Последний рубеж - Сэнди Митчелл

— Хорошо, — ответил я, попадая ногой во что-то похожее на нору грызуна и сквозь зубы, добавив какое-то ругательство. Видимо вокс канал все еще был открыт, потому что я услышал характерное женское хихиканье.

— Как охота на орков?

— Мы все еще слышим стрельбу, — не совсем верно ответил я, так как пальба умолкла, пока мы разговаривали, — и Юрген достаточно уверен, что мы сможем обнаружить источник.

— Не слишком испытывайте судьбу, — предостерегла она, — вы уже и так израсходовали всю удачу на сегодня.

Что было абсолютно верно и уже давным-давно к этому времени: но, несмотря на шансы, десятки лет спустя я все еще жив. Но в то время я и не думал об этом, конечно же, так что просто пожал плечами.

— Можете на это положиться, — согласился я, стирая тонкий налет растаявшей слякоти с бровей и стараясь сфокусироваться на Юргене вдалеке. Он с легкость карабкался на зазубренный кусок льда, словно тот был не более скользким, чем травянистый холмик и я внутренне вздохнул из-за перспективы следовать за ним. Конечно же, он выбрал бы маршрут полегче, если бы я сказал ему, но он знал этот ландшафт намного лучше чем я и если он чувствовал, что таким образом мы избежим орков, то по мне это было отлично. В этот момент я повернулся, привлеченный каким-то движением, пойманным уголком глаз, но когда посмотрел прямо на это место, все, что я увидел, это завитки носимого ветром снега.

Конечно, обращаясь к прошлому, мысль о том, насколько я был близко от смерти ужасала, но удачей или милостью Императора, я видимо так же хорошо был скрыт пургой и мое блаженное неведение продлилось чуть дольше.

— Я что-то вижу, — сказал Юрген, его голос в комм-бусине был тихим и обеспокоенным, — похоже, они бросили машины.

Спасибо Императору за то, что мою шинель теперь покрывал тонкий слой снега, самый эффективных из возможных камуфляж в этой опустошенной местности, я вскарабкался к нему, в любой момент ожидая появления из мути какого-нибудь громадного зеленокожего, ревущего и размахивающего боевым клинком. Но этого не произошло, и я присел на корточки рядом с Юргеном, снова провозившись с ампливизором.

К счастью, мои аугметические пальцы не ощущали цепенеющий эффект холода, позволив мне держать устройство без слишком сильной тряски и я с некоторой озадаченностью изучил открывшуюся снизу панораму. Мой помощник был прав, грузовик и две полугусеничные машины явно были оставлены, и насколько я знал, в обычных обстоятельствах их водители бы так не поступили. Я более тщательно их изучил, делая мысленные заметки обо всех повреждениях брони, но они все были боевыми, и насколько я мог видеть, старыми, налет ржавчины маскировал говорящую саму за себя яркость свежих отметин.

— Если они палили друг в друга, то сначала оставили машину, — пришел я к заключению, в чем не было смысла, даже для орков, которые вряд ли были самыми рациональными существами.

Еще несколько минут наблюдения ничего не происходило и, потеряв последние остатки ощущений в ногах, я решил, что стоит осмотреть брошенный транспорт ближе. Ни на одной из них не было очевидных признаков повреждений, ну или, по крайней мере, ожидаемых, хотя мы и нашли в нескольких местах следы орочьей крови.

— Это странно, — заметил Юрген, глядя на лужицу мутного темного льда в углу пассажирского отделения грузовика, — если одного из них пристрелили здесь, то стоило ожидать увидеть всю заднюю дверь продырявленной.

Я кивнул, столь же знакомый с капризами меткости зеленокожих.

— Видимо они сошлись врукопашную, — заключил я.

— Я так же подумал, — сказал Юрген, — но если он один стрелял…

Я снова кивнул, мою челюсть болезненно свело судорогой от усилия не стучать зубами.

Орки живучи, это я слишком хорошо знал из собственного опыта, но лишь немногие их них способны устоять перед очередью тяжелого оружия в упор. Было трудно представить, что нападающие приблизились настолько; или, если на то пошло, орки бы побросали оружие, чтоб сойтись в рукопашную.

— Не только он один, — напомнил я помощнику, — слышно было, как стреляли многие. По крайней мере, поначалу.

— Я полагаю, они уничтожили друг друга достаточно быстро, — размышлял Юрген и я огляделся на перемещающийся от ветра покров снега, текущей по относительно открытому пространству. Он начал заносить оставленные машины, но все равно еще был не выше чем обод колес.

