Укрой меня от замыслов коварных; Делирий; Возвращайтесь живыми!; Шанс на независимость - Василий Головачев

Когда владельцем усадьбы стал премьер, строительство в посёлке в радиусе пятисот метров от усадьбы запретили. И только в конце две тысячи тринадцатого года под боком резиденции появилась ещё одна усадьба, о владельце которой никто ничего толком не знал. Поговаривали, что она принадлежит известному российскому олигарху, другу семьи премьер–министра.

На самом деле этим «олигархом» был новый глава ФСБ, подозреваемый триэновцами в связях с Ассоциацией Поводырей Галактики. Именно к нему и приехали гости, ну или почти к нему: рядом стоял роскошный дом в стиле «будуар», принадлежавший известной в прошлом писательнице, прошедшей путь от панели и беспорядочных связей с обитателями Рублёвки до больной СПИДом. Писательница давно исчезла — жила и лечилась за границей, изредка выдавая очередной бестселлер о том, с кем и как она спала, а дом теперь принадлежал сотрудникам «Триэн», поддерживавшим его в жилом состоянии и наблюдавшим за соседней виллой.

Гостей было четверо: Олег Харитонович Малахов, Афанасий Вьюгин, генерал ФСБ Войнович и полковник спецназа МВД Багрян. Поскольку они знали, что министр МВД отдал приказ следить за всеми четырьмя, ехали почти открыто (не считая охраны), чтобы наблюдатели могли доложить начальству о пути следования каждого «объекта».

Одна за другой в интервале десяти минут машины с пассажирами въехали на территорию коттеджа писательницы. Ворота закрылись. Теперь обычные пешеходы не могли увидеть того, что происходило за высоким забором усадьбы. Однако современные средства наблюдения позволяли свободно считывать видеоинформацию сквозь любые толстые стены, поэтому расслабляться не стоило. Тем более что уже были созданы и почти невидимые нанокамеры, которыми снабжались летающие роботы размером с комара и меньше. От них укрыться было ещё сложнее.

После того как Гловитц дал распоряжение проштрафившемуся российскому Поводырю «из–под земли достать» координаты главной императивной базы «Триэн», Есенберлин бросил на решение проблемы все силы МВД, и уже через два дня результаты не замедлили себя ждать. Паутина донесений о транспортных потоках в Подмосковье и всех мобильных, а также интернет–связей позволила выйти на узел сосредоточения секретных информлиний, который в посёлке Ново–Хреново превышал уровень случайных пересечений на два порядка. И хотя в Ново–Хренове располагалась резиденция премьера, логистам МВД удалось разделить потоки и вычислить первый по плотности заполнения информационного пространства коллектор. После чего и началось пристальное изучение посёлка. А когда туда же зачастил полковник ФСБ Вьюгин, которого «пасли» оперативники МУРа, стало ясно, что в Ново–Хренове и в самом деле скрывается некий центр очень серьёзно закрытой организации. И Есенберлин доложил Гловитцу, что он нашёл базу «Триэн».

Конечно, шеф контрразведки АПГ, будучи исключительно сильным пси–манипулятором, не сразу повёлся на эту удочку. Он сначала порылся в сознании полковника Вьюгина, с которым когда–то поработали программисты прежнего Поводыря, а когда не нашёл ни одного намёка на тайные замыслы и лакуны, просканировал территорию Ново–Хренова в поисках засады. И тоже ничего не обнаружил.

Территория усадьбы премьер–министра просматривалась хорошо, несмотря на многодиапазонную охрану, а усадьба рядом была скрыта от пси–наблюдения «зеркальным пузырём» электромагнитного поля.

В первую очередь это говорило об умении пси–операторов «Триэн» создавать ментальную защиту своих подразделений. Во вторую — им было что прятать в Ново–Хренове. А поскольку и Вьюгин бывал там неоднократно, и его начальник генерал Войнович, а тут ещё «засветился» и координатор системы Малахов, Гловитц созрел, поверив в существование единого российского центра координации сил «Триэн».

Единственное, чего ему недоставало для полного удовлетворения, это знать местонахождение экзора Волкова. Поиск в ментальном поле, окутывающем всю планету, ничего не дал, а подключать к решению этой задачи европейскую или общемировую экстраформацию Гловитц не решился. Русские и так догадывались, кто скрывается под именем бельгийского священника Велкама, а включение экстраформации — своих сил на «просвечивание» Ново–Хренова не хватало — окончательно утвердило бы экспертов «Триэн» в их подозрениях. И хотя самому Гловитцу ничто не грозило при любом исходе дела — он был стопроцентно уверен в своей неуязвимости, — открыто бросить вызов русским он побоялся.

