Последний шанс - Сара Грандер Руиз

class="p">Мужчина убирает волосы с глаз и смотрит на мои потрёпанные походные ботинки с выцветшими красными шнурками.

— Твои ботинки мне тоже нравятся, — говорит он.

Не могу понять, он это серьёзно или нет. Этим ботинкам порядком досталось. На самом деле мне уже нужны новые, хотя дома мне, вероятно, не понадобятся походные ботинки. Благодаря своим связям родители найдут мне офисную работу в какой-нибудь клинике, и вместо походных ботинок мне придётся купить что-то более солидное, хотя я не понимаю, почему туфли на каблуках и лодочки на низком каблуке считаются более солидными, чем обувь с нескользящей подошвой и супинатором.

Мужчина кивает на кота.

— Он мальчик, но ты можешь называть его так, как пожелаешь. Ему всё равно. Ты согласен, Принцесса Уродина?

Я шевелю пальцами в своих невероятно солидных, хотя и потрепанных, ботинках.

— Вот это имечко.

Он игриво мне улыбается.

— Вообще-то его зовут Себастьян, но «пушистик» тоже сойдёт.

Я много раз фантазировала о том, как я встречаю симпатичного местного парня, и у нас начинается головокружительный роман, но ни в одной из этих фантазий симпатичный парень не заставал меня за разговором с котом.

— Ты же не будешь отрицать, что он пушистый, — говорю я. — Это научный факт.

— Да-да. У нас тут великолепный представитель вида Котикус пушистикус, который является самым свирепым и, осмелюсь предположить, самым пушистым из рода кошачьих.

Когда Себастьян начинает мурлыкать, он чешет кота между ушами, после чего поднимает на меня глаза.

— Так что насчёт зарядки для телефона. Ты хотела её одолжить?

Точно. Я стучу пальцем по экрану своего мёртвого телефона и вздыхаю.

— Я не хочу никого напрягать.

— Я знаком с владельцем, — говорит мужчина. — Он не будет против.

И прежде чем я успеваю сказать ему, чтобы он не беспокоился, мужчина перекидывает руку через барную стойку и начинает сосредоточенно искать на ощупь зарядку.

— Я серьёзно, не стоит беспокоиться. Я просто…

— Вот, — говорит он и с победоносным выражением лица опускается на стул, держа в руке зарядку для телефона.

Я перевожу взгляд с него на зарядку. Я не привыкла одалживать чужие вещи без спросу. Чёрт, я их в принципе не трогаю, даже если они мне мешают (Этот трудный урок я усвоила, когда на меня наорали в хостеле). Но бармена нигде не видно, а мне, и правда, нужна зарядка. Я уже пропустила последний поезд в Корк, где находится ближайший хостел, и не представляю, как я доберусь до него без телефона.

— Ты точно уверен, что владелец не будет против?

— Точно.

Когда мужчина протягивает мне зарядку, кот захватывает её лапой.

— Перестань, Себыч.

Кот мяукает и оставляет зарядку в покое, а мужчина отдаёт её мне.

— Под барной стойкой есть розетка, — говорит он.

— Спасибо.

Я втыкаю зарядку в розетку, и когда значок аккумулятора загорается на моём телефоне, я испытываю облегчение и одновременно ужас. Я больше не могу откладывать звонок родителям. Может быть, кот может каким-то волшебным образом наколдовать мои пропавшие вещи, если я очень его попрошу?

Я начинаю искать хостелы, которым требуются работники, а мужчина снимает с себя пальто и вешает его на крючок рядом с барной стойкой. Он закатывает рукава своей чёрной рубашки, и моё внимание привлекают цветные татуировки, которые покрывают его предплечья. Я заключаю, что всё его тело, должно быть, покрыто татуировками, потому, что замечаю рукоять кинжала, которая выглядывает из-под воротника его рубашки.

Положив телефон на барную стойку, я поворачиваюсь к нему.

— Они все что-то значат?

Мужчина смотрит на меня так, словно не понимает, о чём я говорю.

— Твои татуировки, — объясняю я.

— О, — он вытягивает перед собой руки, словно никогда не видел их раньше. — Значат.

Он кладёт руку на барную стойку.

— Вот эта означает, — говорит он, указывая на изображение рыжего кота, окружённого цветами, — что я люблю кошек.

Я осматриваю его руку. На ней так много татуировок, что я даже не знаю, с какой начать. Трёхглавый дракон. Стакан с пивом. Химическая формула какого-то вещества, название которого я не могу вспомнить в данный момент, потому что мой мозг, по всей видимости, перестал функционировать.

— Даже не знаю, шутишь ты или нет.

Он чешет Себастьяна за ухом.

— Я никогда не шучу по поводу своих тату, — говорит он. — Я действительно люблю кошек.

Мне хочется расспросить его поподробнее насчёт кошек и узнать, изображает ли эта татуировка какого-то конкретного кота, но прежде чем я успеваю это сделать, Себастьян зевает и спрыгивает со стула. Он пересекает помещение бара, затем оборачивается, смотрит на нас своими зелёными глазами, после чего исчезает в другом помещении.

— Кажется, я ему наскучила, — говорю я.

— Не-е, — отвечает мужчина. — В тебе должно быть что-то интересное. Себастьян сидит далеко не с каждым.

А затем он смотрит на меня так, что в моём мозгу происходит короткое замыкание.

— Ты флиртуешь со мной?

Когда мужчина начинает смеяться, мне тоже хочется рассмеяться.

— Нет, но я могу, если хочешь.

Я уверена, что это шутка, но после всего того, что сегодня произошло, я чувствую себя скорее разбитой, чем сексуальной. К тому же татуированные красавцы-ирландцы не каждый день флиртуют со мной, даже в шутку. Так что, кто я такая, чтобы отказывать Вселенной, когда она посылает мне что-то хорошее?

— А знаешь что? Я бы не отказалась. У меня сегодня был плохой день.

Я поудобнее устраиваюсь на стуле и засовываю одну ногу себе под попу.

— Если, конечно, ты говорил серьёзно.

Улыбка приподнимает его губы, и он осматривает меня.

— Я серьёзно, — говорит он.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

— Ну, давай посмотрим, на что ты способен.

Когда он пересаживается на стул, стоящий рядом со мной, моё сердце начинает стучать точно метроном, которому задали слишком быстрый темп.

— Дай мне, пожалуйста, свою руку, — говорит он.

— Зачем?

Я опускаю глаза на его протянутую руку и замечаю, что даже внутренняя сторона его плеча заполнена цветом. Его тату выглядят так, словно они не должны сочетаться, но почему-то сочетаются — две конфеты в форме сердца, ножницы, привидения из «Пак-Мана»2.

— Я не могу тебе сказать. Это часть флирта.

Половина моего мозга говорит, что это плохая идея. Но другой его половине всё равно. Когда он улыбается, я решаю послушать вторую половину и говорю первой заткнуться.

Я помещаю свою руку в его ладонь, и от этого прикосновения моя кожа покрывается мурашками. Я знаю, что это часть игры во флирт, но когда путешествуешь по миру в одиночку, нечасто удаётся касаться людей. За исключением парижского метро, но это совершенно другая история. Если