Побег от соблазна, или Встретить Его и не узнать! (СИ) - Бурунова Елена Михайловна

Какой позор быть изнасилованной собственным братом. Он ещё не закончил своё грязное дело, а я уже оплакивала свою незавидную участь.

Если раньше я могла надеяться на брак с незнакомым мне женихом, который должен, вот-вот, по словам отца, приехать за мной, то после этого я не могу надеяться ни на что. Кристофер забрал не только мою честь, он унизил меня. Растоптал мою гордость. Сломал меня, лишив веры в счастливое будущее. После него я чувствовала себя такой грязной, что мне в жизнь не отмыться от этого.

Мой брат спокойно встал и, заправляясь, сказал:

— Я думал, будет повеселее, а ты даже не сопротивлялась.

— Ненавижу, — прошептала я, прикрывая платьем ноги.

59

Он наклонился. Поднял мой подбородок вверх, пальцами. На его лице красовалась довольная улыбка, а глаза горели демоническим блеском.

— Скажи ещё «ненавижу», мне это нравится. Я куплю тебя у Гарри, сестрица, и буду делать с тобой, что захочу.

Он говорил, а я цепенела от страха и ужаса, представляя, как то, что произошло минуту назад в тени акаций, будет повторяться вновь и вновь, если я стану его собственностью.

— Лучше убей меня, — взмолилась я.

Он сильно сжал моё лицо, своими пальцами.

— Нет, милая, я не убью тебя. Я буду любить тебя, — его голос стал про-тивней, чем он сам мне.

Набравшись смелости, я всё-таки сказала Кристоферу:

— Я пока ещё не твоя.

— И то верно, — опять улыбнулся он.

Грубо толкнув меня, сын моего отца подошёл к коню.

— Пока ты не моя, Лили, — говорил он, вскакивая в седло, — но, это пока. Скоро, станешь моей.

Он уехал, оставив меня лежать на траве в кустах акаций, а я вспоминала ту рабыню, которая утопилась. Самоубийство самый непростительный грех для христианина, но как жить, когда тебя смешали с грязью. Если бы не страх за сестру, я бы тоже отправилась вслед за грешницей в ад.

ГЛАВА 12. Старая Мэй

То, что произошло у нас с Кристофером, я оставила втайне. Разве такое можно кому-то рассказывать?

Через неделю Изабель встала с постели. Сначала она держалась за ме-ня, передвигаясь по дому и когда гуляла по саду, но уже совсем скоро смогла свободно ходить.

Гарри расстроился, поняв, что полноправным хозяином плантации ему не быть. А я вот не знала границ своего счастья. Теперь сопровождая сестру на прогулки, я без страха могла дышать воздухом. Жаль, что несвобо-дой. Изабель так и не дала мне освободительную бумагу. На этот раз, объ-ясняя своё нежелание, волнением за меня.

— Лили, ну куда ты пойдёшь? Ты и так свободна. Ты моя сестра и под моей опекой. Я очень сильно люблю тебя, чтобы отпустить.

— Я тоже люблю тебя, Изабель, — вздыхала я, понимая, куда она кло-нит, — но, что если ещё одна беременность станет последней для тебя?

Я стала не так наивна, как была до Кристофера.

Мои слова задели Изабель. Сбросив плед с ног, она резко вскочила.

60

— Я больше не позволю Гарри прикоснуться ко мне! — закричала она.

Как глупо это звучало. Жена откажет мужу в его праве.

Уже через несколько дней после нашего разговора, я проснулась от криков. Моя сестра и её муж ругались так, что разбудили даже маленького Эдмунда. К племяннику я не побежала, как обычно. Испугалась.

И в ссору супругов тоже не стала встревать. Сев на кровати, я терпеливо ждала, когда всё закончится.

Тишина наступила, только когда двери господской спальни громко ляп-нули. Тяжёлые шаги по коридору остановились возле моей комнаты, а дверная ручка провернулась. Слава господу, я закрывалась всегда на замок по ночам, опасаясь именно таких визитов Гарри. Подёргав ручку, он ушёл. Но, уснуть в ту ночь я так и не смогла. К утру в мою дверь уже стуча-ла заплаканная сестра. Ей я открыла.

Изабель вошла. Сорочка на ней была изорвана. Гарри получил, что хотел. Оставшиеся часы до рассвета, моя сестра плакала у меня на плече, жалуясь на животное, которым стал её некогда Душка Гарри. Бедняжка

Изабель. Я почему-то рассмотрела в молодом лейтенанте Коллинзе при-творство, раньше, чем она. Может потому что не была влюблена в него.

