Свобода от равенства и братства. Моральный кодекс строителя капитализма - Александр Никонов

И люди с таким уровнем сознания наделены избирательным правом! Поневоле задумаешься о вреде демократии для недоразвитых стран. Можно вытащить человека из деревни, гораздо труднее вытащить деревню из человека…

Устав от людской глупости, вставляю в приемный лоток первый попавшийся CD и нажимаю « Play ». Идет глупый американский фильм «V – значит вендетта». Все фильмы, снятые по комиксам, глупые, этот не исключение. О-о, а фильмец-то в кассу – про тоталитаризм! Стопами Оруэлла…

Действие происходит в современной Англии, в которой установился тоталитарный режим. Тоталитарный режим всеобъемлющ, он проникает во все сферы человеческой жизни, в том числе и в экономику – с целью порегулировать ее для народного блага. Забавно смотреть за попыткой режиссера, никогда на себе не ощущавшего гнет тоталитаризма, но что-то слышавшего об этом, продемонстрировать зрителю все его ужасы. Главные кошмары тоталитаризма в представлении создателей этого кинца (да, кстати, и многих людей на Западе) – отсутствие свободомыслия, слежка за частной жизнью, тотальный контроль, перлюстрация корреспонденции, отсутствие свободной прессы, невозможность вслух говорить, что думаешь… Все это так, и все это очень неприятно, конечно. Но разве в этом главная беда подобных режимов? Главная характерная черта тотальных режимов – тотальная же дефицитность экономики.

Создатели фильма об этом тоже что-то слышали. И для правдоподобия периодически вставляют в речь своих героев какие-то слова о том, что настоящего масла нынче не достать, оно поставляется только во дворец диктатора. Иногда герои говорят что-то о трудных временах, но самих этих времен на экране не наблюдается. Мы видим блестящие иномарки с мягко закрывающимися дверями, прилично одетых людей – в разноцветные шмотки явно не с фабрики «Московшвея». И мы, напротив, совсем не видим главного «достоинства» тоталитаризма – километровых очередей.

А ведь дефицитность – это именно то, что погубило тоталитарный СССР. Дефицитность и очереди – именно то, что, несмотря на тяжкое начало 1990-х, интеллигенция и народ так и не простили коммунистам, проголосовав в 1996 году вместо Зюганова за Ельцина. Единственное, что для этого нужно было напомнить людям – дефицит, талоны, очереди, табачные бунты. Хватило…

Для западных людей цензура, несвобода мысли и слова, вмешательство в частную жизнь – само по себе гадостно. Они от сытости полагают, что свобода и демократия есть некие самоценности, которые стоит защищать ради них самих. И многие даже не понимают, что, наряду с частной собственностью, это всего лишь инструмент для сытой бездефицитной жизни.

Сейчас у нас многие простые и не очень простые люди кричат о беспределе свободы слова, укреплении нравственности и введении цензуры в СМИ. Козлы… Начните с цензуры и вторым-третьим шагом получите советский голод… Хотите, чтобы жизнь была наполнена не нудной работой, а высоким смыслом и светлой героикой? Получите на выходе фашизм – без разницы, красный или коричневый.

Чем принципиально отличается социализм в его чистом, тоталитарном виде от чистого идейного капитализма?

Социализм говорит: «Мы приходим к власти ради народа. Мы не допустим, чтобы одни имели все, а другие ничего. У нас все будут примерно равны в своем богатстве. Мы будем за этим строго следить. Мы найдем управу на зажравшихся капиталистов, жиреющих на народной крови! Наш лозунг: “Все во имя человека, все для блага человека!”»

Капитализм говорит: «Все имеют право быть сытыми, довольными и счастливыми. Но за свое персональное счастье каждый отвечает сам. Задача государства – обозначить рамочные условия, в которых каждый может предпринимать все, что ему заблагорассудится для своего обогащения. Кто преуспел, тот и молодец».

Результат известен. В первом случае – моря крови и тотальная нищета. Во втором – спокойное сытое общество, в котором все ради потребителя, все для блага потребителя… В первом случае в результате селекции мы получаем совка – человека с инфантильным сознанием. Во втором – взрослого и самостоятельного гражданина, полного достоинства.

Кажется, Достоевский однажды написал, что «деньги – это чеканенное достоинство». Если вам, не нарушая закона (рамочные условия!), удалось заработать кучу бабла, вы – замечательный человек. И, главное, вы сами про себя это почувствуете! Потому что достоинство и значительность человека определяются, кроме прочего, тем, сколько денег он имеет. Какое может быть достоинство у бомжа?

