Сильная и независимая для котика (СИ) - Вада Маричка

— У него полно последователей. Кондрашку, небось, ненавидит половина Ордена за такую удачу. Не забывай, Христов могущественный канцлер, хоть и молодой по меркам храмовников. Протеже самого Дуку, один из самых обласканных им учеников. Даже родные сыновья, как мы видим, не удостаивались того, что выпадало Джесу. Всем известно, Дуку брал в первую очередь Христова на самые важные объекты исследования ОВР, доверял ему тайны и изыскания древних, — Мурси на долю секунды призадумалась, а потом хмыкнула: — С другой стороны, если Христов не откажет мне в небывалом прикосновении и я смогу прочитать всё, что написано у него на душе, за всё время его жизни, то я смогу узнать истинную правду. А что если потребовать у наставника этого?

— Потребуйте, сэр, — неуверенно произнес Морган, пытаясь справиться с мелкой дрожью, что полностью овладела им. — Но лучше не требуйте. Вообще, забудьте, что я вам тут насоветовал. Не надо ни с кем разговаривать. Если бы у вас была настоящая любовь, как у катар, вы бы не разлюбили бы и точно знали, испытываете чувства к нему или нет! А если никаких, кроме ненависти, эмоций в вас не живет, то значит, вы его ненавидите. Вот и всё!

— Морик, — рассмеялась Мурси. — Я впервые вижу, чтобы вы так быстро взяли свои слова обратно! Мне даже кажется, что вы сами влюбились в меня до беспамятства. Хотя недавно мне сказали, шо между нами ничего похожего, только служебная привязанность.

— Чтобы катару признаться в любви требуется много времени! Я не могу так запросто разбрасываться такими вескими словами. Потому что это не шутки! Именно поэтому, если вы выберете Христова, я переживу, — с достоинство парировал Морган, но самому ему вдруг захотелось вцепиться нянни в шею. — Конечно, пострадаю немного, но не умру. В конце концов, вы достойны счастья. И если после всего этого мы останемся друзьями, и у меня будет возможность видеть вас улыбающуюся и смеющуюся, то мне будет вполне достаточно.

— То есть, дружить со мной вы будете продолжать?

— Как вам объяснить, — отчаянно продолжал врать Морган. Несмотря на вонь, на грязь вокруг и неуместность, разум его затуманился желанием. Повалить сейчас же на это тряпье, стянуть бронетруселя и приступить к обряду. Голос задрожал, но лихорадочные здравые мысли еще прорывались наружу. — Вы мне нравитесь, я в восхищении, но как к кумиру! Вот у вас есть кумир?

— Есть, вы.

— Я серьёзно, — потеряло ровный ритм сердце Моргана. — Мужчина, которым вы бы восхищались кроме меня.

— А ты не покусаешь за такое признание? Тогда, наверное, Шериф.

— Отлично, теперь еще и Дэвид! — процедил Морган, справляясь с приступом ревнивой агрессии. — Представьте. Он вам неожиданно предлагает попробовать образовать пару, ну или вы ему. И вы знаете, что он хорош, и первое время даже вам кажется, что идеален, но вы же не захотите сразу родить от него детей?

— Я вообще этого навряд ли захочу. Даже от тебя.

— Мне не нужно от вас котят! — против воли грубо вырвалось из Моргана, хотя именно обряд зачатия он и желал провести с ней в ту минуту всем своим естеством. И он продолжил уговаривать себя: — Да, я осознаю свою влюблённость, да, вы мне глубоко симпатичны с позиции внешности и характера, хоть у вас и множество недостатков! Таких, какие совсем не вяжутся с образом будущей матери. Но это не та любовь, которая необходима катару, чтобы потерять самообладание! Нет, я его и не теряю! Никогда рядом с вами. Повторюсь, наши чувства друг к другу поверхностны. Конечно, со временем всё перерастет в нечто более глубокое, это уже и сейчас ясно. Но вы меня слышите? Со временем.

— Интересно чешешь, — хмыкнула Мурси.

— У вас где-то чешется, сэр? — зачем-то спросил Морган, в надежде, что сейчас капитан снимет куртку, даст прикоснуться к себе, и он сможет удовлетворить свой собственный зуд в нагревшихся ладонях. — Можно вас попросить отсесть? Или я сам отойду!

Морган тут же вскочил с места и отпрыгнул от Мурси словно селянин от мутанта. Он не знал, куда деть себя, поправлял то подол куртки, то душивший ворот, то шерсть на затылке. Глаза его бегали по примолкшей и озадаченной нянни, и хотелось одного — прильнуть к ней, просить ласки, несмотря на то, что руки её ужасно смердят. Ничего уже не важно, только пусть она не любит этого Христова, пусть не думает о нем! Морган — красавец, самый лучший из лучших и это он должен занимать все мысли Мурси!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Измени отношение! — прошептал катар, вспоминая совет деда. — Я, кажется, всё понял!

