Мессиории. Эллинлив (СИ) - Лиан Луа

Легкое головокружение, помутнение в глазах, ощущение погружения в сон. Девушкам не терпится подняться со скамьи и уйти прочь, подальше от цветов и ледяной арки. Подальше от глаз этих жутких людей, наводящих страх и отчаяние. Взгляд Ветты остановился на Вальдемаре. Он медленно поднялся на сцену. И у него в руке тоже черная роза. Он положил ее к ногам девушек и ушел так же, как все остальные. После него к ним подошел Эдмонд. Как и прежде он смотрит на них хладнокровно и свысока. В левой руке он держит черную розу. Он поднес ее к своему носу и показательно глубоко вдохнул ее аромат, после чего, положил ее на пол к остальным цветам. Как только его роза соприкоснулась с другими цветами, ее лепестки вспыхнули синим пламенем, которое начало медленно расползаться по остальным цветам, беспощадно сжигая их дотла.

Эдмонд сошел со сцены. Пламя становится больше и сильнее, а люди наблюдают за ним и продолжают молчать. Девушки прижали ноги ближе к скамье. Они смотрят на языки синего огня и постепенно проваливаются в свое подсознание. Они все больше теряют связь с реальностью. Тело становится тяжелым и ватным. А на сердце распространилось странное и необоснованное спокойствие. В какой-то момент Ветта смогла осознать, как это не правильно. Она должна оставаться в здравом уме и в сознании. Мысль об одурманивании породила в ней испуг, и она потянулась к Энни. Она взяла ее за руку, крепко сжимая пальцы.

Цветы полностью догорели, и на их месте остался только серый пепел. Едва держась в сознании, Ветта перевела взгляд на подругу и с ужасом поняла, что Энни совсем плохо. Она пошатывается из стороны в сторону и ее глаза почти закрылись. Ветта быстро сжала руку подруги еще сильнее. Ощутив сжатие пальцев и боль, Энни содрогнулась и вскочила на ноги. Но это было ошибкой. Ее пошатнуло еще сильнее, чем прежде и она начала падать. Ветта мгновенно поднялась со скамьи, подскочила к ней и схватила ее за руки. Энни замерла и осталась стоять на ногах, но ее глаза закрылись. Ветта поняла, что еще миг, и Энни потеряет сознание. Нужно немедленно что-то предпринять. Поэтому она взяла лицо Энни обеими руками и подошла к ней максимально близко.

- Энни, прошу тебя, - прошептала Ветта дрожащим голосом. – Пожалуйста, не теряй сознание. Останься со мной. Прошу тебя.

Но Энни становится только хуже. Все остальные люди продолжают молча наблюдать на происходящим. Ветта совсем отчаялась. Она не знает, что ей делать. Она не может позволить Энни потерять сознание. Ведь, не ясно, какие могут быть последствия.

- Энни, прости, - проронила Ветта.

Она отошла на один шаг назад, и одарила подругу сильной пощечиной. Энни согнулась, и практически упала, но в последний момент успела ухватиться за скамью. Она прикрыла правой рукой, пекущую от удара, щеку, и посмотрела на Ветту удивленными глазами. Прошло около минуты, и Энни выпрямила осанку, уверенно держась на ногах. Ее головокружение полностью прошло, и теперь она чувствует себя намного лучше. Они около минуты смотрел друг на друга, а затем перевели взгляд на толпу. В их глазах нет страха. Их взгляд наполнился смелостью, выражая их стойкую силу воли.

Музыка стихла. Тишина расползлась по всему помещению. Все смотрят на девушек каким-то странным и отстраненным взглядом, но в то же время совершенно очевидно, что они оценивают их.

Вальдемар перевел вопросительный взгляд на Эдмонда. И когда верховный вампир сошел с места, направляясь на сцену, Вальдемар последовал за ним. Мужчины подошли к девушкам. Вальдемар протянул левую руку Ветте, а Эдмонд - Энни. Этот жест мог значить только одно – они приглашают их на танец, и они, естественно, не имеют права отказаться. Ветта посмотрела на подругу, ожидая от нее решения их дальнейших действий. Энни исподлобья взглянула на Эдмонда и, пересилив себя, пошла с ним. Ветта, следуя примеру подруги, пошла с Вальдемаром.

Мужчины повели их в центр зала. Люди расходятся в стороны, освобождая для них место в зале. Они остановились. Энни развернулась к Эдмонду лицом. Он сделал шаг ближе и взял ее за талию, согнув локоть, держа его выше кисти. Энни положила левую руку на его руку таким образом, чтобы кисть ребром касалась его спины, немного ниже плеча. Ее правая рука и его левая рука соединились. Они готовы начать танец, так же, как вторая пара. В отличие от Ветты, Энни никогда прежде не приходилось танцевать вальс. Но ее это совершенно не смущает. Ей абсолютно все равно. И если она оттопчет Эдмонду ноги, ей будет это только в радость.