Изабель посчастливилось не понести в ту ночь. Чего я не могу сказать о себе. Последствия случайной встречи с братом дали о себе знать к концу месяца. Женские дела не пришли в срок, а по утрам я просыпалась с чувством тошноты. Меня мутило при виде еды.

Понимая, что с этим надо что-то делать, я решила пойти к Старой Мэй.

Подобрав для этого вынужденного визита подходящий вечер. Изабель и Гарри были приглашены на приём к губернатору Сент-Огастина. Уехав рано утром, обещали вернуться через два дня. Они ещё собирались за-ехать в гости к леди Джейн, которая в последние месяцы не вставала с постели.

Другого такого дня у меня больше не будет. Два дня полной свободы.

И на что я собралась её потратить? На убийство.

Хижина Старой Мэй находилась на самом краю посёлка рабов. Днём в посёлке никого почти нет, и моё появление осталось незамеченным.

Входя в ветхую хижину, служившую домом местной знахарки, я нисколько не усомнилась в своём решении избавиться от ненужного мне плода. Материнские инстинкты во мне не проснулись. Я понимала, что полюбить это дитя не смогу. Тем более что оно являлось грехом кровосмешения.Как только я переступила через порог, голос старухи прилетел откуда-то из темноты. Я вздрогнула. Было очень жутко. Именно так я представляла себе жильё ведьмы. Пучки сухой травы, зловонное варево бурлит на огне в центре хижины, и полумрак, к которому мои глаза привыкли не сразу.

— Дочь белого господина пожаловала ко мне, — хрипела Старая Мэй, выходя из той же темноты, откуда слышался её голос.

61

— Пришла, — морщась, я пыталась рассмотреть её.

— Вижу, что по нужде, — уже подходя ближе, сказал рабыня.

Её рука потянулась к моему животу. Я не шелохнулась, когда горячая ладонь Мэй обожгла своим прикосновением. Она громко цокнула языком, убрав руку.

— Убивать пришла, — твёрдо сказала ведьма.

Откуда она узнала о моём положении и решении, я не знаю. Срок был маленький. Да, я не говорила, зачем пришла. Но Мэй уже знала. В её глазах мелькнуло осуждение.

— Это не мой грех, — попыталась оправдаться я, делая шаг вперёд.

Она покачала головой, сложив руки на груди.

— А будет твой, Лили, — прошептала ведьма.

— Пусть мой, но я не желаю этого ребёнка, — уже злобно шипела я, боясь, что ведьма откажет. — Он…

— Я знаю чей, — перебила меня Мэй. — От любимого ты бы не пришла убивать.

Любимого? А будет ли у меня когда-нибудь любимый? Я рабыня.

И пусть сестра говорит, что я под её опекой, но это не так. Моя жизнь принадлежит Изабель и Гарри. Я неуверена в своём будущем, а тут она говорит, будь это плод любви, я бы его сохранила. Зачем? Чтобы когда-нибудь моё дитя забрали и продали? Нет! Я так не хочу. Я хочу прожить свою жизнь, не боясь потерь близких мне людей. Я слишком многих потеряла, чтобы потерять ещё и любимого ребёнка. Любимого, но не этого ребёнка.

Этого я уже начинала ненавидеть. Господи прости, но я понимаю свою сестру, когда она кричала о ненависти к своему ещё не рождённому дитя.

— Избавь меня от него! — приказывала я, срываясь на рыдание. — Я

не хочу его! Он грех!

Старуха тяжело вздохнула.

— Успокойся, — подходя ко мне, сказала она, — я избавлю тебя от тя-гости в теле, но вот от камня на душе, я избавить не в силах, Лили. Ты рис-куешь, дочь белого господина. Сегодня ты можешь потерять не только способность быть женщиной, но и жизнь.

Её слова не испугали меня. Я знала, что последует потом. Когда-то рабыня отца рассказывала мне, как избавилась от плода и больше никогда не смогла понести от мужчины. Меня это устраивало. В хижине ведьмы я заключала договор с самим дьяволом. Мне жизнь без боли и материнских мук, а ему саму сущность женщины. Я никогда не смогу, стать матерью, да-же если захочу.

— Я согласна, — не сводя глаз с ведьмы, сказала я.

Она опять вздохнула, словно ожидала другого ответа.