Коммандер Граймс (Сборник) - Бертрам Чандлер

- Я заметил.

- Но... довольно интересное "но". Он оборачивает это в свою пользу. Когда нужно узнать, что у собеседника на уме, Дрютхен начинает его злить. И человек выбалтывает больше, чем собирался.

- Хм, - буркнул Граймс, весьма довольный собой.

- Он недоволен любой властью...

- Неужели?

- Он считает, что его заслуг не ценят.

- А чьи ценят? Когда эта Вселенная была справедливой?

- Короче, он опасен.

- Разве не все мы "в одном тазу"? - коммодор налил себе виски. - За нас. Кто сравнится с нами? Мы ж одни такие.

- И спасибо всем богам Галактики за это, - закончила жена.

Глава 6

Путешествие в точку, с которой следовало совершить прыжок, не ознаменовалось никакими событиями и проходило весьма приятно. Все могло быть еще лучше: астронавтам нравится компания, на которую можно произвести впечатление рассказами о своей работе. Но ученые и технические специалисты предпочли замкнуться в своем кругу, общаясь исключительно между собой. И все благодаря Дрютхену. Не слишком приятно будет узнать, думал Граймс, что Дрютхен настраивает своих людей против него и Сони. С другой стороны, коммодор был доволен, что его оставили в покое.

Таким образом, Граймс наслаждался обществом Мэйхью и Клариссы, Билли Вильямса, юного майора Далзелла и других офицеров. Но всякий раз, за едой или выпивкой, разговор неизменно переходил на обсуждение цели их путешествия, судеб и находок предыдущих экспедиций.

Почему Калвер добился успеха - если он его добился? Почему никому до него и никому после это не удалось?

- Есть только одна возможность выяснить это, шкипер, - жизнерадостно говорил Вильямс. - Надо посмотреть, что случится с нами. И если вы поблизости, бекон всегда вовремя снимут с огня.

- Все когда-нибудь бывает в первый раз, - мрачно отозвался Граймс. - И бекон когда-нибудь подгорает.

- Все будет в порядке. Попомните мои слова, все будет в порядке.

Информацию о навигационных ориентирах прослушивали снова и снова, пока не вызубрили наизусть.

"Макбет и солнце Кинсолвинга должны встать в линию, - внушал кому-то голос покойного Модели. - Так мы вернулись. Пятьдесят световых лет... и все задыхались от вони вскипающей смазки на гироскопах Манншенна..."

Калвер прыгнул на пятьдесят световых лет, выстроив Свинцовые звезды в линию, но поначалу ничего не обнаружил. Тогда он начал поиски - и добился успеха. Те, кто летал туда после него, не сталкивались с такими трудностями. Каждый корабль был оснащен усовершенствованной моделью дистанционного индикатора массы. Прибор Калвера был не более чем ее прототипом и работал лишь на малых дистанциях.

Корабль летел все дальше, приближаясь к Границе, и Карнаби проверял и перепроверял его положение по маякам Карлотти, установленным на самом краю Галактики. Это были не слишком точные данные: маяки предназначались для судов, которые совершают прыжки от одного известного мира к другому, а не шляются за Границей, где нормальному кораблю делать нечего. Но Карнаби не только был превосходным навигатором, но еще и обладал необходимой интуицией. Он мог посмотреть на паутину пересекающихся линий и сказать: здесь ошибка. Посмотреть на другую и допустить: может быть и так. Сейчас он заявил твердо:

- Все правильно.

Граймс и Вильямс сидели с ним в рубке. Коммодор не колебался.

- Хорошо, коммандер Вильямс. Вы знаете, что делать.

- Внимание, внимание, - проговорил Вильямс в ближайший микрофон. - Все главным офицерам подойти в рубку. Всем приготовиться к отключению Движителя Манншенна, невесомости и центробежным эффектам.

Корабль огласился писком сигнализации. В рубку вошли Соня, Хендриксон и Дэниэлс, заняли свои кресла и крепко пристегнулись. Внезапно из люка, как чертик из коробки, выскочил Дрютхен. Его обычно бледное лицо раскраснелось.

- Что это значит, коммодор? - завопил он, брызгая слюной. - У нас проходит важнейший эксперимент...

- А у нас, доктор, важнейший навигационный момент.

- Надо было предупредить!

- Мы предупреждали. Три часа назад было объявлено, что примерно к этому времени курс будет установлен.

- Сэр, мы перескочим... - предупредил Карнаби.

- Живо в кресло, Дрютхен, - рявкнул Граймс.

Физик, двигаясь с удивительным для своей комплекции проворством, подчинился и теперь возмущенно моргал из глубины кресла.

- Инерционный - стоп, - приказал Граймс.

- Инерционный остановлен, - ответил Вильямс.

Неровное бурчание двигателя становилось все более вялым и вскоре прекратилось. Невесомость, как обычно, принесла тягостное чувство потери ориентации.

- Манншенна - остановить.

Внизу, в двигательном отсеке, гироскопы замедлили свое прецессирующее вращение, их пронзительный вой перешел в низкое жужжание, потом в шепот, затем все смолкло. Звуки и очертания предметов снова исказились, время тоже воспринималось как-то не так. И тут Граймс услышал, как Соня прошептала:

- Странно, очень странно. Впервые вижу двойника. Это с Манншенном что-то не так или со мной!

- Вы видите двойника? - с профессиональной заинтересованностью осведомился Карнаби. - Я не вижу, коммандер Веррилл.

Соня судорожно засмеялась.

- Это, наверно, материализация мысли или что-то в этом роде. Два коммодора... два моих мужа... - она быстро приходила в себя. - А ты видел двух меня, Джон?

- Одной вполне достаточно, - хмыкнул он.

Но он не видел даже одну Соню. Женщина, которая на миг возникла в ее кресле, Соней не была. Хотя некогда она занимала такое же место в его жизни.

- Я думал, - вмешался Дрютхен, - что ваши люди уже успели привыкнуть к психологическим эффектам изменения уровня темпоральной прецессии.

- Просто мы еще не разучились удивляться, доктор, - устало парировал Граймс.

Он посмотрел в иллюминатор. Линза Галактики была там, где ей и полагалось, и выглядела так, как ей и полагалось в нормальном пространственно-временном континууме - светящийся эллипсоид на фоне абсолютной черноты. В жемчужной дымке, как искры в тумане, мерцали солнца Приграничья. Карнаби возился со своими приборами, бормоча под нос:

- Да, это, несомненно, Кинсолвинг. Его спектр ни с чем не спутаешь... Макбет должен быть точно в линию... ага...

- Курс установлен, мистер Карнаби? - спросил Граймс.

- Да, сэр. Установлен.

- Хорошо.

Граймс отдал необходимые приказы. "Дальний поиск" развернулся на направляющих гироскопах, и солнце Кинсолвинга оказалось за кормой. Инерционный двигатель и Движитель Манншенна запустили снова. Корабль лег на курс.

- Я опять вижу двух тебя, Джон, - сказала Соня подчеркнуто ровным голосом.

Дрютхен насмешливо расхохотался.

А Граймс молча спросил себя: "Почему я ее видел?"

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});