Охота на ясновидца - Анатолий Королев

— Не будем терять время! Враг еще спит, но вот-вот проснется, и мы пропали! Откройте багажник и чемодан! Быстрей же, раззява.

Сбитый с толку, я вышел из машины, распахнул багажник — он был просто прихлопнут — увидел знакомый чемоданище из желтой кожи, но вместо того, чтобы отпрянуть и уносить ноги, глупо, как во сне, почти машинально отстегнул защелки.

Крышка взлетела, словно ее кто-то толкнул изнутри.

И там я увидел свою дьяволицу! В коротеньком платьице! С бантом по белому фону — черный горошек! Тварь держала у уха сотовый телефон! Так вот с кем я разговаривал все это время.

Девочка открыла глаза и схватила меня за руку.

Я оцепенел — ведь любое сопротивление бесполезно…

— Папа! — сказала она голосом той молодой женщины, что жила в ее теле, — возьми меня на руки!

Сказала холодно и властно. Это был ее настоящий голос. Я с ужасом подчинился.

— А теперь поставь на землю. И без фокусов. Я пальцем проткну твой череп и вытряхну мозги на асфальт.

Кажется, ее голые веки не способны моргать, они просто примерзли к глазным яблокам.

— Входим в дом, — и адской силы сжатие руки, мои пальцы жалобно пискнули.

Мы вошли в просторный подъезд в арках и с лепниной на потолке. Лифт оказался на втором этаже, но бестия нашла его уверенно и спокойно, словно знала дом на зубок. У сетчатой двери — ни души.

— Нажми кнопку последнего этажа. — Тут ее волосики встали дыбом и голова превратилась в шар одуванчика. Прошла минута, прежде чем волосы улеглись! Бестия была невозмутима. И на миг не выпускала моей руки.

— Звони в квартиру номер 76. Ответишь, что мы к Дарье Степановне, купили лекарства в аптеке.

Я трепещу перед тварью, как дикарь при виде корабля.

Я позвонил в квартиру номер 76. Судя по обилию табличек с фамилиями, мы шли в огромную коммуналку. Нажал один раз.

— Нажми еще три раза, — приказал дьявол, — и не бзди!

Я поспешно давнул кнопку еще три раза — вышло четыре звонка.

Открыла встрепанная бабуля с селедкой в руке, в другой — она держала кухонный нож в селедочной чешуе.

Я молчал. Рот опечатало страхом.

— Здрассьте! — бойко отбарабанила фурия, — Мы к Дарье Степановне. Лекарства купили.

Теперь у нее пионерский фальцет! Мой дьявол умеет менять высоту и тембр голоса одним усилием воли.

— Ну и внучка, — умилилась баба, указывая рыбой в глубину коридора, — Она ведь уже второй день не встает. Помирает. Идите.

Банальность происходящего казалась мне чуть ли не священной.

Мы прошли в даль бесконечного коридора, сначала мимо кухни откуда тянуло чадом горелого масла, затем мимо дверей в комнаты. Только один раз чья-то пьяная ряха выглянула на нас из туалета, и дверь тут же захлопнулась. Донеслись звуки рвоты. Никуда не заходя, адская девочка протащила меня в самый конец коридора, где путь загородила дверь, обитая драной клеенкой.

— Толкай! Это выход на черную лестницу. Да сильней! Замок сломан.

И точно, от напора плеча дверь застонала, замок вывернуло из пазов, и мы вышли на темную лестницу. Пахло кошками. Дьяволица уверенно шла к цели — спускаясь по гадким ступеням вниз, в преисподнюю. Я еле поспевал за прыжками маленьких ног. Ниже, еще ниже. Вот нас обнимает полумрак подвала, дух запустения и сырости.

Дверь!

Массивная дверь из серой стали сверкала в стене. Холодная бесстрастная преграда, на которой не было ни ручки, ни замочкой скважины, ни глазка. Серьезная дверь, сам вид которой говорил: «Мне есть, что закрывать, что защищать и не пускать». Только банальная надпись краской: «Щитовая. Вход запрещен.»

— Ну! Открывай! — фурия показывает пальчиком на еле заметную щель.

— Как?

— Доставай ключ, — девичье личико закипает от взрослого гнева.

— Какой ключ?

— В твоей сумочке, балда! В левом кармане плаща! Я уж забыл о ней. Достаю. Демонстративно выворачиваю все содержимое: нет здесь никакого ключа!

— Идиот, — ругнулся дьявол низким мужским баском, добавив нецензурное слово, — Вот же он!

И она подняла плоскую картонку, смысл которой остался мне непонятен ни при первом, ни втором осмотре.

— Это электронный ключ! Вот тут прорезь.

Я вставил карточку в щель. И тут же грубый окрик:

— Не той стороной!

Когда дверь гулко звякнула и приоткрылась, дьяволица бегом припустила вперед, не выпуская моей руки из тисков адской ладошки. Ну и ну! Передо мной светлая даль тоннеля, озаренного светом криптоновых ламп. Тоннель имеет плавный спуск. Под потолком идут переплеты серебристых труб. Дело пахнет керосином! Это кишка ведет либо в атомный центр, либо в ракетный бункер, либо в штаб ПВО… словом, расстрел на месте.

