Тайны острова Эль-Параисо - Захар Дичаров

Долгие годы специальные поиски "соседей" во Вселенной не прекращались. Именно тогда, в 2089 году, и была открыта планета "Голубых Городов". Продолжались экспедиции в космос, исследовавшие астероиды и крупные метеорные тела с остатками органической жизни.

Такую вот астробиологическую экспедицию, улетевшую с Земли в Неизвестное почти шесть лет назад, возглавляет сейчас мой сын Лав-Астробиолог. Хоть редкие и скупые приходят от нее известия, но это успокаивает. Что бы он ни нашел во Вселенной, мой Лав, я жажду лишь одного: его скорейшего возвращения. Описание этой экспедиции заключило бы мою "Историю поисков неведомых цивилизаций" и завершило весь мой долголетний труд.

Командир нашего космолета сказал, что к орбитальной станции мы (если считать по земному календарю) подойдем ночью. В ту ночь я не ложился спать. И вовсе не потому, что меня томила бессонница. Я должен был знать, продолжает ли находиться на "Эстелпофорусе-119" астрофизик Сэйдзюро и смогу ли я с ним увидеться.

Ради встречи с ним и с Патрицией Асатиани - шеф-механиком космолетов, обитавшей в данное время на Марсе, в колонии землян, - я и совершил это путешествие. Сэйдзюро и Патриция были единственными оставшимися в живых людьми, которые побывали на планете "Голубых Городов"; мне необходимо было встретиться с ними.

От Патриции Асатиани я, правда, добился немногого. В рассказах своих она была немногословна. В общих чертах повторила то, что я уже знал из записей в бортовом журнале экспедиции. Но сказала еще вот что:

- Мы пробыли там недолго... Не больше трех суток. Нами все больше овладевало непонятное недомогание, и мы поспешили оттуда убраться... Вы знаете: все члены экипажа нашего космолета, все, кроме меня и Сэйдзюро, возвратившись из этого путешествия, умерли... Умерли они от болезни, не известной на Земле. Никто не знает ее возбудителя. Мне и Сэйдзюро запрещено возвращение на Землю. Вас, конечно, интересует, есть ли там жизнь, на той далекой от нас планете! Да... Там была растительность не известных нам видов и форм. И мы видели даже какое-то животное. Здания, какие-то непонятные вещи. Но нигде ни признака разумных существ... Как видно, прошло уже много-много лет, после того как их там не стало.

- Ну, а почему они погибли, Патриция! Отчего!.. Вы заметили следы какой-нибудь катастрофы: космической, стихийной, военной! Не могло же быть так, чтобы - ничего, ну совсем ничего...

- Ничего" Совсем ничего... Я не знаю...

Сэйдзюро, в отличие от своей коллеги, оказался словоохотливым человеком. Я выслушал его рассказ, не прерывая, - то, что он поведал, было мне известно. А когда он умолк - задал вопрос:

- Как вы считаете, Сэйдзюро, что явилось причиной гибели планеты!.. Патриция Асатиани говорит, что растительность и даже животный мир на ней сохранились. Значит, ничего, что могло бы уничтожить цивилизацию, там не произошло!

Сэйдзюро, сохраняя мягкую снисходительную улыбку, закивал:

- Нет, нет, Заургеу! Нет! Разве планета погибла!... Она есть, она существует. И жизнь на ней тоже есть. Только вот цивилизация... Улыбка вдруг исчезла с его матово-желтоватого лица, и он, понизив голос, сказал: - Я не понимаю, почему она названа планетой "Голубых Городов"... Мы видели на ней и Другие города. Серо-черного цвета. Они не перемежались с голубыми, нет... Они как бы составляли другую часть планеты... Да, это были две страны...

- Вот как! - удивился я. - Но в бортовом журнале и в отчетах командира полета об этом ни слова.

- Да-да... Да. И не могло быть, Заургеу. Командир экспедиции Дженкинс категорически запретил нам упоминать об этом где бы то ни было...

- Запретил!.. Но почему!

- Я думаю, он догадывался о причинах исчезновения разумных существ в "Голубых Городах", равно как и в "Черных". Но он был убежден, что на эту планету, где хоть и нет цивилизации, но она была, следует прибыть еще раз. Мечтал сделать это сам и боялся, что запретят новую экспедицию!

Я рассчитывал, что Сэйдзюро скажет еще что-то. Но он выжидательно смотрел на меня. Тогда я спросил:

- А вы тоже догадывались об этих причинах?

- Да. И другие члены экипажа - тоже. Понимаете, Заургеу, черные и голубые - это две противоборствующие силы. Одни уничтожили других, а потом погибли и сами. Скорей всего это какая-то неумолимая эпидемия... Вам известно, как умерли все другие члены нашей экспедиции, кроме меня и Патриции? Первой жертвой стал сам Дженкинс. Вы это знаете?

Я не ответил. Я хорошо знал, как ушли из жизни и Дженкинс, и его товарищи.

Поблагодарив Сэйдзюро, я встал. Уже у выхода спросил:

- И вы никогда не вернетесь на Землю, сотворец?

Он глубоко вздохнул, опустил плечи:

- Кто знает... Может быть... Когда позволят...

Космолет отошел от орбитальной станции спустя еще час сорок три минуты, пробыв на "Эстеллофорусе-119", как было предусмотрено, сутки с небольшим. Огромная серебристая труба с двумя расходящимися у ее основания крылами неслась к планете. Пока единственно известной во всей Вселенной планете, где есть Разум, Человек, Цивилизация. Впереди лежали города моей планеты. Я глядел на ее медленно приближающийся светлый диск и думал: "О, как хорошо, как прекрасно, что ты есть. Земля! И как хорошо, что на ней не может, никогда не может произойти того, что случилось на планете "Черных и Голубых Городов!"

Вот уже почти месяц, как я возвратился с Марса. Все это время я много и упорно работаю в Архиве Событий Двадцатого века, где обнаружились новые, чрезвычайно волнующие меня документы, относящиеся к 40-м. Мне необходимо подробно изучить их потому, что в них содержатся не известные ранее факты: даже в страшную военную пору тех лет не прекращались научные исследования, подводившие человека к первому его полету в космос. Но чтобы отыскать эти факты, пришлось перебрать, переворошить многие сотни страниц, пересмотреть бесчисленное множество бумаг и фотоснимков.

Хочется одновременно увидеть, сделать, разведать многое, но вот что мешает: мне нужно что-то одно, определенное, а я при виде документов, гласящих о не менее интересных событиях, останавливаюсь и с головой ухожу в иные факты.

Годы -1941... 1942... 1943... Сижу и разглядываю пожелтевшие от времени листы. (В виде исключения мне разрешено пользоваться не микропленкой, а подлинниками). И скорбно и грустно притрагиваться к фотографиям, на которых изображены люди, давно ушедшие из жизни, ушедшие по злой и злобной воле армий, осадивших прекраснейший в мире город - Ленинград.

Время Великой Отечественной войны 1941-45 годов... Зловещая язва, поразившая мир, ценой огромных жертв - уничтожена.

Не знаю почему, но, вчитываясь, вглядываясь в историю того мира, я снова и снова думал о трагедии планеты "Черных и Голубых Городов". И опять приходит мысль, как ужасна и неумолима была истребительная эпидемия, которая уничтожила целую цивилизацию. Она ведь тоже явилась орудием войны.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});