Эксперт № 12 (2014) - Эксперт Эксперт

Джоффри Баратеон (Джек Глиссон, «Игра престолов») — самый жестокий и непредсказуемый король Вестероса

Фото: HBO

— Очень часто сюжет строится на том, что преступник, вместо того чтобы скрыться, начинает играть в какую-то странную игру с теми, кто его преследует, по сути провоцируя собственное разоблачение. Они на самом деле этого хотят?

— Игра есть на самом деле, без дураков. Во всех детективах написано: преступник возвращается на место преступления. И казалось бы, все об этом знают, не только те, кто раскрывает преступления, и все равно преступник делает это: он возвращается на место преступления — ему хочется пощекотать себе нервы. Таким образом он еще раз бросает вызов судьбе, он еще раз хочет почувствовать свою удачу. Но везет им далеко не всегда. Преступник, особенно совершающий дерзкие насильственные преступления, и в самом деле ждет и предвкушает собственное разоблачение. Для кого-то это становится разрушительным фактором, а кто-то, наоборот, переживает состояние подъема и живет этим ожиданием. Мне приходилось работать с киллером, которого первый раз поймали, когда ему было пятьдесят шесть лет. А убивал он с пятнадцати лет. У него все было: молодая жена, уже четвертая, фирмы, магазины, но он не мог остановиться, он продолжал убивать, потому что у него получалось, и он ждал, когда же это случится, когда же его поймают, ему было интересно, как это произойдет. Многие преступления остались бы нераскрытыми, если бы сами преступники не давали подсказки следователям, как их найти.

Фрэнк Андервуд (Кевин Спейси, «Карточный домик») — президент США, на пути к своей цели не останавливается даже перед убийством

Фото: NETFLIX

— Почему аудиторию так привлекают ярко выраженные отрицательные персонажи? Настолько, что они все чаще выступают в качестве главных героев кинопроизведений?

— В последнее время не только отрицательные герои попадают в центр внимания, но и положительные, которые борются за справедливость с силами зла, очень часто совершают такие действия, которые до недавних пор свойственно было совершать только отрицательным персонажам. И если ты вдруг попадешь на середину фильма, то не так просто сразу разобраться, кто есть кто. Но людей всегда привлекали экстраординарные поступки. Таким образом можно быстро и легко привлечь внимание. Демонстрация интеллекта сложнее и требует больше времени — здесь необходимы нестандартные сюжетные ходы. Разумеется, спровоцировать непроизвольное внимание намного проще — для этого нужен сильный раздражитель, вызывающий стресс. Чаще всего он связан с отрицательными эмоциями, когда твоей жизни или жизни симпатичного тебе человека угрожает опасность. На физиологическом уровне сразу происходит выброс адреналина, а на психологическом внимание резко концентрируется. И кинематографисты просто идут по пути наименьшего сопротивления. Это порочный круг. Чем дальше, тем больше зрители привыкают к таким зрелищам, и скоро только они будут вызывать у них эмоциональный отклик. Чтобы удивить человека, нужно кричать все громче, реки крови должны становиться все полнее, трупов должно быть еще больше. Как писал Вознесенский, «их всех не уместить в твой пятитонный кузов. Убитые тобой преследуют тебя».

— Каким образом, с вашей точки зрения, выход на первый план отрицательных героев может повлиять на сознание зрителей?

— Они становятся властителями наших дум и нашего подсознания: любая воспринимаемая нами информация проникает внутрь нас и в конце концов влияет на наши поступки — в этом случае произведения киноискусства относятся к числу самых «сильнодействующих агентов». При этом грань между отрицательными и положительными героями, между добром и злом стирается. И это объективная вещь: абсолютно положительного героя не существует, и мне жаль тех злодеев, которых расстреляли, после того как я проделал свою работу (речь идет о проведении психологической экспертизы. — «Эксперт» ). Они заслужили очень жестокой казни, но в них что-то было. Их потенциал добра остался нераскрытым. Надо понимать, что как грешник может раскаяться, так и хороший человек может развернуть свою жизнь на сто восемьдесят градусов и направить ее на зло — это никогда не поздно. Человек может в любой момент своей жизни не устоять перед соблазном и поставить перед собой эгоистическую цель, достижение которой будет сопровождаться многочисленными злодеяниями.

