Романы Ильфа и Петрова - Юрий Константинович Щеглов

написана церковнославянским шрифтом?» — недоумевает А. Родченко в «Новом Лефе» [НЛ 06.1927].

6//22

Клептунов с вами?.. А профессор Песочников? На «паккарде?»…А писательница Вера Круц?.. и т. д. — Расспросы энтузиастов о местопребывании знаменитостей — активистов Автодора, о том, участвуют ли они в пробеге, и т. п. напоминают традиционные вопросы дореволюционных болельщиков на сеансах борьбы: «— А где сейчас находится Лурих Первый? — спрашивал кто-нибудь, свесившись с перил галерки… — Дядя Ваня, почему в чемпионате не участвует Сальватор Бамбула?..» Это была своеобразная игра зрителей с ведущими, у которых имелся и особый «заковыристый» стиль для удовлетворения подобной любознательности: «Лурих Первый, чемпион мира, не имевший никогда ни одного поражения и получивший за красоту ног «Гран-при» на Парижской выставке, скончался пять лет тому назад у себя на родине от неумеренного употребления горячих напитков при отсутствии холодных закусок!» или: «Чемпион Экваториальной Африки борец среднего веса Сальватор Бамбула в данный момент болеет корью и находится на станции Жмеринка под наблюдением опытных детских врачей» [Катаев, Разбитая жизнь, 21–22].

Эти ритуальные диалоги болельщиков с ведущими, как и другие моменты из области борьбы, шуточно применялись к другим сферам жизни: к литературе, политике и др., включая, как видно из данного места ЗТ, также и автомобилизм. Можно видеть в этом тенденцию, сходную с юмористическим применением фигуры и языка извозчика [см. ЗТ 13//23]. Уравнение «литература — спортивная борьба» встречаем в классически завершенном виде уже у А. Аверченко, в рассказе «Горе профессионала». Тема рассказа — склонность профанов утомлять профессионала праздными разговорами о его искусстве.

Пассажир в поезде, узнав, что его сосед по купе — известный борец, донимает того расспросами о борьбе: «А скажите, что, борьба не опасна?.. А вот у нас в Ростове на пристани был один грузчик — [по двадцать пудов поднимал]… Скажите, а где теперь Фосс?.. Где теперь Лурих? А Пытлясинский?..» и т. п. Когда пассажир выходит, чемпион жалуется рассказчику на назойливых, но, узнав, что его собеседник — известный писатель, заводит ту же серию вопросов применительно к литературе: «А скажите, когда вы садитесь за стол, то у вас уже есть тема?.. У меня в Лодзи был один знакомый писатель… А где сейчас Куприн? А скажите, Горький что-нибудь теперь пишет? Вот ведь, гремел когда-то. Не правда ли?» и т. д., на что раздраженный писатель, обнажая и закругляя аналогию, отвечает: «Да… Они с Фоссом гремели».

Ср. также сценку В. Масса, Н. Эрдмана и др. «Чемпионат литературной борьбы» (1929): «Дядя Саша, а где Демьян Бедный?.. А где Маяковский теперь выступает?.. А Горький где борется?» [Москва с точки зрения, 347]; известный анонс к «Гамбургскому счету» В. Шкловского (1929), где объясняется заглавие книги, или фельетоны В. Катаева «Белогвардейский цирк» и «Парад победителей» (1926).

Фамилии пародийны: Клептунов, очевидно, от греческого «клепто» (красть). Имя писательницы, будучи, вероятно, намеком на В. Инбер, в то же время отзывается Майн Ридом и вообще литературой приключенческо-пиратского жанра. Порт Вера-Круц в Мексиканском заливе как важная передаточная база постоянно упоминается в этих произведениях, а из более современных соавторам — в неоромантической повести П. Мак-Орлана «Матросская песня» (Le chant de l’équipage; русский перевод 1929), в «Моем открытии Америки» В. Маяковского и др.

