Сорок правил любви - Элиф Шафак

Однако несколько лет назад жизнь Эллы начала меняться. Дети взрослели и ясно давали понять, что больше не нуждаются в постоянной материнской опеке. Обнаружив, что у нее появилось свободное время, Элла подумала, что правильно было бы поискать работу. Дэвид поддержал жену. Правда, несмотря на бесконечные разговоры об этом, она не слишком старалась, да и предложения поступали очень редко. Когда же она все-таки приходила на собеседование, то выяснялось, что потенциальные наниматели предпочитают кого-нибудь помоложе и поопытнее. Обескураженная и немного напуганная отказами, Элла фактически прекратила поиски и пустила это дело на самотек.

Тем не менее в мае 2008 года, за две недели до своего сорокалетия, она вдруг оказалась в литературном агентстве, центральный офис которого располагался в Бостоне. Это муж нашел ей место через одного из своих клиентов или — не исключено — через одну из своих любовниц.

— Ой, да ничего особенного, не о чем и говорить, — рассказывала Элла тетушке Эстер. — Я всего лишь читаю для литературного агента, и то не полный рабочий день.

Однако Дэвид решительно пресек попытку Эллы принизить свою работу.

— Нет, это известное агентство, — настаивал он, пытаясь расшевелить жену, и, не добившись толку, сам стал развивать свою мысль. — Понимаешь, Эстер, это престижная работа. Посмотрели бы вы на других ассистентов! Все они из лучших колледжей. Элла там одна такая, которая много лет просидела дома. А теперь у нее тоже приличное положение!

Интересно, подумала Элла, неужели ее муж в глубине души считает себя виноватым в том, что она не сделала карьеру? Или совесть не дает ему покоя из-за того, что он изменяет ей? Другие объяснения его чрезмерного энтузиазма не приходили ей в голову.

— Это я называю хуцпа[1]. Мы гордимся нашей мамой, — улыбаясь, заключил Дэвид.

— Она своего добьется. Всегда была такой, — произнесла тетя Эстер с таким волнением, словно племянница вдруг вышла из-за стола и навсегда покинула своих родных.

Все смотрели на Эллу с любовью. Даже Ави не решился на ироничное замечание, да и Орли задумалась о чем-то еще, кроме своей внешности. Элла оценила это, но, как ни странно, ощутила вдруг бесконечную пустоту, какой никогда прежде не знала. Ей захотелось, чтобы кто-нибудь поменял тему застольной беседы.

Дженет, старшая дочь Эллы, как будто услышала ее, потому что неожиданно вмешалась в разговор:

— У меня тоже есть хорошая новость.

Все повернулись к ней.

— Мы со Скоттом решили пожениться, — объявила Дженет. — О, я знаю, что вы все хотите сказать! Что мы еще слишком молодые, что не закончили колледж и все такое прочее. Но вы должны понять, мы оба чувствуем себя готовыми к перемене в нашей жизни.

Тягостная тишина воцарилась за кухонным столом. Только что объединявшая всех теплота и душевность как испарились. Орли и Ави озадаченно переглянулись, а тетя Эстер замерла, зажав в руке стакан с яблочным соком. Дэвид отложил вилку, как будто вдруг лишился аппетита, и, сощурив светло-карие глаза так, что в уголках глубоко прорезались морщины-смешинки, уставился на Дженет. Но он не смеялся. Лицо у него сморщилось, как будто он сделал большой глоток уксуса.

— Отлично! Я-то надеялась, что вы порадуетесь за меня, а вместо этого получила холодный душ, — протянула Дженет.

— Ты только что сказала, что собираешься выйти замуж, — произнес Дэвид, словно напоминая дочери ее слова.

— Папа, я знаю, мы немного торопимся, но Скотт вчера сделал мне предложение, и я согласилась.

— Но почему? — спросила Элла.

По тому как Дженет посмотрела на нее, Элла поняла, что должна была задать совсем другой вопрос.

— Потому что я думаю, что люблю его, — несколько покровительственно ответила Дженет.

— Дорогая, я хотела спросить, к чему такая спешка? — пояснила Элла. — Ты беременна?

Тетя Эстер заерзала на стуле, и всем стало ясно, что она шокирована. Немного погодя она достала из кармана противокислотную таблетку и принялась ее жевать.

— Я стану дядей, — хихикнул Ави.

Элла взяла Дженет за руку и ласково погладила ее.

— Ты можешь сказать нам все. Ты же знаешь, правда? Мы будем рядом, что бы с тобой ни случилось.

— Мама, пожалуйста, хватит, — резко произнесла Дженет, вырывая руку. — Нет никакой беременности. Ты сбиваешь меня с толку.

— Я просто стараюсь тебе помочь, — спокойно отозвалась Элла, хотя это давалось ей с трудом.

— Помочь, обижая меня? Очевидно, ты думаешь, что мы со Скоттом можем пожениться только по одной причине! А тебе не пришло в голову, что я хочу, очень хочу замуж за этого парня, потому что люблю его? Уже восемь месяцев, как мы встречаемся.

Элла не удержалась от насмешки:

— Ну конечно, целых восемь месяцев! И теперь ты знаешь его как свои пять пальцев. А вот мы с твоим отцом прожили вместе двадцать лет и все еще не слишком друг друга знаем. Восемь месяцев — ничто для серьезных отношений!

— Бог всего за шесть дней сотворил мир, — вмешался Ави, однако холодные взгляды родственников заставили его замолчать.

Чувствуя нарастающее напряжение, Дэвид не сводил внимательного взгляда со старшей дочери.

— Милая, — нахмурясь, заметил он, — мама всего лишь хотела сказать, что встречаться — это одно, а жить в браке — совсем другое.

— Но, папа, ты же не считаешь, что мы можем встречаться вечно?

— Если говорить прямо, — тяжело вздохнув, произнесла Элла, — то нам хотелось бы, чтобы ты нашла кого-нибудь другого. Слишком вы оба еще молоды, чтобы вступать в серьезные отношения.

— Знаешь, мам, что я думаю? — унылым тоном переспросила Дженет, столь не похожим на ее обычный веселый голосок. — Я думаю, ты говоришь о собственных страхах. Однако, если ты вышла замуж совсем юной и родила меня, когда тебе было столько же лет, сколько мне сейчас, это не значит, что я повторю твою ошибку.

Элла покраснела так, будто дочь влепила ей пощечину. До сих пор она не забыла свою тяжелую беременность, закончившуюся преждевременными родами. А потом ребенок потребовал от нее столько энергии и сил, что только через шесть лет Элла снова решилась на беременность.

— Малышка, мы были рады за тебя, когда ты начала встречаться со Скоттом, — осторожно произнес Дэвид, решив поменять тактику. — Он хороший мальчик. Но кто знает, какой ты станешь через несколько лет, закончив университет? Все может перемениться.

Дженет едва заметно кивнула, мол, она приняла его слова к сведению.

— Это все потому, что Скотт не еврей?

Дэвид закатил глаза, будто не веря словам дочери. Он всегда гордился своими свободными взглядами и тщательно избегал разговоров о расах, религиях, половой принадлежности и тому подобном.