Огни Небес - Роберт Джордан

Бергитте улыбнулась, слегка изогнув губы:

— Боишься, красавчик? Ну, можем договориться иначе: ты ставишь серебряный пенни.

Люка медленно наливался багровой краской — Илэйн думала, хозяина зверинца сейчас удар хватит. Ворот куртки вдруг стал слишком тесен для его шеи.

— Я пошлю за своим луком, — чуть ли не прошипел он. — Можешь отработать сотню марок, выступая с разрисованным лицом. Или клетки чистить будешь. Мне все равно!

— Ты уверена? Сил-то хватит? — спросила Илэйн у Бергитте, когда Люка, ворча, удалился. Она сумела разобрать единственное слово — «женщины», причем повторялось оно не раз и не два.

На женщину с косой Найнив глядела так, точно желала, чтобы разверзлась земля и поглотила ее — не Бергитте, а ее саму. Возле Тома и Джуилина почему-то собралось несколько укротителей лошадей.

— А у него симпатичные ноги, — заметила Бергитте, — но высокие мужчины мне никогда не нравились. Прибавь смазливое лицо — и они становятся просто невыносимыми.

К группе мужчин присоединился Петра, шириной плеч превосходивший любого. Он что-то сказал, пожав руку Тому. И Шавана тоже там оказались. И Лателле, что-то предвкушая, говорила с Томом, то и дело кидая мрачные взгляды на Найнив и женщин рядом с ней. Когда Люка вернулся с луком без тетивы и колчаном со стрелами, до предотъездных сборов никому не было дела. Фургоны, лошади, клетки, даже стреноженные кабанолошади были брошены, люди сгрудились вокруг Тома и ловца воров. Следом за Люка все двинулись из лагеря, немного поотстав для приличия.

— Я покажу, как надо стрелять, — сказал Люка, вырезая на стволе дерева на уровне своей груди белый крест. К нему отчасти вернулось его щегольство, и он с важным видом отмерил пятьдесят шагов. — Я сделаю первый выстрел, чтобы ты поняла, с чем придется иметь дело.

Бергитте выдернула лук из его руки и отошла еще на пятьдесят шагов. Люка пялился ей вслед. Она покачала головой, держа в руках лук, потом, уперев его в обутую в мягкую туфлю ногу, одним плавным движением согнула лук и надела тетиву, и лишь тогда опомнившийся Люка подошел к ней вместе с Илэйн и Найнив. Бергитте вытянула стрелу из колчана, который тот держал, кинула на нее быстрый, оценивающий взгляд и отбросила в сторону, точно мусор. Люка сдвинул брови и открыл было рот, но она уже выкинула и вторую стрелу. Еще три полетели на усыпанную листьями землю, пока наконец Бергитте не воткнула одну острием вниз в мягкую почву перед собой. Из двадцати одной она отобрала всего лишь четыре стрелы.

— У нее получится, — прошептала Илэйн, стараясь говорить поубедительней.

Найнив кивнула с отсутствующим видом; если придется выплатить Люка сотню золотых крон, то вскоре они вынуждены будут продавать украшения, подаренные Аматерой. Письма-векселя почти бесполезны, как Илэйн уже объяснила Найнив, — воспользоваться ими все равно, что пальцем указать Элайде, где они недавно находились или находятся сейчас. Найди я вовремя нужные слова, то не допустила бы этого. Как мой Страж, Бергитте должна делать, что я ей велю. А сделает? Девушке было ясно, что подчинение не является составной частью уз. Интересно, эти Айз Седай, за которыми Илэйн подглядывала, заставляли своих Стражей еще и клятвы приносить? Поразмыслив сейчас над этим, она решила, что одна из них так и поступила.

Бергитте наложила стрелу на тетиву, подняла лук и отпустила тетиву, с виду даже не целясь. Илэйн скривилась, но стальной наконечник ударил в самый центр вырезанного белого креста. Стрела еще дрожала, когда вплотную к ней вонзилась вторая. Бергитте немного подождала — чтобы две стрелы замерли. По толпе зрителей прокатилось «ох», когда третья расщепила первую, а последняя повторила то же самое с другой. Воцарилась полная тишина. Одна стрела — можно списать на случай. Но две…

Люка выглядел совершенно обалдевшим, с отвисшей челюстью он хлопал выпученными глазами, пялясь на дерево, потом перевел взор на Бергитте, опять на дерево, снова на Бергитте. Она протянула ему лук, но хозяин зверинца лишь слабо мотнул головой.

Внезапно он отшвырнул колчан прочь и с радостным воплем широко раскинул руки:

— Никаких ножей! Стрелы! С сотни шагов!

Найнив привалилась к плечу Илэйн, когда Люка принялся живописать, чего он хочет, но не возразила ни словом, ни писком. Том с Джуилином собирали деньги; большинство отдавали им монеты со вздохом или со смехом, но Джуилину понадобилось схватить Лателле за локоток, когда та попыталась улизнуть под шумок, и за монетами в свой кошель она полезла лишь после гневных слов ловца воров. Вот, значит, о чем они там шушукались! Нужно будет с ними строго поговорить. Но это потом.

— Нана, тебе незачем проходить через эти муки, — сказала Илэйн Найнив. Та загнанно смотрела на Бергитте.

— Наш выигрыш? — напомнила Бергитте, когда Люка, сбив дыхание, закончил наконец свою красочную речь.

Он скорчил кислую мину, медленно запустил руку в свой кошель, выудил оттуда монету и кинул лучнице. Илэйн почудилось, будто в луче солнца блеснуло золото. Бергитте проверила монету и бросила ее обратно:

— С твоей стороны заклад был серебряный пенни.

Глаза Люка округлились в изумлении, но в следующий миг он, смеясь, насильно всунул золотую крону в ладонь женщины:

— О чем ты говоришь? Ты стоишь каждого медного грошика! Пожалуй, сама королева Гэалдана явится взглянуть на представление, если будешь выступать ты. Бергитте и ее стрелы! Мы их серебром выкрасим, и лук в придачу!

Илэйн отчаянно захотелось, чтобы Бергитте обернулась к ней. Принять предложение Люка — все равно что поставить для Могидин дорожный указатель.

Но Бергитте, ухмыляясь, подбросила монету на ладони.

— Если лук раскрасить, то он, и без того неважный, совсем негодным станет, — сказала она наконец. — И зовите меня Майрион. Так меня когда-то называли. — Опершись на лук, она улыбнулась шире: — А красное платье мне можно раздобыть?

Чуть не взмокшая от волнения Илэйн облегченно перевела дух. Найнив же вся просто позеленела — со стороны казалось, что ей совсем худо.

Глава 37

Представления в Самаре

Чуть ли не в сотый раз Найнив приподняла локон и, глядя на него, вздохнула. Сквозь стенки фургона низким гулом доносились гомон и смех из сотен, если не из тысяч глоток, в нем почти тонула отдаленная музыка. Все время, пока зверинец шествовал по улицам Самары, она провела в фургоне вместе с Илэйн и нисколько не была этим огорчена — взгляды, бросаемые иногда в окошко, убедили, что ей вовсе не хочется оказаться в плотной людской толпе, радостно вопящей и еле-еле расступавшейся, чтобы пропустить кавалькаду. Но всякий раз, как Найнив бросала взор на свои теперь медно-рыжие волосы, ей хотелось делать сальто, крутиться колесом вместе с братьями Шавана — что угодно, только не перекрашивать волосы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});