6//23

— Кто такой Студебеккер?.. Чего вы прилипли к человеку? Русским языком ему говорят, что «студебеккер» в последний момент заменен «лорен-дитрихом», а он морочит голову!.. «Студебеккер» ему подавай! — Ср. почти те же слова у персонажей Шолом-Алейхема: «Она мне голову заморочила»; «Какой-то Финкелькраут ему понадобился! Поймал чужого человека и морочит ему голову!» [Собр. соч., т. 6: 24; т. 5: 326]. Ср. ЗТ 15//12.

6//24

Ударим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству. — Призыв «ударить» (чем-либо по чему-либо) был типичен для лозунгов и газетных заголовков тех лет. Требовали «бить по бутылкам, по пивной», «ударить книгой по водке», «постройкой новых школ ударить по обману церкви» и т. п. Ударам подлежали нерадивые работники, внутренние враги, оппозиционеры: «Ударим по обломовщине», «Ударим по бесхозяйственности», «Ударить по кулаку и его агентуре», «Крепче ударим по правым делам», «Проводя генеральную чистку, смело развертывая самокритику, партия крепко ударит по оппортунистам» и проч. [Пр, Из, Пж, Ог 1928–1930].

Бездорожье — больная тема русской литературы начиная с XVIII в. — стало одним из главных препятствий к развитию автомобилизма в 20-е гг. Одной из главных задач Автодора была работа по улучшению дорог. По данным печати, из 3 млн. км российских дорог лишь 30 тыс. км были мощеными, да и их качество оставляло желать лучшего. Один из пропагандистов автомобилизма А. Гарри так характеризует отечественные дороги: «В Америке на крупных автозаводах имеются специальные опытные участки дороги, покрытые ухабами, пересеченные лужами и канавами. На этих искусственных плохих дорогах автомобили испытываются на прочность. Большая часть наших проселочных дорог и значительная часть наших шоссе мало чем отличаются от тех опытных отрезков дороги, которые с научной целью портят американцы».

В очерках и репортажах на дорожную тему рисуются страшные картины. Крупные города центральной России: Саратов, Тамбов, Козлов, Пенза, Рязань — много месяцев в году разделены океанами грязи; грязь царит и в самих городах, делая поездку по их улицам рискованной авантюрой. В некоторых местностях застрявшие машины вытаскивают лошадьми или волами; в других вслед за приезжими автомобилистами пускают трактор и подъемный кран. В городской луже Волоколамска утонул иностранец. Немало хлопот отечественным и иностранным автопутешественникам приносили и воспетые поэтами XIX в. неровности почвы. В. Шкловский пишет о «русских ухабах, умеющих оторвать хвост в две-три машины от всякого автомобильного поезда». Во многих местах дорога едва была обозначена. Американский гость так описывает движение через украинскую степь: «Ведущая машина движется во многом наугад, и вторая держится как можно ближе к ней, чтобы не потеряться. Если они разделятся, то уже больше никогда не встретятся снова». [А. Зорич, Грязь, См 28.1928; Н. Беляев, Накануне автомобильной эпохи, Ог 25.08.29; А. Гарри, Дорогу автомобилю // А. Гарри, Паника на Олимпе, 96; его же, О хорошем и плохом, КН 05.1929; Шкловский, Гамбургский счет, 187; М. Кольцов, Дорогой длинною // М. Кольцов, Конец, конец скуке мира; Бережков, Как я стал…, 182; Noe, Golden Days…, 41–42, и др.]

Разгильдяйство — тема статей, лозунгов, массовых кампаний: «Возмутительное разгильдяйство», «Разгильдяям и вредителям не место на производстве» и проч. Художник К. Елисеев заявляет, что объектами его карикатур служат «головотяпы, совдураки, разгильдяи, хулиганы и иная обывательская тля» [Пр 05.02.29; НМ 01.1930: 181; КН 19.1929 и др.].

6//25

…Черноморском, основанным в 1794 году… — 1794 — год основания Одессы, когда на месте татарского поселения Хаджибей начала строиться морская гавань. В следующем году город получил