— Что ты понял? Как меня укокошить? Морик, ты убить меня хочешь? Сейчас? Зачем тогда вызволил из западни в канализации? Почему там не оставил? — посыпались вопросы от капитана. — Скинул бы с обрыва. Хочешь собственноручно? Ты мне за что-то мстишь?

— Нет, сэр, — закрыл лицо руками Морган и потер его, чтобы взбодриться.

Наваждение было отогнано четкой острой мыслью. Неконтролируемое стремление к обряду зачатия всего лишь попытка доказать, что Мурси принадлежит только ему, что она доверяется, полагается, навсегда с ним! Желание обладать ею, заявить свои права на душу йонгейки. Именно этому и учили их в школе, вбивали в голову с каждым уроком о семейном воспитании. «Создавая крепкую семейную пару через обряд оба соглашаются, что принадлежат теперь друг другу без остатка». Если только перестать ревновать, перестать зацикливаться на других мужчинах, которые окружают капитана, приобрести чуточку больше уверенности в себе, никаких неуместных мыслей больше не возникнет! Это и есть — изменить отношение к ситуации! Какой же старейшина прозорливый.

— А орех, что вы мне дарили, значит, всё же был отвлекающий маневр? — прервала его мысли капитан и вдруг рассмеялась. — Дуристика какая-то! Коди только увидел Клару, так тут же начал твердить о самой настоящей любви. А мы с вами почти того этого, а вас прям трясет от одной мысли, что это может оказаться любовью. Вот и сейчас, в заду стрельнуло?

— Муся, ничего не стреляло, — снисходительно улыбнулся катар и вернулся на своё место. Он расслаблено выдохнул, опять прижимая к себе Мурси. — Попустило. Наверное, вы думаете, я поехавший наркоман?

— В точечности так! А еще, что вы прям люто-бешенно меня ненавидите за поцелуи. Я такая слюнявая? Вроде стараюсь не распускать их, неужели не получается? Видите, какая эгоистка. Вместо того, чтобы оставить вас в покое, лезу и лезу. У вас камера на куртке, капрал? За вами постоянно следят, поэтому вам приходится…

— Ой, замолчите, сэр! — простонал, не выдержав, Морган. — Ну что за чушь! Меня не пугают ваши слюни, вообще, меня совсем не это беспокоит. Мне нравится целоваться, хотя впервые и по-настоящему попробовал только с вами. Раньше и в голову не приходило, что от этого можно получать удовольствие! Но, когда наши ласки становятся слишком долгими, когда дело заходит дальше, тогда и начинаются проблемы.

— Ты боишься, что разочаруешь меня?

— И это тоже, но главная проблема моя как раз наоборот!

— Думаешь, мне понравится, и я с тебя не слезу? — ошалев, повысила голос капитан. — Если бы ты упал в воду, то не утонул. Выплыл бы на своем раздутом самомнении.

— Муся, я не в настроении сейчас ругаться, — заворчал Морган. — Если бы вы только знали, как мне сложно удержать порой в себе неуместное и неуемное желание, то вы бы, наверное, перестали бы шутить! Я даже у деда спросил, а это, между прочим, не так просто, разговаривать со старейшиной на подобные темы! Ведь я действительно очень боюсь вас разочаровать!

— Тогда, наверное, ты бы не стал по своей воле меня очаровывать. Почему ты боишься мне признаться начистоту о задании, если на тебе не установлены камеры? Я не убью и не покалечу, не изменю своего отношения к тебе, клянусь пяткой вакуйя! Даже если выясниться, что ты брат мужа свекра моей сестры по родимому пятну, как в каком-нибудь торхинарском сериале.

— Чушь! — расхохотался Морган. — Я не лгу вам! Просто когда вы рядом, со мной происходит что-то странное. Ладони нагреваются, сердце стучится как бешенное, ноги становятся ватными. Мысли путаются и язык заплетается. Я хочу вам сказать что-нибудь приятное, а вместо этого ворчу, ревную вас к каждому столбу. Абсолютно беспочвенно! Коди! Да он мне в кошмарах снится, хотя я точно знаю, что между вами ничего нет! Я считал, что это из-за вашей Силы, потом из-за запаха, потом из-за внешности. Но это всё и сразу. Я схожу с ума, если не знаю, что с вами всё в порядке. Помните первое задание, когда вы с Ванно ушли в лабораторию, а мы освобождать точку? Когда я увидел кровь, вашу одежду в мед. части, я чуть там не поседел. Хотя вас почти не знал и тогда вообще не помышлял ни о каких романтических отношениях! Меня это не интересовало. Просто вот увидел вас в бинокль на полигоне и что-то в мозгу щёлкнуло. Вы яркая, сногсшибательная женщина.