Пятый арлекин - Владимир Тодоров

— Поучительная история, но своей пасторской темой вы отвлекли меня. Я ведь не сказала самого главного…

— Отчего вы умолкли?

— Опять опасаюсь, что вы меня все-таки неверно поймете.

— Я клянусь вас понять правильно.

— В общем, вы уже знаете, что я тоже из разряда одиноких женщин и тоже грезила о том самом идеальном мифическом мужчине, сама не признаваясь себе в этом. Но ведь нельзя думать о бесплотном человеке, и вот мысленно я его представляла чем-то похожим на вас.

— Я польщен, Элиза, только прекрасно понимаю, что для вас, образно говоря, важна не только форма сосуда, но и содержимое. И несоответствие немедленно вас отвергнет от человека, который не отвечает той идеальной пропорции, которую вы представляли. Если бы я сейчас попытался за вами приволокнуться, вы тотчас бы ушли. Не так ли?

— Вы правильно меня поняли. Я и не предполагала, что вы такой психолог и можете так понять женщину. А вам действительно хочется завязать со мной любовную интрижку? — Элиза выжидательно смотрела на меня и очень бы огорчилась, если бы увидела на моем лице чувства, подтверждающие ее вопрос, но я смотрел на нее доброжелательно, без намека на похоть или желание. Взгляд Элизы оттаял.

— Спасибо, Дик, я вам благодарна. Сознаюсь, вначале я думала, что вы, как и все, решили помочь только лишь из желания провести со мной время в интимной обстановке. Я искренне рада, что это не так. — Элиза смотрела на меня, но вряд ли видела мое лицо, она вся ушла в свои воспоминания, мысли или же, возможно, жалела о своей откровенности. Ведь часто бывает так, что женщине необходимо выговориться, но уже через минуту она жалеет о своей слабости. Значит, мне необходимо разрушить мысль об этом. Я решил действовать напролом безо всякой дипломатии.

— Элиза, вы жалеете о нашем разговоре и вашей откровенности?

Она опять внимательно вгляделась в мое лицо, желая как бы проникнуть в мои тайные мысли, потом ответила, сопроводив ответ слабой улыбкой:

— Нет, Дик, не жалею.

— Отчего же вы задумались?

— Мне пора домой. Надеюсь, вы меня не оставите здесь в лесу?

— Ни в коем случае, женщин, которым я оказал помощь на дороге, я, как правило, обязательно доставляю домой. Это тоже входит в мои служебные обязанности.

— Спасибо, — серьезно ответила Элиза, вкладывая в слова особый смысл, — как быстро пролетели два часа…

— Я тоже не замечал времени.

— А вы, Дик, не жалеете, что встретили меня сегодня и потеряли полдня?

— Я жалею лишь об одном, что обещал не просить номер вашего телефона. Когда мы через полчаса расстанемся с вами навсегда и я вас больше не увижу, это будет равносильно вашей смерти. Какая разница, почему я вас больше не увижу…

— Я тоже жалею, что случилось именно так…

Момент наших отношений дошел в решающую фазу, если предположить дальнейшие отношения.

— Элиза, я обещаю вам позвонить только в одном случае: если мне станет вдруг очень и очень плохо. Если этого не произойдет, я вам обещаю не звонить…

Элиза быстро и пытливо посмотрела на меня. Я вообще отметил у нее эту привычку: мгновенно и неожиданно смотреть в глаза.

— Хорошо, Дик, позвоните в том, крайнем случае, по телефону 337-48-54.

Она стремительно поднялась с дерева, отряхнула юбку и своим пленительным раскачивающимся шагом направилась к машине. Всю обратную дорогу мы почти молчали, каждый думал о своем. Элиза наверняка анализировала нашу встречу от поломки машины и до расставания, я же радовался многообещающему продолжению знакомства. Я подрулил к шикарному особняку, построенному в строгом соответствии с архитектурными законами позднего классицизма и обратил внимание, что за чугунной узорной оградой стоит голубой «Лимузин» миссис Тернер.

— Видите, ваша машина, как я и обещал, в полном порядке.

— Да, Дик, вижу. Спасибо за сегодняшний день…

Элиза, не оборачиваясь, быстро пошла к дому. Я тронул машину с места и, отъехав несколько кварталов, вдруг с ужасом подумал, что больше не смогу прожить без этой женщины и одного дня. Я остановил «Феррари» возле телефонного автомата, бросил монетку в прорезь хромированной коробки и набрал номер, указанный Элизой. Она тут же подняла трубку, будто ждала этого звонка.

— Алло, слушаю вас.

— Элиза, это я, Дик.

— Дик?! Но вы говорили, что позвоните лишь в особом случае, когда вам будет очень и очень плохо. Что случилось?

