Бриллиант Хакера - Петр Северцев

– ГОВОРИТЕ, – раздался голос с характерным металлическим тембром, который в эту минуту был для меня слаще любых переливов Монтсеррат Кабалье.

Приятель был запрограммирован таким образом, что мог принимать телефонные звонки на мой номер. Поскольку я не желал, чтобы кто-либо другой смог побеседовать с ним, то я установил включение звукового анализатора после десятого сигнала.

Но даже если кто-то и решил бы дождаться, то у него все равно бы ничего не получилось, потому что окончательное включение Приятеля на связь происходило только после того, как я говорил одно волшебное слово, которого не знал никто, кроме нас двоих:

– Это хакер, – произнес я то самое волшебное слово, и оно, разумеется, подействовало. – Чертовски рад тебя слышать.

– ПРИВЕТ, ХАКЕР, – раздался в трубке знакомый до боли голос Приятеля.

Одно время я тратил часы на обдумывание проблемы – под какой голос или тембр стилизовать его звуковую характеристику. Сначала, помнится, даже хотел имитировать свой собственный голос, но потом понял, что это попахивает шизофренией и решил оставить условный баритон без интонирования и модуляций. Пусть этим занимаются чайники, если им так хочется, для меня же главное информация и живое, чуть не сказал – человеческое, общение.

– ГОТОВ ДОЛОЖИТЬ ИНФОРМАЦИЮ ПО ЗАДАНИЮ – сообщил Приятель.

– Для начала выдай-ка мне самый первый пункт, – отозвался я.

Терять время не хотелось, но получить данные было просто необходимо.

– ПУНКТ ПЕРВЫЙ. ТВОЯ КЛИЕНТКА ФРАНЦУЗОВА ИДА ЯКОВЛЕВНА НЕ ЧИСЛИТСЯ В СПИСКАХ ПОЛИТЗАКЛЮЧЕННЫХ. ЕЕ ИМЯ НЕ УПОМИНАЕТСЯ НИ В «ХРОНИКЕ ТЕКУЩИХ СОБЫТИЙ», НИ В «ВЕСТЯХ ИЗ СССР», НИ В ДОКУМЕНТАЦИИ ХЕЛЬСИНКСКОЙ ГРУППЫ, НИ В КАКИХ-ЛИБО ДРУГИХ ИСТОЧНИКАХ, ВКЛЮЧАЯ КАК МАТЕРИАЛЫ ПРАВОЗАЩИТНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ В СССР И ЗА РУБЕЖОМ, ТАК И МАТЕРИАЛЫ ПЯТОГО УПРАВЛЕНИЯ КОМИТЕТА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ...

– А где же числится Французова? – спросил я, нахмурившись.

Ответ, впрочем, напрашивался сам собой. Стыдно, что я столько времени позволял себя дурачить. Мне всегда казалось, что доверчивость – не самый мой главный недостаток. И вот поди ж ты!

– ОТВЕЧАЮ, – произнес Приятель. – ИДА ФРАНЦУЗОВА, ОНА ЖЕ ИДА ФРАНЦ, ОНА ЖЕ РОЗА БЛЮМ, ОНА ЖЕ БАРРАКУДА, ОНА ЖЕ ЯИШНЯ, ОНА ЖЕ...

– Стоп, Приятель, – оборвал я его, так как список обещал быть слишком длинным. – Все вполне понятно. Переходи на фактический материал, имеющий непосредственное отношение к делу.

– СРЕДИ МНОГОЧИСЛЕННЫХ СУДИМОСТЕЙ ТВОЕЙ КЛИЕНТКИ ИМЕЕТСЯ СРОК ЗА ОГРАБЛЕНИЕ ЮВЕЛИРНОГО МАГАЗИНА В МАЕ ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ СОРОК ПЕРВОГО ГОДА. ВМЕСТЕ С НЕЙ ПО ДЕЛУ ПРОХОДИЛ ГОРБАЧЕВ ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ, ИЗВЕСТНЫЙ ТАКЖЕ ПОД КЛИЧКАМИ ПЯТНИСТЫЙ И ХМЫРЬ.

