Противостояние - Стивен Кинг

– Нет, в этом нет необходимости, – сказала Фрэн, но выходя под жаркое полуденное солнце, она уже знала, что вся вторая половина ее беременности будет отравлена мыслями о погибших близнецах миссис Вентворт.

Двадцать девятого августа в город прибыли три группы. В первой было двадцать два человека, во второй – четырнадцать, а в третий – двадцать пять. Сэнди ДюШьен обошла семерых членов комитета и сообщила им, что теперь население Свободной Зоны превысило тысячу человек.

Боулдер уже не был похож на город-призрак.

Когда Надин вышла из подвала и поднялась наверх, Гарольд убрал свое изобретение в коробку из-под обуви. Это был радиотелефон, найденный им в одном из местных магазинов. Задняя панель его была снята. Изнутри выходили восемь проводов, соединенные с восемью зарядами динамита.

Через несколько часов Гарольд вновь спустился в подвал, закрыл коробку крышкой и осторожно отнес ее наверх. Он поставил ее на верхнюю полку кухонного шкафа. Днем Ральф Брентнер сказал ему, что Комитет Свободной Зоны приглашает на свое следующее заседание Чеда Норриса для выступления.

– Когда это будет? – небрежно поинтересовался Гарольд.

– Второго сентября, – ответил Ральф.

«ВТОРОГО СЕНТЯБРЯ».

Глава 54

Шел последний день августа. Ларри и Лео сидели на тротуаре напротив своего дома. Ларри пил теплое пиво, а Лео – апельсиновый напиток. Люси стригла лужайку. Он предложил помочь ей, но она покачала головой.

– Попытайся выяснить, что с ним происходит.

Ларри внимательно наблюдал за Лео, который стучал о мостовую все тем же шариком для пинг-понга. Шарик перестал быть белым, но пока не треснул. Ток-ток-ток, – отскакивал он от асфальта.

Лео (ведь теперь он Лео, разве не так?) не захотел войти в дом Гарольда.

В тот дом, где теперь жила мама-Надин.

– Не хочешь пойти на рыбалку, паренек? – неожиданно предложил Ларри.

– Рыбы нет, – ответил Лео. Он посмотрел на Ларри своими странными глазами цвета морской воды. – Ты знаешь мистера Эллиса?

– Конечно.

– Он сказал, что когда рыба вернется, мы сможем пить воду. И не надо будет…

– Кипятить ее?

– Ну да.

Ток-ток-ток.

– Мне нравится Дик. Он и Лори. Всегда дают мне что-нибудь поесть. Он боится, что у них не получится, но я уверен, что они смогут.

– Смогут что?

– Смогут завести ребенка. Дик боится, что он слишком стар. Но я уверен, что нет.

Ларри хотел было спросить, как это Дик заговорил с Лео на эту тему, но потом раздумал. Он и сам знал ответ: Дик никогда не говорил мальчику об этом. Лео просто… просто знал, и все.

Ток-ток-ток.

Да, Лео многое знает… или чувствует интуитивно. Он не хотел заходить в дом Гарольда и что-то такое сказал о Надин… Ларри не мог вспомнить точно, что же это было… но он помнил этот разговор и ощутил очень неприятное чувство, когда узнал, что Надин переселилась к Гарольду. Мальчик тогда словно впал в состояние транса… словно… (ток-ток-ток)

Ларри наблюдал за подскакиванием шарика, а потом резко перевел взгляд на лицо Лео. Лео вновь был в этом странном состоянии, словно он прочитал мысль Ларри и отозвался на нее.

Лео ушел смотреть на слона.

Ларри небрежно сказал:

– Да, я думаю, у них будет ребенок. Дику не больше пятидесяти пяти. Кэри Грант завел ребенка, когда ему было почти семьдесят.

– Кто такой Кэри Грант? – спросил Лео. Мячик прыгал, отскакивая от асфальта.

(«Отъявленный». «К северу через северо-запад».)

– Разве ты не знаешь? – спросил он Лео.

– Он был актером, – сказал Лео. – Снимался в «Отъявленном». И в «Северо-западе».

(«К северу через северо-запад».)

– «К северу через северо-запад», я хотел сказать, – согласился Лео. Глаза его не отрывались от шарика.

– Правильно. Как поживает мама-Надин, Лео?

– Она называет меня Джо. Для нее – я Джо.

– Ааа. – Мурашки медленно поползли у Ларри по спине.

– Плохи дела.

– Плохи?

– С ними обоими.

– С Надин и с… (ГАРОЛЬДОМ?)

– Да, с ним.

– Они несчастливы вдвоем?

– Он одурачил их. Они думают, что нужны ему.

– Ему?

– ЕМУ.

Слово повисло в неподвижном летнем воздухе.

Ток-ток-ток.

– Они уйдут на запад, – сказал Лео.

– Господи, – пробормотал Ларри. Его бил озноб. Прежний страх захлестнул его. Действительно ли он хочет, чтобы Лео продолжал? Это все равно, что смотреть, как на молчаливом кладбище медленно открывается дверь склепа, а оттуда появляется рука…

«Что бы это ни было, я не желаю слышать это, я не хочу это знать».

– Мама-Надин хочет убедить себя в том, что это твоя вина. Что ты заставил ее уйти к Гарольду. Но она ждала специально. Она ждала, пока ты не полюбишь маму-Люси слишком сильно. Она ждала до тех пор, пока у нее не появилась уверенность. Он словно стирает ластиком ту часть ее мозга, которая отличает правду от лжи. Частичку за частичкой. А когда эта часть исчезнет, она станет такой же сумасшедшей, как и все они на западе. А может быть, даже больше.

– Лео… – прошептал Ларри, и Лео немедленно отозвался:

– Она называет меня Джо. Для нее – я Джо.

– Я тоже должен называть тебя Джо? – усомнился Ларри.

– Нет. – В голосе мальчика послышалась мольба. – Нет. Пожалуйста, не надо.

– Ты скучаешь по маме-Надин, так ведь, Лео?

– Она умерла, – сказал Лео с убийственной простотой.

– Из-за этого ты вернулся так поздно той ночью?

– Да.

– И из-за этого ты не хотел ни с кем разговаривать?

– Да.

– Но сейчас ты говоришь.

– У меня есть ты и мама-Люси.

– Да, конечно…

– Но это ненадолго! – яростно воскликнул мальчик. – Ненадолго, если только ты не поговоришь с Фрэнни! Поговори с Фрэнни! ПОГОВОРИ С ФРЭННИ!

– Комитет…

– Да никакой не комитет! Комитет тебе ничем не поможет, никому он не поможет, это все старые пути, он смеется над вашим комитетом, потому что это – старые пути, а все старые пути принадлежат ему, и ты это знаешь, и Фрэнни это знает, и если вы поговорите с ней, то вы сможете…

Лео сильно швырнул шарик об асфальт – ТОК! Тот подпрыгнул выше его роста, а потом упал на мостовую и укатился. Ларри не отрывал глаз от шарика. Сердце его отвратительно трепыхалось.

– Я уронил шарик, – сказал Лео и побежал за ним.

Ларри не шелохнулся.

«Фрэнни», – подумал он.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});