Под удельною властью - Георгий Северцев-Полилов

XLII

Последствия ссоры скоро сказались. Через два дня после разговора со Святославом ушел от союзной рати Ярослав и передался Ростиславичам.

— Дадим мы тебе Киев! — обещал ему Рюрик. — Иди только вместе с нами!

Обещание это подстрекнуло Ярослава, и он, соединившись с Рюриком, двинулся на союзных князей.

Давно уже роптали союзники, не привыкшие долго вести осаду. Они не имели ни поводов, ни охоты вести долгую и упорную войну.

Первыми выказали свое недовольство смоляне.

— Какое нам дело до Киева и до суздальского князя! Нам впору от литовцев обороняться…

Охладели к общему делу и переменчивые новгородцы.

— Стоим мы здесь под Вышгородом без дела, у нас в Новгороде и своего дела довольно! Когда бы не князь наш Юрий, ушли бы мы сейчас же обратно!

Фока и Василько старались их образумить, уговаривали их, но беспокойные новгородцы плохо их слушали.

Недовольство все усиливалось.

Полочане и другие ясно видели также причину, приведшую их князей к Вышгороду и Киеву.

— Что нам за дело до киевского стола! Пусть они спорят промеж собою, а мы пойдем домой! — говорили рязанцы.

Не было мира и между князьями. Каждый из них тяготился своим участием в походе.

Боярин Жидиславич и Юрий с каждым днем замечали, как убывали их силы.

— Надо будет поспешить с осадой Вышгорода, — посоветовал Жидиславич, — а то вся наша рать ослабеет.

На другой день была назначена новая осада; Мстислав отчаянно сопротивлялся, и полки союзной рати отступили ни с чем.

Прибытие к Мстиславу свежих перешедших к нему волынских дружинников подействовало на осаждавших самым удручающим образом.

— Что теперь делать? — понурив голову, спрашивал Борис Жидиславич Юрия. — Коль не пойдут на врага наши новгородцы, с Вышгородом нам не справиться!

— Созовем совет! — предложил Юрий. Князья сошлись в ставку князя новгородского.

— Чего надумаете, князья, так и поступим! — сказал он.

Долго совещались они между собою, но взаимная вражда мешала им.

— Я не я буду, — говорил Святослав Всеволодович, — коль Ярослава не посрамлю!

Общее дело разбилось на мелочи, отсутствие Андрея сказывалось, как никогда, все думали только о себе, единство отсутствовало.

— Спешите, князья! — советовал один из них. — Коль Давиду удастся уговорить галичан прийти к нему на помощь, тогда трудно будет с ними справиться!

— Да и волынцы, отступив от нас, много повредили делу! — заметил другой.

— Чего ж тут медлить?! — проговорил третий. — Ударим на них!

К последнему мнению присоединились все князья. Было решено в ту же ночь сделать нападение на город. Глухою ночью приготовились полки союзной рати к штурму. Чтобы никто не знал о предстоящем нападении, костры в стане были ярко зажжены, а сама дружина тихо подползла к палисадам города.

Не таков был князь Мстислав, чтобы его можно было обмануть, он зорко следил за врагами, и едва союзные дружины приблизились к стенам, как он сам вышел им навстречу и дал геройский отпор.

Не ожидала последнего дружина Андрея и дрогнула. Несмотря на то что у Мстислава было гораздо меньше дружины, чем у союзников, те бросились бежать обратно в стан. Дружинники Мстислава погнались за ними, овладели обозом и захватили много пленных.

Всеобщее ликование было и в Киеве.

Победа эта над двадцатью князьями и силами стольких земель прославила Мстислава Ростиславича между своими современниками и дала название Храброго.

XLIII

В тот день, когда союзные князья готовились к последнему приступу, из Владимира прискакал гонец. Князь Андрей сообщал, что он сам скоро прибудет к Вышгороду, чтобы собственноручно руководить осадой.

Раздраженные долгим сопротивлением врагов, союзники не захотели его ждать.

— Кое время стоим здесь, да еще дожидаться! — говорил князь Всеволод.

— Должно быть, Андрей не знает, что к Вышгороду сильная подмога пришла! — заметил Святослав.

— Что тут говорить! Решили — и пойдем!

И на гонца, которым была Марина, никто не обратил внимания.

«Где бы мне отыскать Фоку и Василько?» — думала девушка.

Ее сердце трепетно сжималось от неизвестности об их судьбе. Отыскать обоих дружинников в громадном стане союзной рати не представлялось возможным.

— А ты, молодец, ступай-ка обратно к своему князю-то! — сказал ей Святослав. — Скажи ему, что и без него здесь справимся!

