Книжник - Франсис Риверс

— Жаль, что он так хором собой!

Бог и впрямь одарил этого юношу красотой. Но насколько мне известно, Тимофей не забыл наши наставления. Никогда мне не пришлось слышать ни от кого ни единого слова, позволявшего усомниться в его благочестии.

* * *

Сила убрал тростниковое перо в футляр и стал думать о Диане. Стоило ей взглянуть на него, у него всякий раз перехватывало дыхание и замирало все внутри. Это что, влюбленность? Но разве мог он влюбиться, зная ее так мало? И этот мальчик, Куриат… Похоже, он привязался к нему, совсем как Павел — к Тимофею. Женщина и мальчик заставляли Силу задумываться о том, каково было бы иметь жену и собственных детей — сына, которого можно воспитать для Господа.

У многих учеников были жены и дети. Сыновья Петра остались в Галилее. Дочь вышла замуж, родила детей и вместе с мужем перебралась в другие края.

Павел решительно отвергал для себя всякую возможность женитьбы и воодушевлял других следовать его примеру.

— Надо оставаться в том положении, в Каком Бог нас призвал. Я был холост, когда Иисус избрал меня на служение Ему, таковым и останусь. И тебе то же скажу, Сила. Нам нельзя распыляться.

Сила с ним не соглашался:

— Петра жена никогда не отвлекала ни от любви ко Христу, ни от преданного служения Господу. Она разделяет его веру. Служит ему спутницей. Утешает его, когда он выбивается из сил. А Прискилла и Акила — ты только посмотри, как много они сделали. Они вместе несут иго Христово.

— Петр уже был женат, когда встретил Иисуса! И Акила с Прискиллой — тоже.

— Бог сказал: «Нехорошо человеку быть одному».

Павел сердито сверкнул глазами:

— Что, есть какая-то женщина, на которой ты хочешь жениться? Ты поэтому споришь?

Сила чуть не стукнул кулаком от досады.

— Нет!

— Тогда к чему этот разговор?

— Не каждый призван к безбрачию, Павел. — Сила говорил тихо, но твердо. — Ты сам себя не слышишь, но иногда в твоих устах это звучит так, будто безбрачие — новый закон для церкви.

Павел открыл было рот, чтобы возразить. Раздраженно фыркнув, вскочил на ноги и отошел от костра. Довольно долго он стоял в темноте и смотрел на звезды. Потом вернулся к костру.

— Кого ты имел в виду?

Сила назвал две пары, которые недавно подходили к нему.

— Они молоды. Их чувства пройдут.

— Ты имеешь ввиду, что они задавят их из послушания тебе?

Глаза Павла снова потемнели. Сила по-петушиному вскинул голову и с вызовом глядел на него.

— Время коротко, Сила, и нельзя терять его, пытаясь кому-то угодить.

— Я скажу это Тимофею в следующий раз, когда он постарается оправдать твои ожидания.

— Писание говорит, что женившийся должен целый год оставаться дома и угождать жене! А я говорю, что мы должны все время, какое только у нас остается, посвятить благовестию о Христе.

— Вот именно. Ты говоришь.

— Мы несем слово жизни! Что может быть важнее?

— Ничего. Но его не обязательно нести в одиночку.

— Мы и не несем в одиночку. Путешествуем по двое.

— Двое могут быть мужем и женой.

В глазах Павла полыхнул огонь.

— Может быть, Господь вернется завтра, Сила. Нам ли посвящать себя чему-то или кому-то помимо благовестия?

— Если мы никого не любим, Павел, что толку в наших расчудесных проповедях?

— Ты говоришь не о любви, а о похоти!

— Мы сейчас спорим ради победы в споре, или ради тех в теле Христа, кто ведет борьбу с самим собой? Это реальная жизнь, Павел. Кто-то призван жениться и завести детей. Будешь учить их, что этого нельзя, потому что ты сам признан остаться безбрачным и посвятить всю жизнь проповеди евангелия?

— Сейчас нет времени жениться!

— Так тебе известно, когда придет Христос? Ты это хочешь сказать? Сам Иисус говорил, что не знает! Знает один Отец!

Сила сделал глубокий вдох, осознав, что в гневе повысил голос. Гнев — никчемный помощник. Но Павел бывал таким твердолобым, таким категоричным!

— Павел, Бог призвал тебя быть странствующим проповедником. Позже он призвал и меня — сопровождать тебя. Каждый из нас призван к своему делу и на свое место. Ты же сам так проповедовал.

— Все — к созиданию Тела…

— Да. К созиданию! А если все откажутся жениться и иметь детей, даже если для них есть на это воля Божья, кто от нас останется через одно поколение?