– Отлично, – удовлетворенно кивнул я. – Теперь пункт второй.

– КАТЕРИНА ФРАНЦУЗОВА ИМЕЕТ ОДИН ПРИВОД В МИЛИЦИЮ В ЧЕТЫРНАДЦАТИЛЕТНЕМ ВОЗРАСТЕ. ПОСТАВЛЕНА НА УЧЕТ ПО ПОДОЗРЕНИЮ В ПРОСТИТУЦИИ. ДВА ГОДА НАЗАД СОБИРАЛИСЬ ЗАВОДИТЬ УГОЛОВНОЕ ДЕЛО, НО ИЗ-ЗА ВМЕШАТЕЛЬСТВА ТРЕТЬИХ ЛИЦ ХОД ДЕЛУ НЕ БЫЛ ДАН.

«Наверняка, Павлин отмазал, – решил я. – А потом сделал своей содержанкой».

Оставались еще Мамыкины, Рукосуев, Травкина и Егорычев. Я решил, что пока информации достаточно.

– ПРОДОЛЖАТЬ ПЕРЕДАЧУ ИЛИ ПОСТУПИТ НОВАЯ ИНФОРМАЦИЯ? – вопросил Приятель.

– Принять новую, – безоговорочно заявил я. – Когда будешь работать над данными, вруби автономную систему и зачитай мне, что у тебя вышло, чтобы не отвлекаться от обработки. А пока слушай.

И я кратко ввел его в курс последних событий, особое внимание уделив местоположению пространства, в котором я сейчас нахожусь.

Пока я говорил, Приятель, очевидно, уже успел переместить фактическую информацию в блок поиска. Как только я произнес последнее слово из своего заочного репортажа, Приятель немедленно выдал мне то, чего так страстно жаждала моя душа: план здания бомбоубежища, расположенного возле школы номер девятнадцать.

– ТЫ НАХОДИШЬСЯ В ОТСЕКЕ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ЧАСТИ, – просвещал меня Приятель (в буквальном смысле тоже, так как я находился в полной тьме). – ОТСЕК ИМЕЕТ НА ПРАВОЙ СТЕНЕ ОТ ВХОДА ВЕНТИЛЯЦИОННОЕ ОТВЕРСТИЕ, ЗАКРЕПЛЕННОЕ НА СТЫКАХ АЛЮМИНИЕВЫМИ СТЯЖКАМИ.

Я поднял голову вверх, светя себе зажигалкой и громко издал радостное «Вау!» Действительно, в каком-то полуметре от моей макушки различалось заросшее паутиной отверстие, которое почти слилось со стеной, покрытой ровным слоем толстой пыли.

– Дата? – спросил я на всякий случай, уже протягивая руку к решетке.

Отогнав рукавом куртки семейство громадных пауков, я крепко ухватился за среднюю планку и потянул решетку на себя.

– ОБЪЕКТ СДАН В ЭКСПЛУАТАЦИЮ В ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРОМ ГОДУ, – бесстрастно поведал мне Приятель. – ПОСЛЕДНИЙ РАЗ РЕВИЗОВАЛСЯ В ТЫСЯЧУ ДЕВЯТЬСОТ ШЕСТЬДЕСЯТ ДЕВЯТОМ ГОДУ.

– Йес, – удовлетворено констатировал я, отодрав к черту алюминивые крепления и поставив решетку рядом с дверью. – Некст левел?

Пока я подтягивался на руках, втискивая тело в вентиляционный люк, оказавшийся довольно просторным, Приятель продолжал разговор:

– СМЕЖНОЕ ПОМЕЩЕНИЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ РЕЗЕРВНЫЙ ОТСЕК ДЛЯ ОКАЗАНИЯ НЕОТЛОЖНОЙ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ. КОМНАТА НЕ ОБОРУДОВАНА ЗАЩИТНЫМИ ДВЕРНЫМИ МЕХАНИЗМАМИ. ЗАПОРЫ, ТАКИМ ОБРАЗОМ, ОТСУТСТВУЮТ.

– Значит, не придется принимать слабительное, – машинально пробормотал я.

