Обманчивый рай - Дмитрий Ольшанский

наконец, не послышались выкрики:

– Нам не нужно твое прощение! Лучше выполни наши требования!

– Да что он нам может сделать? Он сосунок еще! Пусть уходит отсюда!

– Верно! Убирайся обратно под подол своей матери!

Послышался дружный смех.

Кровь прилила к лицу Мехмеда, а глаза наполнились гневом:

– Да как вы смеете? Жалкие рабы! Я ваш государь и ваши жизни в моих руках!

Смех мгновенно затих и воцарившуюся тишину нарушал теперь лишь слабый шум ветра, колыхающий знамена и откидные полотнища палаток. Янычары молча переглядывались, как будто решая, что делать дальше. Кто-то мрачно глядел на перекошенное от гнева лицо молодого султана, кто-то качал головой, а некоторые уже потянулись к поясам, где висели их отточенные клинки. Едва ли кто-нибудь из присутствующих представлял, что произойдет в следующую секунду, но за жизнь наследника престола поручиться сейчас не мог никто. Напряжение возрастало с каждой секундой, и развязка приближалась с пугающей неотвратимостью.

Мехмед не произнес больше ни слова, он, кажется, и сам понял, что перегнул, но оправдываться времени уже не было.

– Отойдите, государь, – спокойно, но настойчиво прошептал Омар, в его руках уже блестела сабля.

Мехмед подчинился с крайней неохотой. Отступив назад, он позволил своему учителю загородить его от враждебно настроенных солдат.

– Негоже могучему султану прятаться от своих слуг! – насмешливо крикнул кто-то из толпы.

– Прежний падишах никогда не боялся опасностей и не прятался за спиной своего раба! – согласился с ним другой.

– Я не раб! – спокойно сказал Омар, сосредоточенно глядя по сторонам, стараясь не упустить ни единого движения воинственно настроенной толпы. – Я юзбаши[13]. Янычар, такой же, как и вы! Но, в отличие от вас, я не забыл присягу, которую давал, и если кто-нибудь из вас решит причинить моему повелителю зло, пусть выходит сюда, и тогда посмотрим, чего он на самом деле стоит!

Он опустил клинок, указывая на пустую площадку перед собой. В ответ янычары вновь подняли свирепый гул, но ни один не решался бросить вызов столь искусному воину. Слишком многие прежде пытались расправиться с Омаром, но их имена давно забыты, а он стоит здесь, живой и невредимый, ожидая очередного соперника.

– Лучше убери меч! – крикнул кто-то из толпы. – Ты славный воин, но в одиночку даже тебе не выстоять против нас. А ну как мы всем скопом на тебя бросимся?

– Да хоть бы и так. – Омар с отвращением сплюнул на землю, чем привел толпу в еще большее бешенство.

– Последний раз говорим: отходи в сторону и ступай отсюда!

– Давай поживей!

Янычар обернулся к Мехмеду.

– Встаньте ближе ко мне, государь, – прошептал он. – И лучше обнажите клинок, пришло время вспомнить наши уроки.

Мехмеда била дрожь, но он все же достал из ножен свой короткий меч дамасской стали, когда-то подаренный ему отцом, и крепко обхватил его вспотевшими руками. В ответ на это несколько янычар также обнажили свои клинки и стали медленно приближаться к султану.

Омар внимательно следил за каждым движением своих противников, готовый в любой момент отразить атаку, направленную на Мехмеда. Однако янычары медлили – ни один из них не желал проливать священную кровь своего правителя. Каждый надеялся, что это сделает его товарищ.

– Ну что же вы застыли? – надрывисто крикнул Мехмед. Он уже переборол свой первый страх, и теперь его пьянила безумная мысль о предстоящей схватке. – Вы хотите убить меня, вашего султана! Так зачем ждать? Вот он я, прямо перед вами!

Напряжение достигло критической точки, и теперь любое неверное движение могло спровоцировать бойню. Янычары ждали только удобного повода. Ждали, что Мехмед сам набросится на них, и тогда их совесть будет чиста. А юный султан и правда уже готов был сорваться, он сделал шаг навстречу солдатам…

Заметивший это Омар хотел броситься на помощь, когда внезапные крики и топот копыт разрезали давящую тишину.

– Дорогу великому визирю!

Янычары расступались перед отрядом хорошо вооруженных тимариотов – личной охраны Халиля-паши. Остановившись около Мехмеда, визирь с удивительной для его преклонных лет ловкостью соскочил с коня и припал к ногам султана.

– Я не нуждался в твоей помощи, Халиль, – процедил сквозь зубы Мехмед. – Зачем ты здесь?

– Сейчас вы все поймете. – Халиль встал и обернулся к янычарам. – Эй, доблестные солдаты ислама, знаете ли вы, кто стоит перед вами?

– Знаем! Ты – Халиль, великий визирь.

– Верно! Я пришел сюда, чтобы выслушать вас. Скажите, какие тревоги привели вас сюда, под окна султанского сераля?

Толпа янычар подняла дикий гомон, в котором смешались тысячи голосов, и пришлось ждать достаточно долго пока этот шум поутихнет.

– Пусть говорит кто-нибудь один! – громко произнес Халиль, поднимая руку к небу.

Янычары замолчали, и через некоторое время из задних рядов выступил широкоплечий воин в форме аги янычар. Его чисто выбритое, обветренное лицо было отмечено белесыми шрамами. На Халиля он глядел с вызовом и без всякого почтения, ибо знал, на чьей стороне истинная сила.

– Я Казанджи Доган, – спокойно промолвил янычар. – Ты спрашивал, какие тревоги привели нас под двери этого великолепного дворца, и я отвечу тебе.

Казанджи сделал знак рукой, и подскочивший чорбаджи[14] вложил в нее исписанный лист бумаги.

– Все наши требования изложены здесь. – Казанджи протянул бумагу Халилю. – На словах могу сказать, что мои братья, во-первых, требуют выплатить им жалование, которое полагалось выдать еще полгода назад, и чего сделано не было. Во-вторых, мы требуем повысить довольствием каждого солдата нашего корпуса до двух акче в день, а офицеров в зависимости от ранга до десяти! Также мы требуем организации нового военного похода, но поскольку Мехмед еще слишком юн и неопытен, мы не желаем видеть его своим господином, пока жив его отец!

Последние слова ага янычар произнес особенно громко, и толпа взорвалась дружным одобрительным гулом. Халиль быстро взглянул на Мехмеда, султан стоял неподвижно, лишь из-под сдвинутых бровей блестели его янтарные глаза.

– Вы слышали их, государь, – наклонился к нему визирь. – Быть может, вам есть что ответить?

Мехмед скривил губы и, прищурившись, посмотрел на Халиля.

– Они не станут меня слушать, – огрызнулся он. – Говори с ними ты!

Визирь кивнул и вновь повернулся к аге янычар.

– Ваши требования понятны. Обещаю, что они будут нами рассмотрены.

– Этого недостаточно, – заявил Казанджи. – Мы хотим видеть нашего законного правителя, султана Мурад-хана. Только ему мы можем доверять, и лишь он один способен рассудить это дело по справедливости.

Халиль вопросительно посмотрел на Мехмеда. Тот нетерпеливо кивнул и отвернулся.

– Хорошо, – сказал визирь янычарам. – Мы сегодня же пошлем гонца в Манису. А до тех пор прошу вас прекратить беспорядки и