— Я не обманул вас, такой момент наступил… Я очень хочу вас видеть, мне без вас плохо…

В трубке наступило молчание, оно затянулось, потом тихий, похожий на шопот голос Элизы произнес:

— О, Дик, мне тоже…

4

Я ехал в другой дом мистера Тернера, у меня язык не поворачивался сказать даже про себя — в дом к миссис Голсуорси. Меня немного лихорадило, я осознавал, что совершил огромную глупость. Нет, вовсе не оттого, что позвонил Элизе и признался, что без ума от нее, это как раз соответствовало плану мистера Тернера и сразу выводило меня на финишную прямую. Во всяком случае, ответ Элизы не оставлял сомнений в ее чувствах ко мне. Любовь с первого взгляда? Скорее всего, я просто попал в волну ее тоски, угадал настроение и заполнил вакуум одиночества. Отсюда и мгновенное чувство. Глупость заключалась в другом: я, как мальчишка, влюбился в Элизу и теперь следовало срочно притормозить эти чувства, если я не хотел потерять свои, да, свои! сто тысяч. «Что за черт, рассуждал я, — механически ведя машину по геометрически ровным, прочерченным во чреве города, улицам, — так гениально рассчитать каждую мелочь наперед, каждый шаг, продумать каждое слово, жест, подобрать ключи к истосковавшемуся сердцу бедной миллионерши и так глупо попасться в свои же собственные силки! Дик, будешь последним глупцом на этой земле, если позволишь обвести себя, и кому обвести — себе же самому!»

Хорошо, положим я, повинуясь своим неожиданно возникшим чувствам, разрушу планы Тернера и во всем признаюсь Элизе, тем самым спасая ее от позорного бракоразводного процесса, на котором она будет фигурировать в самом неприглядном виде. Что выиграю я лично, совершив благородный поступок? За спасение утопающего дают хотя бы медаль, а я, во-первых, потеряю деньги, не менее необходимые мне, нежели Элизе ее миллионы, а во-вторых, немедленно ставлю себя под удар Тернера, а он не из тех, кому известно чувство жалости или сострадания, и он расправится со мной так, что от меня не останется и следа, нечего будет положить в гроб для похорон. И чего я добьюсь, даже если сумею улизнуть от мести Тернера? Разве Элиза когда-нибудь будет моей? Конечно же нет, между нами пропасть. Может, это она сейчас думает, что я богат и надеется, что, бросив Тернера, сможет опереться в жизни на меня. Когда же она узнает, что я беден, то потеряет ко мне всяческий интерес. И в конечном итоге я окажусь в дураках, с какой стороны ни посмотри на мое будущее. И что останется мне — перспектива пойти в наемники? А они, супруги Тернеры, будут купаться в роскоши, выясняя, сколько миллионов положено каждому при разводе? Или вообще помирятся, кто их разберет, этих миллионеров…

Когда мы встретимся с ней завтра, в одиннадцать? Да, именно в одиннадцать. Почему в одиннадцать, а не в десять? Она спросила, когда, и я сказал в одиннадцать. Меня продолжало лихорадить, удивительно для человека, который шесть лет провел в поединках со смертью и чудом остался жив, отделавшись легкой раной. Неужели меня трясет только лишь от предчувствия встречи с Элизой? Если так, то мне конец. Дик, ты сентиментальная свинья, скотина и дурак, возьми себя в руки, у тебя единственный шанс выжить и жить благополучно, не думая о завтрашнем дне, и этот беспроигрышный козырь дает тебе в руки Тернер, всемогущий мистер Тернер. И в дальнейшем, если я успешно проверну это дельце, он не обделит своим вниманием и щедростью, ему нужны такие преданные и исполнительные люди, как я. Значит мое будущее в моих руках. А когда он соединит свои капиталы с итальянской мафией, а это непременно так, то я ему тем более пригожусь. Я способен на любое дело, только не на убийство, но для этого у него есть другие исполнители, хотя бы те подонки, которые вертелись около машины… Не успев продумать до конца свое теперешнее состояние, я подъехал к моему новому жилищу.

Мери встретила меня радушно, но в глазах была тревога. Откуда она и почему? Состоялся какой-то разговор с Тернером или она увидела, что я не в себе? Возможно и то, и другое.

— Вы заболели, Дик?

— Нет, Мери, я здоров. Отчего вы спросили о моем здоровье?

— У вас измученный вид. Вы кого-то видели сегодня? Вопрос был задан некорректно, но я сразу отметил в нем прямой подтекст: она знает, что именно сегодня я встречался с Элизой! И что же, она станет моим врагом? Ну и пусть, что мне от этого, я ведь не собираюсь ни в чем отходить от планов Тернера и в таком случае мне ничто не грозит и нет никакой разницы, как ко мне станет относиться миссис Голсуорси. Я сразу же разозлился, а когда злюсь, то становлюсь грубым и агрессивным.