Охотник. Дилогия - Александр Сухов

Как там все было на самом деле: действительно ли инициатива исходила от народных масс или сам Ламбар пожелал власти, лишь Единому известно. Однако он с лихвой оправдал надежды и чаяния своих подданных.

Проведенные им экономические реформы позволили государству подняться на ноги в самые кратчайшие сроки. Во время его правления чиновничество действительно служило народу, а не наживалось за его счет. Тот, кто честно и много работал — богател, поскольку налоги были минимальные, а за незаконные поборы полагалось одно наказание — смерть и не просто смерть, а публичная и очень мучительная. Маг Ламбар знал в этом толк и после нескольких показательных казней количество воров, казнокрадов, мздоимцев и прочих криминальных элементов заметно поубавилось.

Основатель династии Фаргов находился у власти полтора столетия. Однако он не умер. Однажды попросту исчез, оставив завещание, в котором передавал бразды правления в руки одного из своих внуков, коего он нарек Ламбаром Вторым. С тех пор все властители Дарклана носили это славное имя. Последним был Ламбар Двенадцатый. Но неожиданно нарисовался еще и Тринадцатый. И этим Тринадцатым к неподдельному ужасу Глана оказался он сам.

— Вот же засада! Энэнасики, Вельх твою мать! Швалва, ихэное, грумбасса вуль, дайвэл вонючий, триппер гнойный, Байонгэ гхуль-дуур, шуухр поганый… — Еще минут пять Охотник выдавал самую отборную матерщину на всех известных ему языках и в самых замысловатых сочетаниях. Наконец, запас известных ему слов и словарных комбинаций, применимых к сложившейся ситуации был исчерпан и он замолчал.

Сказать, что Глан был в горе и отчаянии — ничего не сказать. Он был буквально шокирован и раздавлен свалившийся на него новостью. Он — Вольный Охотник, патологический индивидуалист и вдруг, нате вам, император Всея Дарклана.

"Вельх! Вельх! И еще многажды Вельх! Ну за что мне такое наказание?! Милостивые боги, сделайте так, чтобы все это оказалось кошмарным сном! Хочу проснуться в своей комнате в доме учителя простым Охотником".

Он даже ущипнул себя пребольно за руку и изо всех сил замотал головой. Однако спасительное пробуждение так и не наступило. Настроение резко ухудшилось. Даже утренний пейзаж за окном, несмотря на безоблачное небо, казался угрюмым, даже зловещим.

— Великий Непознанный, а ведь теперь не отвертишься, — зло пробормотал юноша. — Демон заклюет, мол, твое предназначение, Глан, твой долг перед угнетенным народом Дарклана. И по большому счету будет прав — если я — действительно император по крови, моя обязанность приложить все возможные усилия для восстановления законной власти… Господи, ну почему ты не создал меня амбициозным властолюбцем?..

Неожиданно у изголовья его кровати возник полупрозрачный образ Азуриэля:

— Наконец-то слышу речи не мальчика, но мужа. Ничего, Глан, под моей неусыпной опекой ты непременно станешь амбициозным властолюбцем, каких поискать. Уверяю, мой друг, власть — такая заразная штука, хуже любого наркотика, стоит только вкусить хотя бы каплю, и ты обречен…

И только тут Глан осознал, что расслабился, приоткрыл ментальные барьеры, и демон мгновенно сообразил, что юноша подслушал их с эльфом разговор.

Между тем коварный искуситель продолжал свои философствования:

— … ты только не волнуйся, вьюнош, власть мы возьмем без особого труда. Вот только нужно подумать, каким образом это лучше сделать. Объявить тебя легитимным монархом и поднять народные массы на борьбу с узурпатором, или прихлопнуть разом прямо во дворце всю эту мерзкую хунту во главе с Магистром. И тот и другой варианты имеют как преимущества, так и недостатки. В первом случае…

— Так, Азур, хоть ты мой уважаемый Учитель, закрой пасть! — рявкнул Глан, затем добавил уже спокойнее: — Откроешь, когда я тебе это позволю.

Оскорбленный до глубины души Азуриэль от обиды аж зубами заскрипел и тут же с места в карьер попер в атаку:

— Ты чего это себе позволяешь, ученичок?! Кто ты есть без Азуриэля? Червь смердящий в земле копошащийся. Аз есмь величайший из великих, снизошел до общения с козявкой, а он…

— Ладно, Азур, не обижайся, — Глан вовсе не испугался праведного гнева демонического создания, скорее, устыдился своей резкости. — Понимаешь, Учитель, когда узнаёшь, что ты — Глан эр-Энкин, вовсе никакой не Глан, а также то, что ты кругом всем обязан, откровенно говоря, хреново становится. А тут еще ты, под руку лезешь со своими советами. Еще раз прошу прощения. Однако давай пока не будем о плохом, дай оклематься малость, прийти в себя

Оправдательная речь ученика, да еще подслащенная подобострастным "Учитель" стала бальзамом на душу легкоранимого Азуриэля. Он примирительно взмахнул когтистой лапой, мол проехали, а вслух сказал:

— Хорошо, Глан, переваривай информацию, готовься к будущим великим свершениям, а я, пожалуй, удалюсь, поведаю мэтру эр-Энкину, о том, что ты уже в курсе дел. А-то он бедный не знает, с какой стороны и на какой козе подъехать, чтобы не ранить чувствительную душу своего бывшего воспитанника. Какой же вы — смертные мутный народец. Все-то у вас условности, табу, да политесы. А правду, какой бы суровой они ни была, нужно резать прямо в лицо безо всяких там обиняков и блеяния.

— Азур!

— Все, все, удаляюсь. Ждем тебя в гостиной, мой венценосный друг.

— Азур, достал уже!

Однако довольный демон уже растворился в воздухе.

Через четверть часа Охотник появился в гостиной комнате. К тому времени специально для него заботливым эльфом была приготовлена яичница из шести яиц, блюдо пирожков с разнообразной начинкой, толстенная стопка горячих блинов на тарелке и исходящий паром кофейник. Отдельно в розетках были мед, с полдюжины сортов варенья и, конечно же, любимый Гланом кленовый сироп.

Юноша поздоровался с эльфом, как ни в чем не бывало, подсел к столу и со свойственным молодости аппетитом набросился на еду. Кочевая жизнь Охотника хоть и приучила его к умеренности, вкусно и много поесть он любил.

Ел без спешки, тщательно прожевывал каждый кусок, тем не менее, с завтраком расправился довольно быстро.

Все это время эльф и демон не проронили ни слова. Первый о чем-то думал, покусывая зубами давно погасшую трубку, второй восседал на своем кресле с видом звезды какого-нибудь провинциального драмтеатра, исполнителя ролей коварных интриганов, соблазнителей юных девиц, отпетых мошенников и прочих злодеев.

Глан представил, что демон сейчас как оторвет свой зад от неудобного седалища, рассмеется ехидным смехом и зарядит цветистый монолог в духе незатейливого репертуара самодеятельных театров. К примеру, о том, как нечестным способом обыграл в карты заезжего офицеришку, или как затащил в постель несмышленую дочь местного цирюльника. Представил, захихикал и едва не подавился куском блина, пришлось пропихивать пищу в горло с помощью доброго глотка горяченного кофе. То, что демон сможет подслушать его мысли, юноша не боялся — Азуриэль сам же научил его ставить ментальные блоки. Все-таки тот что-то заподозрил, зыркнул на неуемного озорника, но допытываться о причинах столь неуместного веселья не стал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});