— Быстрее! — командует дьяволица. — Он вот-вот проснется!

Кто проснется?

Новая дверь. На этот раз из стекла. Двойное бронированное стекло. Но открылась легко. Тварь тащит меня в маленькую дверцу сбоку. Мы в гардеробе.

— Одевай это! — :сатана тычет детским пальчиком в голубой комбинезон.

Подчиняюсь обреченно. Я не хочу больше жить. Пусть будет то, что будет.

— Повязку!

Оказывается к комбинезону положена марлевая повязка, которая закрывает половину лица ниже носа.

— И мне!

Украшаю гадкую рожицу квадратом из марли.

— Вперед, козел! И не.бзди! Здоровайся и улыбайся! Грубые слова, вылетающие из бескровного ротика,

заставляют мое сердце сжиматься.

А вот и первый встреченный человек. Он тоже в комбинезоне. Спешит по своим делам. Кивнув, не доходит до нас десяти шагов и сворачивает в боковой коридор. Тоннель начинает раздваиваться. Поворот. Еще один поворот. Слева появляется стекло. Там видна голова молодой девушки. Она в погонах поверх военной рубашки цвета хаки. Кажется одна звездочка — это младший лейтенант. Моя тварь резко сбавляет напор и вышагивает походкой испуганной девочки.

Это контрольный пост.

— Я хочу пить! — кривляется дьявол, надув губки и пуская слезы.

Я киваю девушке за стеклом.

— Капризничает? — спрашивает она спокойно. Вид ребенка ее никак не изумляет.

— Пить хочет.

— Потерпи, — она пытается успокоить ребенка. Мужики ни на что не годятся.

Идем дальше. И вдруг крик сзади. Моя душа содрогается.

— Средний лифт не работает!

— Спасибо.

А вот и холл для лифта. Судя по всему, мы у основания какого-то здания. Средний лифт действительно не работает. Работает крайний слева. Бестия сама соизволила нажать кнопку вызова. Лифт уже стоял. Когда мы остались в кабинке один на один, лицо дьявола исказилось от злобы:

— Больше ни слова. Пикнешь — я оторву тебе башку и выкину в окно.

Я не сомневаюсь, что она это сделает.

Внезапно волосы ее вновь встают дыбом. Хватка руки чуть-чуть слабеет. Глаза закатываются вверх. Печальным хрустальным голоском девочки она говорит:

— Я узнала тебя. Ты вовсе не Сима. Ты черт в юбке. Ирма Эсесовна… — ее начинает подташнивать. Тиски совсем ослабели.

И вот я медленно вытаскиваю свою руку из ладошки!

Бестия сползает на пол, раскинув ноги в туфельках.

Что дальше? Лифт продолжает движение! Бросаюсь к панели и нажимаю на стоп. Мне не хватило буквально пары секунд — припадок проходит — вскочив с пола бестия вскидывает руку и упирает указательный палец в лоб! Я чувствую нажим не пальца, а пстолета, так холоден и страшен его напор.

— Не бзди. Обалдуй! — в ней вновь просыпается голос женщины, — мы у цели. Но он слышит нас и вот-вот проснется.

Лифт остановился, и двери открылись.

— Выполняй каждое слово, или я выпью твои мозги! Сатана вытаскивает меня в коридор с такой силой, что чуть не отрывает руку. Но я начинаю кажется понимать, с какой целью бестии нужен я — дьявол подвержен приступам слабости и тогда превращается в слабую десятилетнюю девчонку, которую можно просто отшлепать по заднице. Я нужен, чтобы открыть тяжелые двери, чтобы дотянуться до кнопки лифта, чтобы взять когда нужно на руки…

Тук, тук, тук стучит мое бедное сердце, как поезд на поворотах сдуьбы.

— Сюда!

И она повисла на ручке полупрозрачной двери. Вид фурии страшен: наэлектризованные волосы колышутся змейками, треснувший от усилий рот обнажает дрянные зубы, на лбу выступает бисерный пот.

Кррак! Замок выломан и мы входим в… ванную комнату. В просторную ванную комнату с высоким потолком, белыми стенами из кафельных плиток. Влажный воздух полон тепла. Одна стена из сплошного матового стекла. За ним чувствуется свет солнца. В центре комнаты, посреди пола стояла черная ванна, полная голубой морской воды, а в воде! — плавал на спине прекрасный спящий курчавый мальчик. Глаза его была закрыты. Но как только бестия захлопнула дверь, веки его дрогнули, в просвете появились зрачки в радужной оправе, губы слегка расжались. Вынув из воды золотые руки, по которым струилась вода, спящий мальчик слабо схватился за край ванны, пытаясь выбраться наружу. С белоснежного потолка прямо к его лицу свисал на сияющем тросике микрофон, и сейчас он явно пытался что-то сказать, даже выкрикнуть, но сон был слишком глубок, а транс — всеобъемлющ.