В среду ему доложили о появлении на территории Ново–Хренова четырёх персон, за которыми велось наблюдение.

Он вышел из зала заседаний Государственной думы, где беседовал с важными лицами, уединился в туалете и вызвал помощника:

— Барк, кто–нибудь, кроме моих людей, знает о запуске модуля?

— Никак нет, экселенц, — ответил помощник, лично побывавший на лунной базе и запустивший боевой модуль класса «Всехна»; земляне, нередко наблюдавшие вытаивание таких модулей из воздуха, называли их «летающими тарелками» либо НЛО.

— Готовность один! Координаты цели: подмосковный посёлок Ново–Хреново, точные данные введу лично. Активируйте связь с кибером модуля.

— Слушаюсь, экселенц!

Гловитц спрятал лонг–рацию, посмотрел на часы: в Москве было ровно двенадцать часов тридцать минут.

* * *

Приехавших провели в дом по одному.

Последним в защищённую от любого вида прослушивания, даже от ментального, комнату вошёл Афанасий.

Его ждали генерал Войнович, Олег Харитонович и полковник Багрян, которого так и не решился уволить министр Есенберлин после своей неудачи с перехватом «русского бюро Викиликса» в комплексе «Алых парусов». Правда, Багряна всё–таки перевели в другое подразделение и подчинили Следственному комитету.

— Присаживайся, — сказал Георгий Евсеевич, когда Афанасий поздоровался с присутствующими.

Афанасий сел за стол, стараясь выглядеть бесстрастным.

— Есть подозрения, что священник Велкам готовит какую–то серьёзную акцию, — сказал Багрян; он был профессионалом до мозга костей и умел контролировать эмоции в любой ситуации. — Ваше мнение?

— Мы прощупали его своими силами, — признался Афанасий, — но он сильнее всей моей команды. Хотя вы правы, он что–то затевает, это заметно.

— В каком смысле заметно? — прищурился Олег Харитонович.

— Он слишком тщательно закрывается. По отзывам моих парней–сенсов, в его защитном «пузыре» не один слой, а несколько. То есть Велкам прикрыт на всех уровнях пси–поля, что говорит о привлечении коллективного психофизического аккумулятора.

— Ты имеешь в виду экстраформацию?

— Так точно. Это не Европа, европейский канал мы бы отследили. Кто–то прикрывает его здесь, в России.

— Есенберлин, — сказал Войнович убеждённо. — Не надо сбрасывать его со счетов, хотя мы и раскрыли его. — Он раскрыт только для нас, — кивнул координатор, — но не для российских спецслужб и общественности. В его неземное происхождение никто не поверит, даже если мы сбросим досье на него в Интернет. Но вы правы, поддерживать «бельгийского священника» в России может только российский Поводырь и его труппа. Без их помощи он уязвим.

— В таком случае не будет ли лучше просто выгнать его из России? — спросил Багрян.

— Просто не получится, нужен прецедент для выдворения «бельгийского священника». Нужен скандал. Вот для чего мы и подсунули ему «дезу» о центре в Ново–Хренове.

— Афанасий Дмитриевич, на что способен Гловитц? — спросил Войнович. — Что он готовит?

— Каждый по–своему сходит с ума, — осторожно сказал Афанасий.

— По крайней мере думает, что с ума, — иронически заметил Багрян, доставая пачку сигарет и взглядом прося разрешения у Малахова закурить.

Афанасий нахмурился.

— Гловитц — человек сложный.

— Если только он человек, — усмехнулся Георгий Евсеевич. — Извини, что перебил.

— Вряд ли он готовит нападение на центр.

— Почему? В его распоряжении наверняка есть группа кодирантов.

Афанасий помолчал.

— Не думаю. Он знает, что мы знаем, что он в Москве. Он знает, что центр охраняется далеко на подступах к нему. То есть он понимает, что мы вполне сможем засечь подготовку кодирантов и сбор их в определённом месте для нанесения атаки. Нет, он придумал что–то очень простое и эффективное.

— Что? Машину со взрывчаткой? Запустит крылатую ракету с подводной лодки?

Афанасий проводил взглядом сигарету в пальцах Багряна; полковник так и не закурил.

— Может быть, это и в самом деле будет ракета. Машину со взрывчаткой провести по Рублёвке практически невозможно.

Багрян сунул сигарету в пачку, посмотрел на Войновича.

— По нашим каналам ноль. Вблизи границ России не замечена ни одна подозрительная иностранная подлодка, на территории Польши не готов к запуску ни один ракетный дивизион. Да и нет там крылатых ракет.