— Если они сделали это, земля была бы усеяна телами, — указал я. Дрейфующий снег достаточно быстро бы завалил трупы в этом месте, но едва ли прошло столько времени, чтоб без малейшего следа завалить десяток или больше, за те несколько минут, что мы с Юргеном шли сюда (уж будьте уверенны, даже если это заняло намного больше времени, учитывая меня). И даже если бы такое произошло, зная чувство снега Юргена, он бы достаточно точно отметил говорящие сами за себя признаки тел под снегом.

— Ты видишь какие-нибудь следы?

— Боюсь, нет, сэр, — ответил он, с сожалением покачав головой, — ветер слишком сильный. Они исчезают почти мгновенно.

Чтоб подчеркнуть свои слова, он указал на путь, которым мы пришли, стремительно несущийся снег уже стер наши следы.

Через несколько секунд бесцельного и все более неприятного поиска, мы больше не нашли никаких следов зеленокожих или каких-либо подсказок об их судьбе, так что начали возвращение в сомнительный приют на борту «Огней веры». Достаточно торопливо, по крайней мере, в моем случае. Меня подгоняла мысль о свежем танна в огромнейшей кружке. Без сомнения, если бы эта мысль не занимала столь настойчиво мой разум всё то время, что мы тащились через быстро замерзающее озеро, я бы размышлял над этой загадкой с куда большим чувством беспокойства; но, как обычно, я придавал значение совсем другим мыслям, пока не стало слишком поздно.

Заметка редактора:

Так как с этого места повествование Каина делает характерный для него хронологический прыжок, поскольку события за этот период для него малоинтересны, то кажется хорошей мыслью вставить следующий отрывок, который немного прольет свет на произошедшее.

Взято из: «Интересные места и скучные люди: Путеводитель Бродяги» за авторством Джерваля.

Секара 145M39

Нускуам Фундументибус[55] отлично назван, поскольку находиться в некотором отдалении от основных варп-маршрутов и столь же пустынен, как и большинство ледяных миров. Тем не менее, ее можно рекомендовать различным путешественникам, готовым заглянуть за ее наиболее заметные особенности.

С одной стороны, она на удивление высоко заселена для такого, особенно отталкивающего мира.

Жителей, по большей части, можно найти в десятке или около того пещерных городов разбросанных по всему глобусу. Самый большой и наиболее комфортабельный — Примаделвинг.

Планетарная столица может похвастаться театрами, операми и бойцовыми ямами, которые могут предложить как богатые убранства, так и качественные развлечения, сравнимые с более благоприятными мирами. Обильные парки и сады, некоторые занимают целые галереи огромного подземного комплекса, посвящены флоре и в некоторых случая фауне различных близлежащих систем.

Несмотря на допотопное существование, жители Примаделвинга наслаждаются светом теплом и местом для жизни. Светом их обеспечивают сложно смонтированные шахты и зеркала, через которые сияние солнца проникает в каждых уголок их подземных жилищ, продлевая дневной цикл.

Сохраняя смену дня и ночи, в темное время зажигаются люминаторы и световые дорожки, наподобие любых других открытых столиц, позволяя жизни проистекать в соответствующей цивилизованной манере. Хотя обычный житель Нускуам предпочитает прохладный воздух, как вы и могли ожидать, они достаточно космополиты, чтоб не ждать таких же предпочтений от визитеров с других планет. Предоставляемые им дома оборудованы отопителями, так что если есть желание, можно их настроить до уровня, граничащего с тропическим климатом. Однако желательно не увеличивать температуру до такого уровня, если вы остановились в отеле на одном из верхних уровней города, поскольку он может быть расположен в пустотах льда, в отличие от нижних на скале, последствия этого можно хорошо себе представить.

Такое очевидное расточительство энергетических ресурсов для таких суровых миров (обычно более тщательно оберегаемых), менее безрассудно, чем может показаться, поскольку Примаделвинг и цепь меньших городов и поселков, расположенных в провинции, известной как Подветренная Пустошь, в буквальном смысле стоят на неисчерпаемых запасах. Столкновение с астероидом задолго до того как человечество впервые ступило на эту планету, расколо кору, создав круговую трещину, через которую, недалеко от поверхности, продолжает просачиваться магма. Которую и используют Адептус Механикус с великой изобретательностью и во славу Омниссии. Города и поселки меньших провинций менее благоприятны и вынуждены вместо этого опираться на ядерные генераторы и топки на твердом топливе, которые, несмотря на эффективность, менее привлекательны для различных путешественников; хотя в широко известный Ледяной Собор Фригея стоит слетать на шаттле, если есть желание увидеть одно из немногих строений на поверхности, воздвигнутое жителями Нускуама.