Тигрица - Дженнифер Блейк

В ответ на негромкое приветствие Джессики Мадлен подняла голову и кивнула ей с бесхитростной, почти наивной улыбкой.

— Ты принесла досье на компанию Кастеляра? — спросила она.

— Там все равно нет ничего такого, чего бы я не знала или не могла тебе рассказать, — парировала Джессика, внутренне собравшись. — Что конкретно тебя интересует?

Мадлен негромко засмеялась.

— Все. Меня интересует абсолютно все. И потом, мне хотелось бы самой взглянуть на документы, если ты, конечно, не имеешь ничего против. А то мне почему-то показалось, что вы с Кейлом по какой-то причине решили не давать мне это досье.

— Конечно, никаких особых причин не существует, — поспешила заверить ее Джессика, — но ты должна понимать, что эта информация может оказаться достаточно «горячей». Иными словами, мне не хотелось бы, чтобы некоторые подробности стали известны в кругах, в которых вращаются не только наши друзья, но и враги. Именно поэтому я стараюсь ограничивать доступ посторонних к подобным материалам.

Кровь прилила к щекам Мадлен, так что тонкий слой светлой пудры, которую она нанесла на скулы, стал похож на уличную пыль, осевшую на ее розовой коже.

— Неужели ты думаешь, что я способна выболтать ваши или кастеляровские секреты первому встречному? — тихо спросила она. — Я прекрасно знаю, как Клод относится к подобным вещам. Кроме того, подобный поступок может навредить мне самой, когда… когда его не станет.

Джессика молча уставилась на молодую супругу своего деда, ожидая, пока произнесенные ею слова сами уложатся в ее голове. В конце концов она сказала:

— Если с моим дедом что-нибудь случится, ты в любом случае не можешь рассчитывать ни на акции «Голубой Чайки», ни на сколько-нибудь значительную часть его поместья. Надеюсь, ты об этом не забыла?

Полные губы Мадлен сложились в беззаботную гримасу.

— Нет, я не забыла. Я помню, что письменно отказалась от всех прав на наследство. И все-таки я — жена Клода, и ему не безразлично, что станет со мной. Кроме того, твой дед — старый, хитрый, опытный лис. Я уверена, что в конце концов он оставит свое имущество тому, кто, по его мнению, сумеет лучше им распорядиться.

— Он сам тебе это сказал? — Голос Джессики прозвучал на удивление спокойно, хотя в душе она ощущала сильнейшее беспокойство и тревогу.

— С тех пор как Клод вернулся домой, он работает над новым завещанием. Он передаст его своему адвокату как только закончит.

— То есть если бы удар прикончил его, ты могла бы остаться ни с чем? Как это непредусмотрительно с твоей стороны.

Мадлен слегка пожала плечами.

— Я всегда промахивалась на целую милю, если воспользоваться выражением моего деда. — Она задумчиво провела рукой по волосам, оставив их в легком беспорядке. — Если говорить откровенно, я не могу сказать точно, что именно собирается предпринять Клод, если он оставит мне достаточно много акций, то я могла бы управлять компанией. Правда, для этого нужно, чтобы вся ваша семейка меня поддерживала, а не наоборот.

— Включая и мою мать? — сухо уточнила Джессика.

— О, да, она, конечно, не настолько привязана ко мне, чтобы одобрить все, что я делаю, — согласилась Мадлен и взмахнула ресницами, чтобы скрыть выражение глаз. — Но скажи мне, разве вы с ней когда-нибудь смотрели одинаково на один и тот же вопрос?

Джессика даже не пытаться отрицать то, что всем было слишком хорошо известно.

— Можешь тем не менее не сомневаться, что она не успокоится, пока не снимет с тебя скальп, если к тебе попадет хотя бы часть акций, которые предназначались ей.

— Может быть, да, а может быть, и нет. Ты и Клод — вы устроили все так, что Арлетта имеет очень приблизительное представление о том, что происходит с «Голубой Чайкой». Возможно, она даже будет рада поделиться со мной, особенно если это принесет ей живые деньги, а не мифические проценты с бесполезных акций, которыми она владеет.

«Очко в пользу Мадлен, — подумала Джессика. — Кейл прав: в ней много неожиданных способностей, которые никто из нас не потрудился исследовать».

— А кто тебе сказал, что ты достаточно хорошо подготовлена, чтобы управлять такой компанией, как «Голубая Чайка»? — попыталась она зайти с другой стороны.

— А что тут сложного? — искренне удивилась Мадлен. — Нужно только вовремя отправлять суда на буровые платформы и вовремя возвращать их обратно. Кроме того, можно вывозить туристов или рыбаков на прогулки вдоль побережья — вот тебе и прибыль. Чего же еще?

Джессика не могла не рассмеяться.

— Ну, это все-таки немного посложнее, — сказала она. — Есть несколько мелочей, о которых ты забыла.

— Да какая разница! — воскликнула Мадлен, небрежно взмахнув рукой. — Если КМК сумеет добиться своего, то нам всем не поздоровится. Лично я считаю, что нам надо поторговаться с этим Кастеляром и выбить из него столько денег, чтобы мы могли не только расплатиться с кредитом, но и получить что-то сверх того. Ну а потом — поделим деньги и разбежимся.

Эти слова обожгли Джессику, как пламя газовой горелки.

— Поделим деньги и разбежимся? — переспросила она, с трудом сдерживая дрожь. — Позволь мне кое-что объяснить тебе, Мадлен…

Она сделала несколько шагов вперед и остановилась, опершись руками о поцарапанную столешницу дедовского стола.

— Никто ничего не получит, и никто никуда не побежит. Компанией пока что руководит Клод Фрейзер, а мы с Кейлом только выполняем его распоряжения. Откровенно говоря, я надеюсь, что пройдет совсем немного времени, и он вернется к управлению «Голубой Чайкой». И когда это в конце концов случится, деду будет очень интересно узнать, как ты собиралась распорядиться компанией, на создание которой он положил целую жизнь.

— А ты, конечно, ему об этом расскажешь? — Мадлен приподняла изогнутую дугой бровь. — Не смеши меня, Джессика, мы обе знаем, что ты никогда этого не сделаешь. Ты ведь наверняка не хочешь, чтобы Клода хватил еще один удар?

— Попробуй только упомянуть при нем о продаже «Голубой Чайки» КМК, и именно ты станешь причиной еще одного его инсульта, — парировала Джессика. — Впрочем, возможно, именно этого ты и добиваешься.

— Единственное, чего я добиваюсь, — вскричала Мадлен, — это чтобы мне наконец показали досье КМК! Мне надоело как последней дуре хлопать глазами и догадываться о том, о чем известно всем, кроме меня!

Джессика, потрясенная нарисованной Мадлен картиной, прикусила язык, сдерживая свое раздражение.

— Хорошо, — сказала она, резко выпрямляясь. — Ты получишь эти материалы, пусть только сначала мой дед подтвердит, что ты имеешь на это право.

Мадлен долго смотрела на нее, потом нетвердо спросила: