера” этой “криминальной группировки”.

Ребята перед Тайсоном трепетали. И “свои”, тайсоновские “шестёрки”, и “чужие”.

Это был парень из 10–го “В”, ничем с виду не примечательный, особенной силой не отличавшийся. Он несколько лет занимался боксом, выигрывал какие‑то соревнования, но свою кличку получил не из‑за этого. Многие боксом занимаются, но “Тайсоном” прозвали именно его.

Были у нас пацаны намного сильнее его, но и они боялись с ним связываться. Боялись смертельно.

Когда дело доходило до драки, Тайсон отличался какой‑то особой беспощадностью, даже к себе, не говоря уже о несчастном противнике. Он очень спокойно, с усмешками и шутками начинал драку, но после первых же ударов зверел, шёл напролом, в его искажённом от бешеной ярости лице читалось такое неистовое желание не просто победить, а уничтожить, убить, что становилось жутко самым хладнокровным. Плюс к этому Тайсон в такие мгновения был совершенно невосприимчив к боли, казалось, что он просто не замечает самые сильные пропущенные удары, что он не дерётся, а стремится именно убить, и что самого его остановить может только смерть.

Неудивительно, что немногочисленные противники Тайсона быстро ломались. Они ожидали драки, пусть жестокой, но драки. Но то, с чем они сталкивались, очень трудно было назвать обычной мальчишеской дракой. Тайсон если дрался, то дрался насмерть. А его противники совершенно не были к этому готовы.

На боксёрском ринге смертоубийство останавливал судья, оттаскивая оглушённого собственной яростью Тайсона, который уже не слышал команд, от поверженного противника. А в уличных драках Тайсона оттаскивали от его жертвы его же шестёрки. Вовсе не из‑за жалости к жертве. Просто знали, что если Тайсона не оттащить, он и в самом деле может запинать упавшего до смерти. А тогда его посадят, и шайка лишится вожака, перед которым трепещет весь микрорайон.

Всё это мне было известно только по восхищённым рассказам очевидцев, сам я свидетелем громких его побед не был. На боксёрские соревнования я не ходил, а в школе у нас с Тайсоном никто не дрался. Даже если кто‑нибудь вызывал его неудовольствие, и Тайсон на перемене чинил над ним суд и расправу, дракой происходящее назвать было нельзя. Жертва покорно сносила экзекуцию, даже рук никто поднять не решался, чтобы совсем уж не разъярить бешеного нравом отморозка. Кому охота остаться калекой?

Ещё ходили слухи, что он не расстаётся с ножом и в случае чего не задумается пустить его в ход.

Вот с ним и столкнула меня судьба. Сведя для начала в драке с Бурым и заставив от неожиданной дикой боли “наломать дров”.

Бурый учился в параллельном 9–м “А” и “дружил” с моей одноклассницей Лидкой Ясеневой. Сама Лидка не очень‑то его жаловала. Не отталкивала совсем, проявить открытое пренебрежение к “пацану из тайсоновской тусовки” она не решалась. Да и не был, по–моему, Бурый так уж ей противен. Когда он демонстративно тискал её на переменах, она не особенно и сопротивлялась.

Но её интересовал явно не Бурый, а парни постарше. На того же Тайсона она поглядывала очень даже благосклонно, что вызывало бешеную ревность Бурого, но против своего вожака он и пикнуть не смел. Но какого‑нибудь другого “избранника” ветреной Лидки Бурый готов бы был сравнять с землёй. И мало кто посмел бы этому воспротивиться, шестёрок Тайсона все боялись почти так же, как и самого главаря. Бурый копил злость и искал повода учинить над кем‑нибудь показательную расправу.

И этим “кем‑нибудь” угораздило стать именно мне.

Попал я “под раздачу” совершенно случайно.

В тот день я пошёл после тренировки в кино. На Сигала. На старый, один из первых его фильмов. Из той эпохи, когда Сигал, демонстрируя Айкидо, обходился без дублёров, и, по словам Олега, прекрасно обходился. Я когда‑то давно начинал смотреть этот фильм, но не досмотрел, не любитель я голливудских боевиков с кровавыми спецэффектами. Но Олег недавно сказал, что ещё никому не удалось в художественном фильме показать Айкидо хотя бы наполовину так же здорово, как в этом фильме Сигала. А на киношные жестокости умный человек просто не будет обращать внимание. Люди этим деньги зарабатывают. И лучше уж зарабатывать, размазывая кетчуп по экрану, чем пуская кровь в жизни.

