Том второй. Выпуск II - Агата Кристи

– Ей-богу, мсье Пуаро, ваше внимание мне льстит. Капитан Гастингс сидит с таким видом, будто перед ним призрак. Расслабьтесь, мой дорогой. Сейчас я разряжу обстановку. Итак, на чем мы остановились? На Плохом Племяннике, который пытается очернить Тетю, Жену Дяди. Племянник, прославившийся в свое время исполнением женских ролей, достигает вершины сценического перевоплощения. Сообщив дворецкому нежным, девическим голоском, что он леди Эджвер, племянник мелкими шажками семенит в библиотеку. Все довольны, никаких подозрений «Сильвия», – восклицает любящий дядя. «Джордж», – пищу я, бросаюсь ему на шею и аккуратно протыкаю ее перочинным ножом. Остальные детали – чисто медицинского свойства, их можно опустить. Псевдодама удаляется домой и крепко засыпает после хлопотливого, полного трудов дня.

Он встал, смеясь налил себе еще виски с содовой и медленно вернулся на свое место.

– Убедительно, да? Но тут-то мы и подходим к сути. Какое разочарование! Как неприятно сознавать, что вам морочили голову! Потому что теперь, мсье Пуаро, пора поговорить об алиби.

И он осушил стакан.

– Я питаю слабость к алиби, – признался он. – Всякий раз, когда читаю детективный роман, я жду, когда герои начнут выкладывать свои алиби. У меня оно – лучше не бывает. Тройной еврейской пробы. Проще говоря, мистер, миссис и мисс Дортхаймер. Очень богаты и очень любят музыку. В Ковент-Гардене у них своя ложа. И в эту ложу они приглашают потенциальных женихов. Я, мсье Пуаро, – потенциальный жених, и не худший из тех, кто согласился бы их осчастливить. Нравится ли мне опера? Честно говоря, нет. Но мне очень нравится обед, которым кормят до театра на Гроувнер-сквер, и ужин, который следует после. Оба бывают превосходны. И пусть мне приходится танцевать с Рахилью Дортхаймер, пусть у меня потом два дня ноет рука! Так-то вот, мсье Пуаро. Когда дядюшка истекал кровью, я, сидя в ложе, нашептывал любезности в отягощенное бриллиантами ушко черноволосой Рахили, и ее длинный еврейский нос сентиментально вздрагивал. Благодаря чему я сейчас могу быть с вами совершенно откровенным.

Он откинулся на спинку стула.

– Надеюсь, вам не было скучно. Есть ли у вас какие-нибудь вопросы?

– Поверьте, лорд Эджвер, мне скучно не было, – ответил Пуаро. – И раз вы так добры, то ответьте, пожалуйста, на один маленький вопрос.

– С удовольствием.

– Давно ли вы знакомы с мисс Карлоттой Адамс?

Чего-чего, а этого молодой человек явно не ожидал. Выражение его лица резко изменилось.

– Зачем вам это нужно знать? Какое это имеет отношение к тому, о чем мы с вами говорили?

– Мне просто любопытно. Что касается остального, то вы так подробно обо всем рассказали, что у меня нет необходимости задавать вам вопросы.

Рональд пристально посмотрел на него, словно дружелюбие Пуаро было ему не по вкусу и он предпочел бы, чтоб тот был более подозрительным.

– С Карлоттой Адамс? Сейчас скажу. Около года. Или немного больше. Я познакомился с ней в прошлом году, когда она выступала здесь в первый раз.

– Вы хорошо ее знали?

– Неплохо. Карлотта не из тех, кого можно так уж хорошо знать. Она довольно скрытная.

– Но она вам нравилась?

Рональд недоуменно взглянул на него.

– Почему вас это интересует? Потому что вы нас тогда видели вместе? Да, она мне очень нравится. Она не злая, умеет внимательно слушать, когда говорит мужчина, так что он даже начинает чувствовать себя человеком!

Пуаро кивнул.

– Понимаю. Значит, вы будете огорчены.

– Огорчен? Чем?

– Известием о ее смерти.

– Что? – Рональд вскочил на ноги. – Карлотта умерла?

У него был совершенно ошеломленный вид.

– Вы шутите, мсье Пуаро. Когда мы в последний раз виделись, она была абсолютно здорова.

– Когда это было? – спросил Пуаро.

– Позавчера, кажется. Точно не помню.

– Tout de meme[30], она умерла.

– Наверное, это был несчастный случай? Какой? Автомобильная катастрофа?

Пуаро поглядел в потолок.

– Нет. Она выпила слишком большую дозу веронала.

– О-о! Понятно... Бедная... Какой кошмар.

– N'est-ce pas?[31]

– Ужасно жаль. И у нее так все хорошо складывалось! Она собиралась забрать к себе сестру из Америки. Черт! Не могу выразить, до чего мне ее жалко!

