Черный человек - Василий Головачев

– Кокон принадлежит Мальгину…

– Кокон принадлежит Шаламову, Мальгин просто забрал его из квартиры Даниила. Кстати, Дан уже приходил за ним. Его не ждали так рано и… отсюда и весь сыр-бор, как вы изволили выразиться. Зачем вам кокон?

– Так Шаламов на Земле?

– Риторический вопрос.

– Но я-то не знал. Он фрустирован, вы знаете? И случись что-нибудь, что ему не понравится, может стать… носорогом в посудной лавке.

– Догадываемся, потому и упрятали кокон там, где Шаламов не сможет его достать.

– Напрасно. – Железовский сдвинул брови. – Зачем его нервировать зря? Он спокойно перейдет границы допустимой обороны, а обвинят в этом вас.

– За то, что мы хотим помочь ему?

– А если хотите помочь, отдайте кокон мне. Во-первых, я при встрече с Шаламовым ничем не рискую, нанести мне вред он вряд ли сможет, да нам и договориться легче: мы с ним одного поля ягоды. Во-вторых, через этот кокон в любой момент может выйти Мальгин или кто-нибудь еще.

– Разве вы были не с ними?!

– Странным образом мы разошлись, хотя собирались идти вместе. Мне еще не вполне понятен механизм действия «эскалатора», здесь командуют законы иной физики, нежели наша, и объяснить что-либо нематематическим языком я не смогу. Во всяком случае, я не знаю, почему нас разбросало по сети метро. Может быть, орилоунская автоматика реагирует на желания каждого и выводит в нужное место поодиночке. Видимо, желания наши не совпадали… ибо человек есть цель в себе…

– Добавьте еще – и для себя. – Боянова закусила губу, сдерживаясь. – Вы вернулись первым. Почему? И где вы были?

– Отвечу, но позже, в приватной беседе, сейчас же очень спешу. Так вы прикажите своим нукерам выпустить меня с коконом, не хотелось бы делать это силой. – В тоне молодого математика проскользнула нотка превосходства, наверное, он чувствовал себя всесильным.

Комплекс превосходства свойствен обычно детям и еще никого не доводил до добра, подумала Боянова. Дай бог, чтобы ты быстрей вырос, интрасенс. Что же в тебе нашла Забава, чего не вижу я?

Связь прервалась.

В гостиную вошла сонная Карина, протирая глаза кулачком.

– С кем ты так долго беседовала, ма? Я думала – с Железным Человеком. Ну и голосище!

Власта усмехнулась. Железный Человек был добрым персонажем знаменитого фант-сериала, покорителем племен разумных динозавров и жутких монстров из антивселенной и чем-то походил на Аристарха Железовского, хотя, по мнению Власты, в характере последнего было много лишнего.

– Выспалась, жаворонок?

– Ма, а что такое Апокалипсис?

– Апокалипсис? – удивилась Боянова, прижимая дочку к себе. – Где ты раскопала это слово?

– Вчера звонил какой-то дядя и сказал, что тебя ждет личный Апокалипсис. Это твой друг? Он добрый?

Несколько мгновений Власта смотрела на дочь потемневшими глазами, потом стремительно подошла к «домовому».

– Кто звонил? Когда? Я имею в виду человека, произнесшего «личный Апокалипсис».

– Абонент не идентифицирован, – проскрипел «домовой».

ГЛАВА 6

Свет был прозрачный, невесомый, лунный и лился со всех сторон, растворяя в себе голову, руки, все тело. Перед глазами сформировалась плоскость, похожая на мыльное зеркало, и на этой плоскости проступила вязь каких-то знаков и символов. Железовский мысленно вошел в зеркало, которое обернулось вокруг него пленкой, отграничив растворяющий свет, черные знаки и символы с зеркала проникли в кожу, поплыли к сердцу по руслам вен, окунулись в сердце и, подхваченные потоком артериальной крови, вонзились в мозг, вспыхнули сотнями зеленых искр, будто взорвалась ракета фейерверка…

Аристарх осознал себя сидящим в кресле, тряхнул головой, окончательно приходя в себя. Сеанс включения в общее поле парасвязи, соединяющее всех интрасенсов, закончился. Теперь математик мог в любой момент воспользоваться интеллектуальным потенциалом товарищей или попросить помощи, зная, что она придет вовремя. Правда, случалось это редко, интрасенсы в силу развитого индивидуализма прибегали к «общей волне» с неохотой. И все же бывали моменты, когда требовалось привлечь внимание всей «экстра-популяции», особенно если дело касалось безопасности существования или принятия какого-то важного решения.

Железовский принял тадасану – позу горы, способствующую концентрации покоя, и в течение нескольких минут дышал по особой системе, добиваясь предельной ясности сознания. Этот прием входил в комплекс психофизической тренировки, направленной на изменение психики за счет предельно высоких степеней концентрации внимания, и Аристарх пользовался им каждый день. Он с гордостью в душе произносил, что сам создал себя – от мускульного каркаса до интеллектуального наполнения, и был прав; интрасенсорные способности развились в нем во многом благодаря целеустремленности, терпению и колоссальной сосредоточенности на решении поставленных задач. В иерархии характеров Железовский был лидером, если не вдохновителем, то лидером-исполнителем и, обладая огромной работоспособностью, считал, что не должен отвлекаться ни на какие уводящие в сторону желания, в том числе и чувства. Именно поэтому он «задавил» в себе интерес к Забаве Бояновой, не дав разгореться костру любви в самом начале, возведя в ранг закона свою знаменитую формулу «трех эс»: самоанализ, самоконтроль, самосовершенствование. О том, что он теряет при этом, Аристарх со свойственным ему максимализмом не думал. Со своими друзьями он шутил, что в его роду не было Тура – славянского бога сладострастия, зато был Световид – бог солнца и войны…

Кто-то позвал его.

Железовский поймал импульс: слепящий просверк снега под алмазным лучом солнца – и ответил порывом ветра с запахом ландыша, что означало: «все нормально». Звала Забава. Привычно погасив встречный порыв души (в голове потом долго звенела печальная нота), Аристарх закончил туалет и принялся колдовать с аппаратурой, встроенной в стены квартиры. У него был установлен большой инк типа «эксперт» по имени Дервиш, с которым он мог заниматься математическими расчетами почти любой степени сложности. Кроме того, инк исполнял обязанности «домового», что для него было несложно. Включив диалог, Железовский с неприятным удивлением узнал, что в памяти компа кто-то жестоко покопался: Дервиш был буквально выпотрошен, утратив способности к анализу и вообще к связному разговору. Пришлось заняться лечением, и прошло достаточно много времени, прежде чем инк заговорил и сообщил приметы того, кто работал с ним в отсутствие хозяина.

Хмыкнув, Аристарх посидел в гостиной, потягивая тоник, поздравил себя с тем, что догадался поставить блокер-контроль на глубокой памяти инка, не позволивший агрессору стереть память компа полностью, и снова надвинул эмкан на лоб. Хотелось записать все, чему он стал свидетелем во время своего путешествия в систему орилоунского метро, вернее вылазки, потому что математик, по сути, не был нигде! Кроме трансфера, разумеется, куда раздельно вывел всю четверку шаламовский «эскалатор».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});