Парижские тайны - Эжен Сю

И все же это был для него неудачный день. Он погрузился в самые мрачные мысли, когда потайная дверца его кабинета вдруг открылась и вбежала взволнованная Серафен.

— Ах, Ферран! — воскликнула она, заламывая руки. — Вы были тысячу раз правы, когда говорили, что когда-нибудь мы погибнем из-за того, что оставили ее в живых!

— Кого?

— Эту проклятую девчонку!

— Что случилось?

— Пришла одноглазая старуха, я ее не знаю, но Турнемин отдал ей малышку, чтобы избавить нас от нее, четырнадцать лет назад, когда мы сказали, будто она умерла... О господи, кто бы мог подумать!..

— Говорите же, что было дальше?

— Эта кривая старуха сейчас приходила... Она была здесь... Она сказала, что знает меня, что это я отдала ей ребенка.

— Проклятье! Кто мог это сказать ей? Турнемин сейчас на каторге...

— Я все отрицала, обзывала эту одноглазую лгуньей, но поди же ты! Она твердит, что разыскала эту маленькую девочку, которая теперь выросла, знает, где она, и может все рассказать, всех нас выдать...

— Что за день сегодня, весь ад раскрылся, чтобы поглотить меня? — воскликнул нотариус в припадке ярости, исказившем до безобразия его лицо.

— Господи, что сказать этой женщине? Что обещать ей, чтобы она молчала?

— Как она выглядела? Состоятельной?

— Я обозвала ее побирушкой, но она потрясла передо мной своим грязным кошельком: там звенело серебро.

— Она знает, где сейчас эта девушка?

— Говорит, что знает.

«И это дочь графини Сары Мак-Грегор, — сказал себе ошеломленный Ферран. — Подумать только, вот сейчас она предлагала мне сколько угодно, чтобы я подтвердил, что ее дочь не умерла... А она жива! Я могу вернуть ее матери!.. Но что же делать с фальшивым свидетельством о смерти? Если начнется расследование, я пропал! Одно преступление наведет на след остальных».

Минуту помолчав, он сказал госпоже Серафен:

— Значит, эта кривая знает, где сейчас девушка?

— Да.

— И она обещала вернуться?

— Завтра.

— Напиши Полидори, чтобы он был у меня сегодня вечером к девяти.

— Вы хотите отделаться от этой девушки, а заодно от кривой старухи?.. Не много ли за один раз, Ферран?

— Я сказал: напиши Полидори, чтобы он был у меня к девяти часам!.

Вечером того же дня Родольф сказал Мэрфу, которому так и не удалось проникнуть в кабинет нотариуса:

— Прикажите барону Грауну немедленно отправить курьера... Необходимо, чтобы Сесили была в Париже через неделю, и не позднее.

— Опять эта чертовка? Неверная жена этого несчастного Давида, столь же подлая, сколь соблазнительная! Зачем это вам?

— Зачем? Об этом вы спросите через месяц у нотариуса Жака Феррана.

Глава XX.

ДОНОС

В день, когда Лилия-Мария была похищена Сычихой и Грамотеем, часам к десяти вечера на ферму Букеваль прискакал всадник, сказал, что он от г-на Родольфа, и утешил г-жу Жорж, чтобы она не беспокоилась о своей юной подопечной, которая вернется к ней не сегодня, так завтра. По многим и очень важным соображениям, добавил этот человек, г-н Родольф просит г-жу Жорж, если у нее есть какие-либо пожелания, не писать ему в Париж, а передать это срочное письмо ему, он вручит его сам.

Это был тайный посланец Сары.

Благодаря такой хитрости она успокаивала г-жу Жорж и могла на несколько дней отдалить тот момент, когда Родольф узнает о похищении Певуньи.

За это время Сара надеялась заставить Жака Феррана помочь ей в подлой махинации — подмене ребенка, о чем мы уже говорили.

Но это было еще не все...

Сара хотела избавиться от г-жи д'Арвиль, которая внушала ей серьезные опасения и которую она чуть не погубила, если бы не проницательность Родольфа.

На следующий день, когда маркиз проследил свою жену до дома на улице Тампль, Том пришел туда, без особых трудностей заставил разговориться г-жу Пипле и узнал, что молодая женщина, которую едва не застиг ее муж, была спасена благодаря ловкости одного из жильцов, некоего Родольфа.

Зная об этих обстоятельствах, но не имея никаких существенных доказательств свидания, которое Клеманс якобы назначила Шарлю Роберу, Сара замыслила другой коварный план. Он сводился к тому, чтобы послать маркизу д'Арвиль анонимное письмо, которое должно было их окончательно поссорить или, во всяком случае, заронить в душу маркиза такие страшные сомнения, чтобы он решительно запретил своей жене встречаться с принцем. Вот текст этого письма:

«Вас недостойно обманули. Вашу жену предупредили, что вы за нею следите и она придумала, будто занимается благотворительностью, а на самом деле она шла на свидание с очень высокой особой, которая сняла комнату на пятом этаже, в доме по улице Тампль, под именем Родольфа. Если вы сомневаетесь в этих обстоятельствах и они кажутся вам странными, сходите на улицу Тампль в дом семнадцать, порасспрашивайте, опишите внешность сиятельного жильца, о котором идет речь, и убедитесь, что вы самый доверчивый и добродушный муж, которого гнусно обманывают. Не пренебрегайте этим предупреждением, иначе многие подумают, что вы еще и слишком близкий друг принца».

Это письмо было отправлено по почте самой Сарой около пяти часов в тот день, когда она побывала у нотариуса.

В тот же день, приказав Грауну как можно скорее вызвать в Париж Сесили, Родольф вечером отправился на прием к супруге посла, г-же***. После этого он должен был зайти к маркизе д'Арвиль, чтобы сообщить, что нашел ей дело, заслуживающее ее внимания и милосердия.

Последуем за ним сразу к маркизе д'Арвиль. Мы узнаем из их беседы, что эта юная женщина, которая до сих пор относилась к своему супругу с предельной холодностью, последовала благородным советам Родольфа и проявила великодушие и понимание.

Маркиз и его супруга только что отобедали. Сцена происходила в маленькой гостиной, которую мы уже описывали. Лицо Клеманс было нежным и сочувственным, сам маркиз выглядел менее печальным, чем обычно.

Заметим, что он еще не получил новое и гнусное анонимное письмо Сары.

— Что вы делаете сегодня вечером? — спросил он машинально свою жену.

— Я не стану выходить... А вы?

— Право, не знаю, — ответил он со вздохом. — Эти светские сборища невыносимы... Наверное, проведу этот вечер, как всегда... в одиночестве.

— Почему же в одиночестве? Ведь я никуда не поеду! Маркиз д'Арвиль посмотрел на жену с удивлением.

— Да, конечно... однако...

— Так в чем же дело?

— Я знаю, что вы предпочитаете оставаться у себя, когда не выезжаете в свет...

— Это так, но у меня свои капризы, — с улыбкой ответила Клеманс. — Сегодня я очень хотела бы разделить свое одиночество с вами... если вы не возражаете.

— Это правда? — взволнованно воскликнул маркиз. — Как вы добры, что угадали мое желание, которое я не смел даже высказать!