В трубке раздалось недоуменное молчание, которое продолжалось секунд тридцать.

Но, наконец, Приятель сообразил, что я имел в виду, – очевидно, слазил в словарик и уточнил значения слова «запор».

– ХА. ХА. ХА, – абсолютно серьезно проговорил Приятель. – ШУТКА. КИРГУДУ.

Пока мой собеседник думал, я, быстро вычислив расположение двери, – на ней действительно не было запоров, – приналег плечом на ржавый железный щит и не без труда приоткрыл его. Образовалась щель, в которую я смог пролезть, лишь выдохнув воздух и втянув живот.

Уф, вот я и наружи.

Как хорошо, однако, быть поджарым! Среди потерь, кроме времени – всего одна пуговица от куртки, зацепившаяся за шляпку гвоздя, да и оставшаяся там висеть, покачиваясь на длинной нитке.

– В СВЯЗИ СО ВНОВЬПОСТУПИВШЕЙ ИНФОРМАЦИЕЙ ИМЕЕТСЯ СПЕЦИАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ, – немного подумав, выдал голос Приятеля.

– Да-а? – протянул я. – Готовы рассмотреть ваше предложение. Излагайте.

– А ТЫ МНЕ НЕ ВЫКАЙ, – как бы обиделся Приятель. – ТОЖЕ МНЕ, ИНТЕЛЛИГЕНТ...

Снова пауза.

«Наверное, считает про себя до десяти, чтобы восстановить душевное равновесие», – подумал я в шутку, но тут же вжал голову в плечи и, прикрыв мембрану рукой, прыснул в сторону, действительно услышав в трубке тихий шепот «ДЕВЯТЬ, ДЕСЯТЬ».

Вряд ли Приятель научился читать мысли, да еще и по телефону. Интересно было другое, – мы настолько хорошо знали друг друга, что я, хоть и в шутку, но предсказал его реакцию. А Приятель ловко сымитировал обиду, из него мог бы получиться неплохой актер. Если когда-нибудь будут набирать электронную труппу, предложу ему заняться театром. Но только на досуге.

– Итак? – напомнил я Приятелю. – Что у тебя за предложение?

– ПОВЕРНИ ПО КОРИДОРУ НАПРАВО, ВТОРАЯ ДВЕРЬ. КЛЮЧИ НА ПРОТИВОПОЛОЖНОЙ СТЕНЕ ПОД ПОЖАРНЫЙ ВЕДРОМ, – произнес Приятель.

Я проследовал в указанном направлении и остановился возле точной такой же железной двери, как и в моей «камере» с пауками. Только эту дверь явно совсем недавно открывали – на ее запылившейся поверхности я разобрал несколько пятен, похожий на отпечатки ладоней.

Разыскав ключи я подбросил их в ладони и тотчас же сжал в горсти, чтобы заглушить звон. Мне показалось, что из-за двери слышится какой-то странный звук – то ли шум прибоя, то ли отдаленные крики.

Я приложил ухо к узенькой, в волосок, щели, но ничего не смог разобрать.

– Пока даю отбой, Приятель. Выйду на связь через полчаса и приму информацию, – быстро произнес я в трубку и обрубил линию.

Вставив ключ в скважину, я осторожно повернул его дважды и слегка приоткрыл дверь.

Катя даже не повернула головы в мою сторону. Она сидела, поджав ноги на низкой тахте больничного типа – низкой и обитой клеенкой.

Ее взор был устремлен в крошечный (но цветной) телевизор, по которому транслировался матч на первенство мира по футболу. Зрелище вряд ли интересовало девушку настолько уж сильно, просто она считала ниже своего достоинства обращать внимание на своих похитителей.

Злость некоторых красит, некоторых уродует. Катя принадлежала к первым. Ее черты лица обострились, бледность приняла несколько аристократический оттенок, а слегка похудевшие плечи аппетитно выставляли на обозрение структуру ключиц и соблазнительные ямочки.

– Параша слева от двери, постарайтесь не споткнуться, – проговорила она, не поворачивая головы. – Туалетную бумагу принесли, как я просила?