Павел отодвинулся от огня и нахмурился.

Сила развел руками.

— Брак — Божье творение, Павел. Господь освятил супружеские отношения. — Он пожал плечами. — Наверное, вопрос не в том, вступать ли в брак мужчине и женщине, а в том, как им вести себя в браке. Что должен христианский брак показать миру? Любите друг друга. Что это означает помимо плотских отношений? Петр и его жена — такой хороший пример для многих…

Несколько месяцев они обсуждали вопрос супружества и молились, чтобы Бог наставил их, как учить об этом. Куда бы они ни шли, везде видели, как необузданные страсти могут сгубить жизнь. На таких страстях и строилось идолопоклонство.

Сила снова взял перо, покрутил его между пальцами. Когда умер отец, у него не было времени думать о женитьбе. Девушку, которая предназначалась ему в жены, отдали другому — с его благословения. Потеря не уязвила его сердца. Он почти не знал ее.

Диану же ему хотелось узнать ближе, и из-за таких чувств он изо всех сил старался ее избегать.

Но она была на каждом собрании, сидела неподалеку, такая внимательная… Он пытался не смотреть в ее сторону, но глаза сами искали ее. А ее улыбка…

Нельзя было позволять себе раздумывать о ней. Это навевало мысли о том, что могло бы быть — и было совершенно невозможно.

Смешав новую порцию чернил, Сила отложил свой свиток и допоздна переписывал письма Петра. Лишь потом он дал себе снова унестись в прошлое.

* * *

Мы с Павлом собирались идти в Асию, но в наши планы вмешались римские пехотинцы, остановив нас на дороге и заставив нести свою поклажу. На расстояние, положенное по римским законам, — сверх того они не требовали. Но мы усмотрели в этом возможность поведать им об Иисусе и проводили их до самой границы с Мисией. Мы молились, чтобы Бог указал нам, желает ли Он, чтобы мы направились в Асию через горы, но вместо этого Дух Святой увлек нас на север, а потом — на восток, — вдоль границы с Вифинией, и далее — в Троаду.

Мы понимали, что Господь привел нас в этот город. В Троаде, лежащей к юго-западу от древней Трои, сходятся все морские пути северо-западного побережья Асии. Эта римская колония выросла благодаря близости к устью Геллеспонта. Горожане устроили хорошую гавань, где суда находят укрытие от северных ветров. Троада — главный порт, откуда отплывают корабли в Македонию, в Неаполь: оттуда можно по суше добраться до Рима. Из Троады благая весть могла легко распространяться в любом направлении.

В Троаде мы познакомились с врачом Лукой. Павлу нужна была мазь, и нам посоветовали обратиться к нему. И какого же замечательного друга обрели в его лице не только мы с Павлом и с Тимофеем, но и прочие братья и сестры! Он оставил свою врачебную практику и стал нашим спутником. Едва он уверовал во Христа, как Дух Святой тут же вложил ему в сердце целенаправленно собирать факты и свидетельства о рождении, учении, чудесах, смерти, погребении и воскресении Иисуса. Но всякое время, если только Лука кого-нибудь не лечил, его можно было застать корпевшим над своими записями.

Во время нашего пребывания в Ефесе Лука часами беседовал с матерью Иисуса Марией и апостолом Иоанном, у которого она жила. Успел встретиться с Лазарем и его сестрами до отплытия в Тарс. В Иерусалиме расспрашивал Иакова и еще нескольких учеников. Если он, в конце концов, допишет свою историю, церковь может быть убеждена в ее достоверности.

В Троаде у Павла было видение:

— Мне является муж-македонянин и взывает: «Приди в Македонию и помоги нам!»

Вчетвером мы отплыли в Самофракию и на другой день достигли Неаполя. Остановившись там лишь на время, необходимое для еды и отдыха, мы направились в Филиппы.

Мы были взволнованы в предвкушении того, что намерен сотворить Господь: через Филиппы, процветающую римскую колонию, проходила знаменитая Эгнатиева дорога, стратегический путь, соединявший Рим с восточными землями. Именно по нему новости передавались с одного конца империи в другой. Из Троады весть разнесется по морю, из Филипп — по суше.

Несколько дней мы искали синагогу.

Павел приуныл.

— Наверное, мы единственные евреи во всем городе.

Ведь для того, чтобы основать синагогу, требовалось лишь десять почтенных отцов семейств.

В субботу мы вышли за город в поисках места для молитвы под открытым небом, у реки. Подходящее место обнаружилось на пересечении дороги с рекой Гангит. Но там уже молились несколько женщин. Пока мы с Лукой и Тимофеем медлили в нерешительности, Павел зашагал к берегу.