— Означает ли это, что современный человек готов согласиться с тем, что этот мир не идеален, и принять зло и насилие как неотъемлемую его часть?

— Это проблема экзистенциального выбора: на какой стороне ты? Потому что зло может быть привлекательным. Это не вымысел, что есть группы людей, для которых жертвоприношения животных (что, на мой взгляд, тоже является злом) и даже человеческие жертвоприношения — это всего лишь элемент игры. Зло прокладывает для человека самый короткий путь к реализации его желаний: деньги заработать быстрее нечестным путем, легче обмануть, чем годами завоевывать доверие. В этом случае искусство всего лишь отражает реальность. Строить придуманный мир, который свободен от зла или зло в нем лишено привлекательности — значит обманывать себя и обманывать зрителя. На мой взгляд, талантливый режиссер может показывать зло в привлекательном виде, но при этом ни в коем случае не маскируя ту разрушительную силу, которую оно в себе заключает.

— Ларс фон Триер в своем новейшем фильме «Нимфоманка» устами главной героини утверждает, что только пять процентов людей, страдающих всевозможными психосексуальными расстройствами, в частности педофилией, срываются и преступают закон. Остальным всего лишь удается сдерживать себя. Это действительно так?

— Конечно так. Более того, большинство педофилов абсолютно социализированы. У них есть базовое влечение к детям, но они никогда не позволят себе по отношению к ним какого-то недоброжелательного поступка. Другое дело, когда это сочетается с крайним эгоцентризмом, с импульсивностью и с восприятием других людей как средства для достижения своих целей, — тогда это становится опасным. Другие живут с такими комплексами и ничего плохого не делают. Задача искусства как раз и заключается в том, чтобы показать, какие могут быть варианты развития событий, когда потворствуешь своим дурным страстям. В результате человек может раскаяться, остановиться, пересмотреть отношение к себе и к другим. Нужны сериалы, в которых яркие персонажи оказываются в ситуации морально-нравственного выбора, когда непонятно, идешь ты по пути зла или добра. Что лучше: сделать то, за что тебя другие осудят, но тебе самому не будет за это стыдно, или то, за что тебе будут аплодировать, но ты понимаешь шестым чувством, что потом будешь мучиться всю жизнь? Важно понимать, что в жизни все непросто. Ты должен знать, что в любой момент может произойти нечто, что тебя полностью дезориентирует, и снова придется размышлять над тем, кто ты есть, что ты должен делать, какова твоя миссия. Фильмы, которые говорят об этих проблемах, пусть они даже содержат какие-то натуралистические сцены, очень нужны.

Функциональная роскошь Ирина Осипова

Стилю ар-деко почти сто лет, но он по-прежнему не исчезает из интерьеров и регулярно напоминает о себе масштабными продажами и новыми рекордами

section class="box-today"

Сюжеты

Современное искусство:

Аппалачи — Рифею

Партия банджо

/section section class="tags"

Теги

Современное искусство

Коллекционирование

/section

Формирование и тотальное господство ар-деко пришлись на период между двумя мировыми войнами. Последний большой стиль в истории, он проявил себя в разных областях от архитектуры до платьев и драгоценностей, но самые впечатляющие образцы связаны с декором интерьеров. Строгие линии и геометрические формы предметов ар-деко стали реакцией на изысканную эстетику предшествующего модерна. Дорогие материалы и нарочитая роскошь призваны были вытеснить из памяти ужасы Первой мировой войны. Модные гостиные наводнила мебель из экзотических пород дерева с яркой текстурой вроде полосатого макасара, палисандра и пальмового дерева, столы, обтянутые кожей акулы и ската, пестрые ткани, кость и перламутр. Триумфом ар-деко стала Международная выставка декоративного искусства и промышленности в Париже в 1925 году, где каждый квадратный метр был занят эталонными дизайнерскими предметами, о которых теперь мечтают коллекционеры и музеи. В следующее десятилетие проникновение ар-деко стало повсеместным — его мощному обаянию поддались парижские гостиные, нью-йоркские небоскребы и первые трансатлантические лайнеры.