Солдаты смерти - Джо Шрайбер

А если холодная мёртвая рука вдруг поднимется и схватит его?

Успеет ли он хоть крикнуть?

Сзади что-то щёлкнуло, и Триг обернулся. Он вспомнил Мисса из соседней камеры. Там было пусто, когда он туда заглянул. Наверное, Мисс выбежал, едва Уэмбли открыл двери. Неужели Мисс тоже обладал иммунитетом к заразе? Может быть, он всё это время шёл за ними? Если Триг ничего не заметил, это совсем не значит, что ничего не происходит.

На верхнем тюремном уровне они услышали слабое хныканье, будто кто-то плакал. Очень жалобно и по-детски, отчаянно, что произвело на Трига большое впечатление, так как находило отклик и в его чувствах. Он остановился и посмотрел в сторону источника звука.

– Ты слышишь?

Кейл помотал головой.

– Сейчас не до этого.

– А если кому-то нужна помощь?

Кейл устало посмотрел на него, но возражать не стал. Братья пробежали по коридору мимо камер с мёртвыми заключёнными. Они напоминали Тригу одомашненных зверей, которых хозяева забыли и оставили гнить в клетках. Кейл не выпускал из рук бластеры. Хныканье становилось всё громче. Триг остановился и посмотрел на последнюю камеру в ряду.

Там сгорбился маленький вуки. Он был меньше Трига, ещё ребёнок, и стоял над трупами, видимо, своих родственников: двух взрослых и старшего ребёнка. Он прижимал их руки к лицу, зарывался в ладони, будто это они обнимали его.

– Обрати внимание, – пробормотал Кейл.

Триг видел, на что указывает брат. На вуки болезнь действовала по-другому. Языки вздулись и свешивались изо ртов, как безобразные перезрелые плоды. Горла разорвались, обнажив тёмно-красные мускулы. Когда ребёнок поднял голову и заметил Трига и Кейла, его синие глаза загорелись страхом.

– Не бойся, – мягко сказал Триг. – Мы тебя не тронем, – он глянул на Кейла. – Должно быть, он тоже обладает иммунитетом, как и мы.

– И что нам теперь делать?

– Подожди здесь.

Триг пробежал по коридору к опустевшей дежурке. Дверь была открыта теми, кто покинул свой пост и предпочёл тихо умереть в сторонке. Войдя в будку, он отыскал рычаг открывания камер – как тот, которым воспользовался перед смертью Уэмбли на своём уровне. Решётки с лязгом открылись, а Триг вернулся туда, где стоял брат, и подошёл к маленькому вуки.

– Выходи, – позвал его Триг. – Теперь ты свободен.

Но вуки лишь уставился на них. Он даже не плакал, но эта тишина была страшнее. Триг уже усвоил этот урок: тишина всегда хуже.

– Здесь нельзя оставаться, – Триг протянул вуки руку. – Пошли с нами.

– Осторожнее, – предупредил Кейл, – он отхватит тебе руку, если...

– Всё хорошо, – Триг не опустил руку. – Мы тебя не тронем.

Кейл вздохнул.

– Слушай, ты...

– Он совсем один.

– И он явно хочет остаться один, тебе не кажется?

На мгновение вуки осторожно их разглядывал, как и дроид BLX Уэмбли, будто обдумывая предложение Трига. Тот ждал и ждал. Наконец малыш нагнулся, схватил безжизненные руки родителей и прижал к груди. Больше он не поднимал головы, даже когда Кейл и Триг развернулись и ушли.

Они уже находились в дальнем конце коридора, когда услышали крики.

Триг замер, покрывшись гусиной кожей. Ему показалось, что всё тело сунули в скользкое ледяное крошево. Дыхание замерло в лёгких, остановившись прямо у горла. Вуки продолжал орать. То были приглушённые крики агонии, смешанные с ужасающими хлюпающими звуками обжорства.

Крики оборвались, но обжорливое кряхтение продолжались, жадное и бездыханное, с причмокиванием и хрустом. Триг вспомнил про Ора Мисса в соседней камере, шёпот и хихиканье, а также ощущение, что за ними следят.

Но это же невозможно! Мисс мёртв! Ты видел сам!

– Что там происходит? – прошептал он.

– Нас это не касается, – Кейл схватил его за руку. – Пойдём.

Глава 17. Тайса

Последний пациент Захары умер той же ночью. Всё произошло очень быстро. Половина из них была людьми, вторая половина – из других рас, но разницы было мало. В последние мгновения жизни некоторые из инопланетников вспоминали свои родные языки, некоторые хватали её за руку и что-то страстно говорили, превозмогая неуправляемый кашель, будто она была их родственницей или любимой, а она слушала и кивала головой, хотя и не понимала ни слова.

На Риннале её учили, что к смерти нужно привыкнуть. Захара встречала десятки врачей, которые заявляли, что привыкли ко всему, и все они казались ей немного жуткими, ещё более оторванными от жизни и механическими, нежели работающие с ними бок о бок дроиды. Она старалась избегать таких докторов и их холодных беспристрастных глаз.

Мусор доложил о последних смертях спокойным голосом, какого она не слышала раньше; с полным отсутствием эмоций, настолько необычным, что она подумала, не запрограммировали ли его так на случай самого худшего. Наверное, так звучит жалость в мире дроидов.

Затем почти извиняющимся голосом 2-1В добавил:

– Я закончил анализ вашей крови.

– Ну и?

– Вы явно обладаете устойчивостью к инфекции. Кажется, мне удалось выделить ген иммунитета из вашей крови и синтезировать его искусственно.

– Так ты нашёл лекарство? – она уставилась на него.

– Не лекарство, а в некоем роде антивирус. Если то, с чем мы столкнулись, имеет вирусную природу, то мы можем вводить средство внутривенно, – дроид вынул шприц с прозрачной жидкостью и оглядел палату с телами на койках. – Если на борту баржи остались выжившие, им нужно срочно сделать уколы.

Захара поглядела на иглу, с кончика которой капало запоздалое спасение. Должно было прийти облегчение. Наверное, оно придёт, но позже. Однако первой реакцией на фразу "если на борту баржи остались выжившие" было глубочайшее ощущение личной неудачи, проявившейся тяжестью в ногах и животе. Ведь ответственность за здоровье заключённых и экипажа баржи полностью лежит на ней. Произошедшее здесь за последние несколько часов было немыслимо; иначе, чем пропущенная через фильтр чувства вины, катастрофа подобного уровня просто не укладывалась у Захары в голове. Может быть, Сарторис её запугивал, но при этом он был прав. Ей не пережить такую трагедию.

"Нет времени на жалость к себе, – сказал ей внутренний голос. – Нужно найти выживших как можно скорее".

Как всегда, голос был прав. Она призналась себе в этом и прогнала возникшее в животе мрачное предчувствие. К её удивлению, оно поддалось. Лопнуло как пузырь.

– Я сейчас вернусь.

– Куда вы, доктор Коди? – в голове Мусора звучало беспокойство.

– Наверх, в станцию пилотирования. Я должна провести биосканирование баржи и найти выживших.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});