Зарабатывай деньги всеми законными способами, даже если кто-то будет говорить, что твой заработок аморален! — это один из главнейших тезисов новейшего времени. Это тезис новой морали.

На одном из профессиональных форумов мне довелось наткнуться на рассуждения некоего журнал иста, возомнившего, что журналистика – это не профессия, а служение. На его месте, впрочем, мог бы оказаться любой слесарь или тракторист с подобными же пафосными взглядами на жизнь… По словам этого пафосника выходит, что либо ты пишешь Правду, Раскрываешь Глаза Обществу, Гневно Бичуешь и занимаешься иным продвижением своих взглядов на жизнь за счет издателя, либо нужно уходить из профессии и издавать – цитирую: «5-рублевые газеты с анекдотами, и будет вам заработок, правда, с побочным эффектом -перестанете себя уважать».

Как можно перестать себя уважать, честно зарабатывая? Как можно перестать себя уважать, продавая людям то, в чем они нуждаются – листки с анекдотами, булочки с изюмом, солидные газеты с новостями, шнурки, фонарики, кроссворды для электричек, аналитические журналы?.. Зарабатывание денег – самое уважаемое дело на Земле! И до тех пор, пока у нас в обществе нет культа денег, до тех пор, пока рубль, сделанный на починке крана не будет равен рублю, сделанному Открытием Глаз Обществу ни хрена в этой стране не получится хорошего, попомните мои слова…

Многие ругают художника Никаса Сафронова за конъюнктурность, на основании чего считают его аморальным человеком. Дескать, продал паразит свой талант за деньги… А за что же еще продавать свой талант, ребята? За пайку пареной брюквы?.. За миску баланды?.. За счастье мирового пролетариата?.. И что такое быть конъюнктурным? Ведь это просто давать людям то, в чем они нуждаются, чего они хотят настолько, что даже готовы за это платить! Попросит клиент художника Сафронова нарисовать его портрет так, чтобы он по тональности соответствовал обоям в комнате, а внизу пририсовать огурец для смеха – Никас нарисует. И правильно сделает. И его моральную правоту доказывает его кошелек.

Снобы могут сколько угодно обвинять Никаса в аморализме, но Сафронов у кассы первый, и противопоставить этому объективному обстоятельству снобам совершенно нечего. Да и не снобизм это вовсе с их стороны, а просто зависть. Тот, кто не может хорошо продаться, всегда обвиняет успешного человека в аморализме и приспособленчестве. Защитная реакция организма.

Мне могут возразить:

– Ну, Никас ладно, он, в конце концов, продает то, что сам производит, он не ворует и не грабит. А вот всякие абрамовичи и прочие нувориши… Разве можно было за несколько лет честно заработать миллиарды долларов, как это случилось в новой России? Просто разграбили страну, да и все! Народ ограбили…

Гнилой базар… Действительно, в стабильно работающей системе большой капитал можно заработать постепенным накоплением. Но в России ситуация была совершенно другой, нестандартной, переходной. А в таких условиях капитал делается не путем методичного накопления, а путем концентрации. Не забывайте, Россия 1991 года представляла собой огромное бесхозное пространство. Напомню тем, кто запамятовал: одно из самых расхожих словечек при «развито?м социализме» было слово «бесхозяйственность». И неспроста. Газетные и журнальные фельетоны возмущенно рассказывали о том, что закупленные на валюту импортная техника и оборудование годами ржавеют на заводских территориях под открытым небом, что урожаи сгнивают, не добираясь до элеваторов. Бесхозяйственность, короче… «Все вокруг колхозное, все вокруг мое!» – весело шутили ворующие картошку с полей советские люди, прекрасно понимающие: общее – значит ничье. Значит, можно брать, гадить, не заботиться, ломать, бросать под дождем…

Вся страна представляла собой сплошной бесхоз. Который после свистка мог подобрать каждый, кто не боялся получить пулю от другого такого же ушлого собирателя. И, естественно, капитал в своих руках сконцентрировали самые бойкие, самые умные, самые дерзкие, самые смелые и удачливые люди. Для этого подвига нужно было иметь не только ум, но и отвагу, способность ставить на кон собственную жизнь. Согласитесь, таких людей сложно не уважать. И стоит отдать им должное… Я как-то беседовал с политтехнологом Павловским, и он бросил одну очень точную фразу: «именно благодаря этим людям мы не стали мясом на разделочном столе». «Мы» – это Россия. А разделочный стол международный. Павловский прав: кто-то все равно должен был подобрать валяющиеся на всех ветрах обломки. Не эти, так те…