– Да, – сказал Пуаро. – Жаль умирать, когда ты молод, когда не хочешь умирать, когда перед тобой вся жизнь и у тебя есть все, ради чего стоит жить.

Рональд посмотрел на него с удивлением.

– Боюсь, что я вас не совсем понимаю, мсье Пуаро.

– Не понимаете?

Пуаро встал и протянул ему на прощание руку.

– Я всего лишь выразил свои мысли – возможно, чересчур эмоционально. Потому что мне тяжело видеть, как юность лишают права на жизнь. Я принимаю это близко к сердцу, лорд Эджвер. Всего хорошего.

– М-м... э-э... до свиданья, – озадаченно протянул Рональд.

Открывая дверь, я чуть не столкнулся с мисс Кэррол.

– Ах! Мсье Пуаро, мне сообщили, что вы еще не ушли. Я хотела бы сказать вам два слова. Может быть, пройдем ко мне в комнату? Я насчет Аделы, – продолжила она, когда мы очутились в ее святилище и она плотно затворила дверь.

– Да, мадемуазель?

– Она наговорила вам много чепухи. Да-да, не спорьте со мной, чепухи! Я это называю именно так, и я права. Она не в себе!

– Конечно, она перевозбуждена, – примирительно сказал Пуаро.

– Но... по правде говоря... у нее было не слишком счастливое детство. Об этом нужно сказать откровенно. Лорд Эджвер был... своеобразным человеком, мсье Пуаро. Таким людям нельзя доверять воспитание детей. Если называть вещи своими именами, то Адела его смертельно боялась.

Пуаро кивнул.

– Вы меня ничуть не удивили, мадемуазель.

– Он был своеобразным человеком. Он... как бы это поточнее выразиться... ему нравилось, когда его боялись. Он получал от этого какое-то мрачное удовольствие.

– Понимаю.

– Он был очень начитан и умен. Но что-то в нем было... на меня это не распространялось, но все равно... И то, что от него ушла жена – я имею в виду его вторую жену, – мне кажется вполне закономерным. При том, что она мне не нравится. Я об этой женщине очень низкого мнения. Кстати, выйдя за лорда Эджвера, она получила все, на что могла рассчитывать, и даже больше. Потом она от него ушла, и все это, как говорится, пережили. Но Адела не могла от него уйти! А он то забывал о ее существовании, то вдруг вспоминал, и тогда... Мне иногда казалось... не знаю, должна ли я это говорить...

– Должны, должны, мадемуазель...

– В общем, мне иногда казалось, что он мстил ей за мать – его первую жену. Насколько я знаю, она была тихой, слабой женщиной. Мне ее всегда было жаль. Я бы не стала ничего этого вам рассказывать, мсье Пуаро, если бы не выходка Аделы и ее слова о том, что она ненавидела отца, – согласитесь, это может показаться странным тому, кто не знает, как обстоит дело.

– Благодарю вас, мадемуазель. Мне думается, что такому мужчине, как лорд Эджвер, вообще не нужно было заводить семью.

– Конечно!

– А он не собирался жениться в третий раз?

– Как он мог? Его жена жива.

– Дав свободу ей, он становился свободным сам.

– По-моему, с него было достаточно первых двух жен, – сухо сказала мисс Кэррол.

– Значит, он никогда не думал о третьем браке? Вы уверены, что у него никого не было на примете, мадумуазель? Подумайте...

Мисс Кэррол вспыхнула.

– Не понимаю, почему вас так это интересует. Разумеется, у него никого не было!

Глава 14

ПЯТЬ ВОПРОСОВ

– Почему вы спрашивали мисс Кэррол, не собирался ли лорд Эджвер жениться в третий раз? – спросил я не без любопытства, когда мы ехали домой.

– В какой-то момент, мой друг, такое предположение показалось мне вполне вероятным.

– Почему?

– Я не знаю, чем объяснить volte-face[32] убеждений лорда Эджвера относительно развода. Что-то здесь нечисто, друг мой.

– Да, – сказал я, – вы наверняка правы.

– Смотрите, Гастингс. Лорд Эджвер подтвердил все, что сообщила нам его жена. Она действительно посылала к нему всевозможных адвокатов, но он был непоколебим. А потом вдруг согласился!

– Или говорит, что согласился, – напомнил ему я.

– Совершенно верно, Гастингс! Вы очень точно заметили. Или говорит, что согласился. У нас нет доказательств, что он написал то письмо. Допустим, мсье лжет. По неизвестной пока причине вводит нас в заблуждение. Но если представить, что он его написал, то тогда напрашивается вывод, что у него появилась причина это сделать. А каким здесь может быть простейший вывод? Конечно, тот, что он встретил женщину, на которой захотел жениться. Возможно, в этом кроется причина его неожиданного согласия. Так что мисс Кэррол я спрашивал неспроста.