Танец с драконами - George Martin

– У вас достаточно еды?

– Чёрствый хлеб, заветревшийся сыр, овсяное печенье, солёные треска, говядина и баранина, мех со сладким вином, чтобы запить солёную пищу. С голоду я не умру.

– Тогда пора выезжать.

– Обещаю, лорд Сноу, я вернусь, с Тормундом или без него, – Вель взглянула на небо, на котором светилась половинка луны. – Ждите меня в первое полнолуние.

– Буду ждать.

«Не обмани меня, – подумал он, – иначе Станнис отрубит мне голову».

– Обещаешь ли ты держать принцессу подле себя? – спросил его король, и Джон пообещал.

«Но ведь Вель – не принцесса. Я повторял ему это пятьсот раз». Но то была лишь жалкая отговорка, слабое оправдание для нарушенной клятвы. Отец никогда бы подобного не одобрил. «Я меч, который защищает царство людей, – напомнил себе Джон, – и, в конце концов, это важнее, чем честь одного человека».

Дорога под Стеной была тёмной и холодной, как брюхо ледяного дракона, и извивалась, словно змея. Скорбный Эдд шёл впереди, освещая путь факелом. Малли нёс ключи от трёх ворот, забранных железными решётками с прутьями толщиной в человеческую руку. Стоявшие на посту у ворот копьеносцы почтительно склоняли головы перед Джоном Сноу, но открыто пялились на Вель и её лошадку.

Выйдя с северной стороны Стены через толстую дверь, сколоченную из свежесрубленной древесины, принцесса одичалых задержалась на мгновение, чтобы взглянуть на занесённое снегом поле, на котором Король Станнис выиграл битву. За полем ждал Зачарованный лес – тёмный и тихий. В свете полумесяца медовые волосы Вель отливали серебром, а щёки белели, словно снег. Она глубоко вдохнула.

– Воздух сладкий на вкус.

– У меня язык окоченел. Всё, что я чувствую, это холод.

– Холод? – Вель негромко рассмеялась. – Нет. В настоящий мороз даже дышать больно. Когда приходят Иные...

Эта мысль тревожила. Шестеро отправленных Джоном разведчиков всё ещё отсутствовали. «Прошло совсем немного времени. Они еще вернутся, – но другая часть его настаивала на ином. – Разведчики мертвы, все до единого. Ты отправил их на смерть и то же самое делаешь с Вель».

– Передайте Тормунду мои слова.

– Возможно, он к ним не прислушается, но услышит их. – Вель легко поцеловала его в щеку. – Благодарю вас, лорд Сноу. За полуслепую лошадь, солёную треску и воздух свободы. За надежду.

Их дыхание смешалось, застыв на морозе белым туманом. Джон Сноу отступил назад и сказал:

– Единственная благодарность, которая мне нужна, это...

– Тормунд Великанья Смерть. Да. – Вель накинула на голову капюшон. Бурая шерсть медвежьей шкуры была изрядно припорошена сединой. – Перед тем, как я уйду, ответьте мне на один вопрос. Это вы убили Ярла, милорд?

– Ярла убила Стена.

– Так мне передали, но я хотела убедиться.

– Клянусь, я не убивал его.

«Хотя, если бы всё сложилось иначе, мог и убить».

– Тогда – прощайте, – сказала она почти шаловливо.

Но у Джона не было желания шутить. «Тут слишком холодно и темно для игр, да и час слишком поздний».

– Только на время. Возвращайтесь. Хотя бы ради мальчика.

– Сына Крастера? – Вель пожала плечами. – Он мне не родня.

– Я слышал, как вы ему пели.

– Я напевала для себя. Я же не виновата, если он слушал, – слабая улыбка тронула её губы. – Его это смешит. Ах, ну ладно. Он маленькое милое чудовище.

– Чудовище?

– Таково его молочное имя. Должна же я была как-то его называть. Проследите, чтобы он оставался в безопасности и тепле. Ради его матери, и ради меня. И держите мальчика подальше от красной женщины. Она знает, кто он. Видит такие вещи в своем огне.

«Арья», – вспомнил Джон, надеясь, что всё это правда.

– Лишь пепел и золу.

– Королей и драконов.

«Опять драконы». На мгновение Джон почти их увидел: извивавшиеся в ночи, тёмные крылатые силуэты парили в море пламени.

– Знай жрица правду, отобрала бы у нас мальчика. Сына Даллы, а не твоё чудовище. Одно слово на ухо королю – и со всем этим было бы покончено. – «И со мной тоже. Станнис счёл бы это предательством». – Почему она позволила увезти его, если поняла, что случилось?

– Потому что это ей на руку. Огонь изменчив, кто знает, как дальше поведёт себя пламя. – Вель вставила ногу в стремя, перебросила другую через лошадь и, усевшись в седле, взглянула вниз. – Помнишь, что тебе сказала моя сестра?

– Да.

«Меч без рукояти, который невозможно взять, не поранившись». Но Мелисандра права. Когда ты окружён врагами, даже меч без рукояти лучше, чем ничего.

– Хорошо. – Вель повернула лошадь к северу. – Тогда – до первого полнолуния.

Джон смотрел, как она уезжает, и гадал, увидит ли вновь её лицо. «Я не изнеженная южная дама, – вспомнил он её слова, – а женщина свободного народа».

– Мне плевать на её россказни, – пробормотал Скорбный Эдд, когда Вель исчезла за высокими соснами. – Воздух уже так холоден, что больно дышать. Я бы перестал, но будет ещё больнее. – Он потер руки. – Это всё плохо кончится.

– Ты всегда так говоришь.

– Да, м’лорд. И обычно я прав.

Малли прочистил горло.

– М’лорд? Принцесса одичалых... то, что вы позволили ей уйти... люди могут сказать...

– ...что я сам наполовину одичалый – перевёртыш, решивший продать королевство грабителям, людоедам и великанам. – Джону не нужно было смотреть в огонь, чтобы знать, что о нём говорят. И хуже всего то, что в чём-то они были правы. – Слова – ветер, и на Стене ветер дует постоянно. Пойдем.

Было ещё темно, когда Джон вернулся в свою комнату за оружейной. Он заметил, что Призрака до сих пор нет. «Всё еще охотится». Огромный белый лютоволк почти всегда где-то бегал, рыская всё дальше и дальше в поисках добычи. Между Дозором и одичалыми в Кротовом городке, на холмах и полях близ Чёрного Замка дичи совсем не осталось, да и с самого начала её было не много. «Зима близко, – размышлял Джон, – и надвигается быстро, слишком быстро». Он не знал, суждено ли им ещё раз увидеть весну.

Скорбный Эдд совершил вылазку на кухню и вскоре вернулся с кружкой тёмного эля и блюдом, накрым крышкой. Под ней Джон обнаружил три утиных яйца, зажаренных в масле, полоску бекона, две колбаски, кровяной пудинг и полбуханки только что испечённого ещё теплого хлеба. Джон перекусил хлебом и половинкой яйца. Он съел бы и бекон, но не успел – ворон стащил его первым.

– Вор, – обругал птицу Джон, наблюдая, как та перелетела на притолоку над дверью, чтобы там съесть добычу.

– Вор, – согласился ворон.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});