Зазвучала музыка, нежная, спокойная, но с глубокими нотами, словно тонкая мелодия роняет горькие слезы. Эдмонд начал танцевать и повел за собой Энни. Мелодия нарастает, усиливается, и все сильнее сжимает сердце. Она пробирается в душу и наполняет ее энергией красоты и сладостью умиротворения. Такая музыка порождает желание продолжать танцевать.

Эдмонд смотрит Энни в глаза. И она, по неизвестным причинам, тоже смотрит в его глаза. Желание отвернуться очень сильное, но необъяснимый магнетизм и прекрасные минуты танца, не позволяют ей этого сделать. Каждое движение легкое и непринужденное, словно они не танцуют, а порхают в воздухе.

Прошло немного времени, и Энни вспомнила главное правило сегодняшней ночи. Она имеет право спрашивать о чем угодно, и любой присутствующий должен ответить ей, а главное – сказать правду. Терять такую возможность настоящая глупость, поэтому она спросила, спокойно и в полголоса:

- Цветы были пропитанные каким-то дурманом. Зачем? Это было какое-то испытание?

На лице Эдмонда возникла слабая улыбка. Видимо он ждал этого вопроса.

- Ты права, - ответил он. – Обычные люди не выдерживают аромат этих цветов и теряют сознание.

- Что ж, - сказала Энни с легкой ухмылкой, - должно быть, я не оправдала ваших надежд, и оказалась обычным человеком.

- Как знать, - быстро отсек Эдмонд. – В любом случае, сегодня нам это узнать не удалось, благодаря вмешательству Ветты.

И только теперь Энни с ужасом осознала, что Ветта устояла перед воздействием дурмана. А значит – она не обычный человек.

«Нет-нет! – мысленно возразила сама себе Энни. – Это полнейшее безумие! Все они безумны! Вероятно весь секрет в том, что сильный организм способен выдержать воздействие дурмана, а более слабый – нет. Вот и все!… Нужно скорее выбираться из этого ненормального поселка. Но как?»

Эти размышления привели ее к одному воспоминанию, которое неожиданно всплыло в ее памяти. Когда Вальдемар вел ее в комнату «Безмолвия», она увидела своего друга. Он, безусловно, знает способ сбежать. И он поможет ей. Он всегда заботился о ней. Но где же он? Он бы не оставил ее одну. Он бы пришел. А если его здесь нет, значит, что-то случилось,… что-то плохое.

Энни настороженно посмотрела на Эдмонда и спросила:

- Где мой друг?

- Друг? – с ехидной ухмылкой переспросил Эдмонд, делая вид, что не понимает, о чем она говорит.

- Будь любезен, отвечай прямо. Я знаю, что ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю, - раздраженно произнесла Энни.

- О как? – хмыкнул он. – Вероятно, ты имеешь в виду Каина.

- Если теперь это его имя, тогда – да.

Эдмонд посмотрел в глаза Энни глубоким взглядом. Его лицо приняло серьезный вид. Через мгновение, он немного приподнял подбородок и ответил:

- Он в заточении.

- В заточении?! – возмущенно переспросила Энни. – Почему?

- Когда ты была в комнате «Безмолвия», он вмешался. Он не имел права этого делать, и изначально знал, что понесет наказание за свой поступок, - холодно ответил он.

Волна злости поднялась в Энни. Она набрала воздуха в грудь, дабы высказать все, что думает об этом, но в этот момент к ним подошел высокий, светловолосый мужчина, немного старше тридцатилетнего возраста.

- Вы позволите? – вежливо поинтересовался он у Эдмонда.

А несносному вампиру только это и нужно было. Он с радостью передал Энни мужчине и ушел прочь. Энни со злостью посмотрела ему вслед. Только теперь она заметила, что количество танцующих пар увеличилось. Все присутствующие веселятся, танцуют, общаются, едят изысканные угощения и пьют дорогое шампанское.

Мужчина подошел, взял Энни за талию, и они начали танцевать.

- Мое имя – Эрик Нильсен, - представился человек.

Энни отвела взгляд и сухо ответила:

- Прошу прощение за грубость, но мне абсолютно все равно, как Ваше имя.

- Я понимаю, - с искренним сочувствием ответил мужчина. – Вы напуганы, сбиты с толку и разгневаны. Но уверяю Вас, для таких, как мы, это самое лучшее место. И вскоре Вы сами в этом убедитесь.

Энни посмотрела на мужчину, и отсекла:

- Похоже на то, что у всех вас стокгольмский синдром.

- Поверьте, это не так, - спокойно возразил мужчина. – Это место особенное. Некоторые семьи живут здесь поколениями, на протяжении многих веков. И они счастливы, так как живут в покое и не знают страха.