Песнь Сумерек - Артур Спароу

за кошмаром.

Глядя на беспомощно подвешенного Пирса и властного Ану-Эра, в голове юной мечницы мелькали довольно странные мысли.

«Может стоит посочувствовать этому богу?» -

Исход в её глазах казалось был уже предопределён.

Писи: Ну что, те обладатели великой воли, что до сих пор продержались, дойдя до этого самого места. Спасибо всем вам. К сожалению количество свободных глав на рулейте подходит к концу, но так как праздники, я постараюсь писать как можно больше, чтобы стабильно выкладывать одну-две в неделю. Не знаю достаточно ли это или мало, но первый том уже подходит к концу, надеюсь сегодня я его как раз и закончу (107 глав кста, не пугайтесь) и приступлю к написанию второго тома. Были конечно идеи попробовать что-то новое в плане написания историй, но я решил посвятить себя Таморану) Ещё раз спасибо всем, кто до сих пор меня читает, надеюсь том вас не утомит.

Глава 80

Глава 80.

Сердце Пирса замерло в тот момент, когда необычайное давление обрушилось на его истощённое тело. Рот не издавал ни звука, словно невидимая рука сжимала его неспокойную душу.

Взгляд высшего существа был не тем, чему могли противостоять обычные люди, тем более, если это самое существо никак не контролировало своё присутствие. Они таили в себе то, чего не могли понять люди. Эти невиданные силы сводили с ума всякого смотрящего, превращая их в монстров.

Не спроста с древних времён передаётся одна фраза: - «Не смотри прямо на бога.»

В случае, если высшее существо никак не сдерживает свою ауру или другие особые способности, все другие формы жизни страдали от разложения, теряя рассудок и былую сущность. Стоило отметить, что Мистер Зет и его знакомые всегда с особым вниманием относились к этим вещам, но и бывали те, кто попросту плевал на всякую жизнь никак себя не ограничивая.

Как и сейчас, взгляд Ану-Эра придавил Пирса гигантской плитой, хотя мог мгновенно убить. Даже учитывая, что это был воображаемый мир в царстве подсознания, где у этого бога тьмы не было полного и безграничного контроля, его способностей всё ещё хватало, чтобы свести с ума смертного, если бы он не следил за своей аурой.

Пара непостижимых глаз взирала с вершины, заставляя всех живых существ склонить свои головы в почтении и восхвалении. Хотя и всё это было иллюзией, они не могли ни восхвалять своего бога.

Разум Пирса был в хаосе и смятении. Даже оглядываясь назад на свою непростую жизнь, мужчина и представить не мог, что когда-нибудь попадёт в настолько скверную ситуацию.

Судьба словно злорадно смеялась над ним, его прошлым и тем, что его род старался сделать для мира. Это ещё больше злило потомка Хориса, мешая тому рационально оценить обстановку, а также распознать все эти иллюзии.

Каждое произошедшее событие было тяжёлым узлом в его сердце, отчего разум мошенника никак ни мог заметить этот обман. Если бы только Пирс мог раньше привести в порядок своё сознание, тогда этой ужасной ситуации не произошло.

Но уже было слишком поздно. Он уже привлёк внимание Ану-Эра, а Бог Тьмы бросил свой взгляд на этого маленького человека через царство подсознания. Возможно в обычной ситуации он бы и проигнорировал этого муравья, но кровь Хориса, текущая в его теле, заставила Ану-Эра самолично прибыть в этот небольшой воображаемый мир. Предательство прошлого было тем, на что этот бог не мог закрыть глаза, он был чрезвычайно мстительным существом, не прощающим обиды и провалы.

Тем не менее вид связанного последнего представителя проклятой семьи, которую он поклялся истребить, не трогал никакие чувства этого высшего существа.

Взгляд его будто говорил «ты не достоин присутствовать предо мной».

Возвышенный безразличный голос снизошёл до простых людей.

- Вот и наступил конец жалкому сопротивлению Хориса... Хах... Несколько поколений человеческих жизней ушло на эту тщетную борьбу... Хорис – глупец, как и все его потомки, ничто не ускользнёт из моих рук! Никто не смеет противиться моей воле!

Речь Ану-Эра разила лучше всяких мечей. Каждое слово подобно острому лезвию впивалось в это обессиленное тело. Пылающая в его сознании ярость всё никак не могла найти себе выход. У Пирса попросту не было сил, чтобы как-то ответить. Присутствие бога лишало его последней возможности хоть что-то предпринять!

Пирс ненавидел себя и всех вокруг!

Он прекрасно понимал, что проиграл... Оступился... подвёл свой род... свёл на нет несколько сотен лет усилий множества людей... Все их жертвы... жизни, которые они отдали, чтобы противостоять этому монстру!

Он тысячи раз проклинал себя! Свою глупость и безрассудность!

Сейчас мужчина и сам считал себя самым никчёмным человеком в мире!

- Люди, желающие свергнуть бога, насколько же ничтожны были все ваши мечты... – всё продолжал говорить Ану-Эр на правах победителя.

- Вы все лишь не знающие своего места черви! А теперь искупи грех своего рода, верни то, что украли твои нечестивые предки!

Душа Пирса обливалась кровью. Слова бога разили ещё не затянувшиеся раны, заставляя его дух и сердце биться в агонии.

Провалы и неудачи были частью жизни. Пирс часто проигрывал, подставляя свою голову под раздачу. Зачастую из подобных передряг его зад спасал именно Малкольм. Жулик ещё никогда не чувствовал себя так жалко.

Беспомощный... Бессильный... Не способный хоть что-то возразить... запятнавший честь семьи...

В этот момент ему хотелось лишь умереть... Он желал смерти! Лишь весь этот ад наконец-то закончился!

Только вот... как он посмотрит в глаза своих предков?.. Сложившие свои жизни в борьбе с этим отвратительным богом, как такие люди посмотрят на этого не оправдавшего надежды рода неудачника?

Что ему делать?

Здесь не было Малкольма, что всегда вытаскивал его из самого пекла за воротник. Здесь не было его матери, что была способна отдать за него жизнь. Никого не было... Он был совершенно один...

...

В это время Малкольм беспомощно вздыхал, сжимая руки. Не стоило упоминание того, что нынешнее жалкое состояние Пирса подогревало ярость в сердце.

Пускай в обычной ситуации охотник бы заливался смехом, глядя на неприятности своего приятеля, сейчас дела обстояли гораздо серьёзнее.

Всегда хладнокровный авантюрист мог в любой момент взорваться праведным гневом. Беспомощность в данный момент лишь ещё сильнее его злила, и весь этот поток ярости и злости мог быть направлен лишь на одного человека. Вернее, зомби...

Секунды сменялись