— Дозволь, князь, слово молвить!

— Говори!..

— Все равно я до князя не скоро доеду. Позволь мне остаться с вами!

— Коли такая охота припала… Что ж, оставайся! Неволить тебя не буду!

Обрадованная разрешением девушка осталась.

После теплого, но короткого вечера спустилась темная ночь. Луны не было, только одни звезды блистали на небе. По знаку князей медленно двинулись полки на прикуп, тихо окликая друг друга. Но неудача, как было сказано выше, преследовала их: они были разбиты Мстиславом.

Бежавшие полки рассеялись далеко по степи, преследуемые вышгородцами. Много потонуло их в Днепре.

Фоке удалось благополучно перебраться через реку, но Василько не посчастливилось: он был ранен стрелою. Едва выбравшись на берег, от потери крови он лишился чувств и, не замеченный своими, остался лежать на берегу.

Случай помог ему.

Марина, все время думавшая о судьбе брата, с первым лучом рассвета отправилась отыскивать его на поле битвы.

Вышгородцы, овладев станом и обозом союзной рати, перестали преследовать врагов.

Одиноко бродила девушка по полю, усеянному павшими в бою. Раненых почти не было, лежали одни трупы. С сильно бьющимся сердцем, пристально вглядываясь в лица убитых, отыскивала она дорогих сердцу. Не находя их нигде, она тихо шла дальше. Вдруг слабый стон на берегу заставил ее направиться к лежащему в богатом боевом уборе дружиннику. Подойдя к нему, она вскрикнула от изумления. Перед ней лежал бледный, недвижимый Василько.

Молодая девушка раздумывала не долго, она быстро спустилась к реке, принесла в шеломе воды и обмыла рану. Привести в чувство раненого ей долго не удавалось. Наконец, тяжело вздохнув, он открыл глаза и с изумлением посмотрел на склонившегося к нему отрока.

— Что со мной? Где я? — слабо проговорил раненый.

Девушка чувствовала себя не в силах скрываться больше.

— Узнаешь ли ты меня, Василько? — трепещущим голосом спросила она молодого дружинника.

— Узнаю… Ты княжий отрок Максим… Спасибо тебе!

— Значит, не узнал! — прошептала девушка и, наклонившись к самому лицу раненого, пристально посмотрела ему в глаза.

Давно забытое чувство всколыхнулось в душе Василько. Он смотрел и не верил.

— Марина, ты ли это? — изумленно-радостно скорее прошептал, чем проговорил он.

— Узнал… Узнал меня, милый! — не выдержала девушка. Она залилась слезами и припала к раненому.

Встало солнце, разгорался день. Золото разлилось по всему востоку, заставляя гаснуть трепетную, розоватую дымку зари.

XLIV

Рана оказалась не опасной.

Марина поймала двух коней, на одного из них помогла взобраться Василько, на другого села сама и отправилась в путь. Первый привал они сделали не скоро, опасаясь преследования. Путь предстоял не близкий.

По дороге они встречали много беглецов и раненых, все спешили поскорее выбраться из Киевской земли. На помощь Андрея теперь уже никто не надеялся, влияние его ослабело, Юг окончательно ушел из-под его власти.

Марина совершенно успокоилась, ее не тяготила больше судьба брата. Она знала со слов Василько, что последнему удалось бежать. На остановках, которые им приходилось делать из-за слабости раненого, она рассказала Василько о своем пребывании в Новгороде.

— Что ты стал таким задумчивым, Василько? — спросила девушка, когда они, отдохнув, отправились дальше.

— Странно мне как-то! — раздумчиво проговорил он. — Как это я не мог узнать тебя раньше?.. Ведь все время мы были вместе у князя…

Девушка усмехнулась.

— Уж коли братец родимый меня не признал, так где же тебе было узнать!..

— Ну, вот скоро матушку увидим! — сказал Василько. — То-то я рад буду!

Благодаря заботливому уходу Марины, раненый чувствовал себя хорошо, рана заживала, он мог сам уже влезать на коня.

— А все ж жалко, — говорил он не раз, — что не удалось нам разбить вышгородцев и киевлян… Ну, да за нашим князем не пропадет, с лихвой отплатит! Еще поборемся!..

Марине неприятно было слышать эти речи: они напоминали ей возможность новой разлуки с дорогим для ее сердца.

— Ну, теперь, поди, не будешь больше княжим отроком служить? — шутливо спросил Василько.

— Неужели ты думаешь, что я осталась бы у него служить, если бы он даже только догадывался?!

Девушка задумалась.