Две невесты - Мэри Уистлер

— Идите сюда, — внезапно позвал Гай и выдернул девушку из-за стола. Положив ей руки на плечи, он очень серьезно посмотрел на нее. — Вы знаете, что настало время мне позволить вам уйти, Роза? — спокойно спросил он. — У меня больше нет никаких оправданий держать вас здесь.

Девушка внутренне сжалась. Только вчера вечером, когда доктор Картер сделал подобное замечание — на самом деле он был более прямолинеен по этому поводу! — она бросилась через комнату и вцепилась в рукав Гая, заявив, что не сможет покинуть его, а он поцеловал ей руку и казался очень растроганным. Теперь же сам говорит ей, что она должна уйти!

Роза была ошеломлена, но не потому, что не знала, что ей нужно уйти, не потому, что не была к этому готова, а из-за того, что именно он сделал ясным для нее — дни ее в «Выборе Трегони» сочтены. Теперь, когда все так неожиданно и удачно разрешилось для него, она оказалась ненужной. Ему не нужна больше ее моральная поддержка — невыносимый период ожидания, который она делала для него более терпимым, закончился. И значит, она, Роза Арден, вольна вернуться в Лондон к своей работе.

Она не могла произнести ничего, совсем ничего. Гай потряс ее за плечи и приказал, как уже сделал один раз прежде:

— Роза, не смотрите на меня так!

Девушка сумела улыбнуться, хотя разочарование и уныние сжимали ее сердце смертельной хваткой. Высвободившись из его рук, она решительно отступила назад и ответила, обретя наконец дар речи:

— А как я смотрю на вас? У вас, должно быть, разыгралось воображение, мистер Уокфорд. Я, конечно, знаю, что мне пора вернуться в Лондон. Мне нужно появиться на работе и объяснить мое отсутствие шефу. Если я и выгляжу немного... растерянной сейчас... просто внезапно я осознала, что мне нужно придумать какое-то объяснение, а мне очень не хотелось бы обманывать мистера Манкрофта.

— Вам и не придется его обманывать. Я сам напишу ему, если хотите.

Она слегка поморщилась:

— Если вы это сделаете, он подумает, что меня очень легко уговорить, что я трусливая и малодушная. Нет, я сама все объясню.

— Вы не хотите, чтобы я нашел вам другую работу?

Роза решительно покачала головой:

— Нет, большое спасибо!

— Не хотите работать со мной, например? Возможно, мне потребуется секретарь...

Она вновь молча покачала головой. Гай пристально смотрел на нее, как никогда не смотрел прежде, и внезапно сказал:

— Роза! Вы отлично знаете, что не вернетесь назад в Лондон! Во всяком случае, не вернетесь на ту работу, что оставили. Я не позволю вам уйти! Я не знаю почему, но я не могу... не могу!

— Не говорите ерунды! — механически отмахнулась она.

Он нахмурился:

— Это не ерунда! — И вдруг улыбнулся. — Это вовсе не ерунда... кареглазая! — Он вгляделся в ее лицо. — Знаете ли вы, что у вас самые прекрасные глаза в мире? Чистые, как горный поток... но ранимые и неуверенные иногда, как у лани... Вы боитесь жизни, Роза? Вы хоть представляете себе, что хотите от нее... на самом деле хотите от жизни?

Роза пристально посмотрела ему в глаза, как будто их синева гипнотизировала ее. Улыбка на его губах стала вдруг нежной и очень доброй. Он притянул девушку в свои объятия, и его губы прижались к ее губам, заставив люстру закачаться, а всю комнату закружиться вокруг нее. Наконец Гай поднял голову и с любопытством посмотрел на девушку, а она боролась с диким желанием вцепиться в него и с еще более сильным — вырваться и убежать.

Но Гай предотвратил последнее, отказавшись отпускать ее, как только она начала бороться.

— Не глупите, Роза! — тихо посоветовал он. — Есть вещи, которые так же неизбежны, как удар судьбы... и этот поцелуй был одним из них! Я ужасно хотел поцеловать вас с тех самых пор, как мы вошли в этот дом, и вы, должно быть, знали это. У вас рот создан исключительно для поцелуев, и вы не можете винить меня за это искушение. — Гай позволил своим губам еще раз прикоснуться к нему, опытно и с большим удовлетворением, и, когда вновь поднял голову, в его глазах появилось странное выражение. — О, Роза! — прошептал он, как будто она привела его в замешательство.

Она решительно вырвалась от него, освободив даже руки, в которые он пытался вцепиться.

— Вы не имели никакого права так делать! — укорила она его. — Абсолютно никакого права!

— Не имел, — согласился Гай и, присев на подлокотник кресла, достал портсигар, удивленно уставился на него. — Но, полагаю, это право я вполне мог бы за собой закрепить, не так ли? Вы, например, можете выйти за меня замуж.

— Выйти за вас замуж?

Не слишком ли много он выпил шампанского, которое вполне могло в этом состоянии здоровья Уокфорда повредить его уму? — забеспокоилась Роза. Хотя доктор и сказал, что Гай вполне поправился, за последние несколько дней он вновь через многое прошел и испытал сильное нервное напряжение... Огромное облегчение, которое он почувствовал, узнав, что больше не находится в опасной необходимости жениться на Кэрол-Энн, ясно свидетельствовало, что Гай жил все эти дни под напряжением... И теперь он намерен отбросить прочь свою с таким трудом выстраданную свободу?

— Почему нет? — спокойно ответил Уокфорд, встал и вновь шагнул к ней с так и не зажженной сигаретой в руке. — Это идея, Роза! На этот раз для меня все будет по-другому. Я женюсь не для того, чтобы обеспечить себя хозяйкой дома, хозяйкой для моих приемов... если хотите, украшением моего дома. И не... не по причине, по которой хотел жениться несколько лет назад!

Роза внутренне содрогнулась, не выдавая этого. Каким же беспечно жестоким может быть мужчина! Мужчина, который вовсе не имел намерения быть жестоким и только что целовал ее так, как только может целовать влюбленный!

— Тогда зачем вам жениться? — спросила она, отступая на шаг, когда он продвинулся ближе.

Гай улыбнулся. Это была легкая и странная улыбка, которую она так часто видела на его лице.

— Полагаю, чтобы удержать вас рядом с собой, Роза! Это кажется мне достаточно хорошей причиной! И ничто в этом меня не пугает, не заставляет чувствовать, что я сую голову в петлю! Напротив, я вижу, что мы будем счастливы вместе. Я многое могу для вас сделать... Заберу вас из офиса старины Манкрофта, сделаю так, что вам не нужно будет зарабатывать себе на жизнь...

— Меня никогда не пугала необходимость зарабатывать себе на жизнь, — тихо и напряженно возразила Роза. — Это дает возможность быть независимой.

— Только не когда вам двадцать лет, — задабривающе улыбнулся он, — и кто-то в вас нуждается!

— Это зависит от того, насколько сильно он нуждается, — уточнила она. — Вы ведь больше всего нуждались в Кармелле, не так ли?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});