Слова Олега всегда для меня значили очень немало. Поэтому решил я посмотреть этот фильм полностью и внимательно. И вскоре представился случай посмотреть его “на большом экране”, фильм неожиданно пустили в кинотеатре.

Пошёл в кино один, даже Сашку не стал звать, чтобы не отвлекаться разговорами. Смотрел, стараясь “вжиться в образ”, поставить себя на место главного героя, мысленно прокрутить чуть вперёд возможные события, проверить себя, успел ли бы я сам так же здорово среагировать и разобраться с супостатами, как Нико.

К моему удивлению, я успевал! Мысленно, конечно. Иногда удавалось очень точно предугадать события в фильме. Но даже когда атака оказывалась неожиданной для меня, я всё равно успевал!

На Нико–Сигала бросался очередной злыдень, и практически одновременно в моём мозгу ярко вспыхивало то, что будет дальше, то, как я бы защитился от этой атаки. С трудом сдержав порыв тела, в самом деле рванувшегося было в бой, мгновением позже наблюдал, как на экране действует в этой ситуации сам Сигал. Мгновением позже действует, чем я, я к этому времени уже обычно успевал мысленно расправиться с супостатом!

Когда фильм закончился, я, конечно, поехидничал немного над собой. Ну и крутой я, блин, хлопец, просто суперпацан, всем злым дядям киношным играючи вломил, куда там Сигалу до меня… Но одновременно я чувствовал и сдержанную гордость. Да, всё это – всего лишь мои фантазии. Но я ведь успевал! По–настоящему успевал, хоть и мысленно! Ни одна самая неожиданная атака не застала тогда меня врасплох!

Выходя из зрительного зала и рассеянно размышляя, был бы у меня хоть малейший шанс защититься от настоящего, а не киношного убийцы, я неожиданно столкнулся с Лидкой. Она, оказывается, тоже была на этом фильме, и тоже одна, сбежала от Бурого. Перекинулись парой слов, да и разошлись. Она меня не очень интересовала, я её – тем более. У меня сердце Любой занято, а у Лидки на уме парни постарше. Я ещё посмотрел по сторонам, когда расходились, нет ли кого‑нибудь из знакомых, не хватало ещё из‑за этой случайной встречи с ревностью Бурого потом столкнуться.

Никого я тогда не заметил, но потом оказалось, что свидетели того, как мы вместе с Лидкой выходили из кино, всё же были.

На следующий день в школе на второй перемене меня вызвали в туалет на третьем этаже, где обычно происходили “разборки”. Перед сортиром – возбуждённая толпа, но внутрь, как обычно в таких случаях, никто не заходит, для “разборки” один на один должно быть достаточно места. Передо мной расступились, образовали коридор, по которому я пошёл с тяжёлым сердцем, как на эшафот. Сашку, увязавшегося было за мной, у дверей задержали.

Зашёл. В туалете – Бурый и ещё пара шестёрок Тайсона. Самого Тайсона нет, и то ладно. А с Бурым была надежда объясниться без мордобоя, не дурак же он, должен понять, что ничего у меня с его Лидкой было, да и быть не могло.

Я твёрдо решил примерно так всё и сказать Бурому и почему‑то верил, что разговор получится, что драться не придётся. Поэтому не очень испугался, даже когда Бурый, выплюнув недокуренный “бычок”, шагнул ко мне навстречу. С тем самым вопросом, отвечая на который, я и получил в морду.

Супермен хренов. Так лихо уходил от бешеных наскоков киношных бандитов, а в жизни пропустил простейший, вполне предсказуемый и совсем не быстрый удар.

Удар был не только довольно медленным, но и слабеньким, “сопливым”, как выразился бы Олег. Сам я умел бить гораздо сильнее. Ситуация была, прямо скажем, не смертельная. И, скорее всего, после пары моих ответных оплеух она бы благополучно разрядилась. Если бы из‑за дикой боли от случайно прикушенного языка я не потерял над собой контроль.

Не смотря на боль от следующего удара уйти уже успел, рефлексы, которые так здорово выручали меня в кино, сработали наконец и в жизни. Чуть качнулся вперёд и влево, убирая голову с линии атаки, “проводил” левой рукой пролетевший мимо удар, правой прихватил пошатнувшегося Бурого за шею. Не останавливаясь, крутнулся ему за спину, рванул его голову по кругу следом за собой, одновременно поворачивая его тело, как будто вращая штурвал…