Если завтра случится - Анна Джолос

шрифт фонариком.

— Высокая температура, озноб, кашель. Скажи, а дышать тебе тяжело?

— Да. Болит в груди, — нагнетаю маленько.

— Тут про это тоже есть, да, — недовольно цокает языком. — Пульс ещё рекомендуют посчитать.

Встаёт, подходит ко мне, вместе с этой энциклопедией. Кладёт её себе на колени. Берёт меня за руку. Накладывает средний и указательный палец на запястье.

— Где тут у тебя артерия, Зарецкая? — нащупывает, прижимает. — Повыше держи кисть, на уровне сердца и не разговаривай, поняла?

Да, я как бы, итак дар речи потеряла… Слишком интимный и неожиданный жест.

Сосредоточенно что-то там считает, неотрывно глядя на ползущую стрелку своих наручных часов. Я же в это самое время чувствую, что стремительно краснею. Испытываю странные ощущения. И это совершенно мне не нравится.

— Пульс повышен, — заключает он тоном Айболита.

Да неужели?

Спешно высвобождаю руку и снова опускаю голову на подушку.

— Тебе надо в больницу, — выдаёт он, подумав.

— Отлично, отвезёшь? — даже не пытаюсь скрыть сарказм.

Он, по традиции, молчит.

— Ну ясно.

— Потерпи немного. Скоро для тебя всё закончится.

— Я очень надеюсь. Меньше всего на свете я хотела бы закончить свои дни под землёй, в этой бетонной коробке!

На глазах выступают слёзы. И это отнюдь не актёрская игра.

— Как тебя зовут? — решаю спросить именно сейчас.

— Это неважно.

— Как это неважно? Вот ты моё имя знаешь, а я твоё нет.

— Так и должно быть, учитывая ситуацию.

— Скажи хоть первую букву, буду гадать, — не отстаю от него я. — Только честно.

— Спи, хватит трещать.

Отвечать он явно не собирается. Ещё и к двери снова подходит.

— Она хоть симпатичная?

— Кто? — останавливается и оборачивается. Мой вопрос его явно озадачивает. Эффект неожиданности сработал.

— Катя.

— Какая ещё Катя?

— Девушка из аптеки. Фармацевт.

Ах, как жаль, что я не вижу его лица! Однако и без этого ясно, что он не понимает, откуда я владею подобной информацией. Отчётливо читаю в его глазах некое замешательство.

— Шарила по карманам? — подходит к стулу, на котором висит его худи, и сам воспроизводит озвученное действие.

Догадался. Смекалистый.

— Наивно полагала, что мне повезёт.

— Повезёт? — находит тот самый чек из аптеки. Разворачивает, рассматривает с двух сторон. Вроде даже удивляется.

Не увидел оставленный номер сразу? Да ладно!

— Вообще-то я рассчитывала обнаружить там телефон или ключи.

— Телефон в этом месте — всё равно, что кирпич. Абсолютно бесполезен. А ключей у меня нет. Так что расслабься, сыщик, — бросает он, забирая худи.

— Ну а вдруг…

Ключей у меня нет.

Я, наверное, раза три подряд прокручиваю в голове эту фразу.

— Стоп-стоп-стоп! — подрываюсь с кровати, обуваюсь и фактически бегу за ним. Во всяком случае, передвигаюсь так быстро, как могу, стараясь не обращать внимания на боль в израненных ступнях. — Постой-постой! Что значит у тебя нет ключей? — нагоняя, цепляюсь за его футболку.

— Уже не помираешь? — выходит из большой комнаты в коридор.

Такое впечатление, что насчёт ключей не врёт. Иначе не среагировал бы так спокойно на то, что я иду дальше следом. Эта реакция может означать лишь одно: та толстенная, дальняя дверь, ведущая к лестнице, закрыта. Причём, с обратной стороны.

— Кто-то, кроме твоего психа-подельника, в курсе того, что мы здесь? — с осторожностью осматриваю гудящую махину. Судя по идущим от устройства проводам, это тот самый генератор, благодаря которому у нас есть свет и кипяток. — В курсе, нет?

— А ты сама как думаешь?

Чёрт. Я в шоке!

— Ты вообще понимаешь, что это значит?

Лично мне становится очень страшно.

— Он вернётся.

— Вернётся? А если с ним что-то случится? Тогда что? — кричу на него. Желание подружиться стремительно уступает место бурлящему внутри меня негодованию.

Перспектива оказаться фактически погребёнными заживо, пугает меня до жути. И его спокойствие в данных обстоятельствах крайне раздражает. Неужели настолько доверяет Агрессивному?

— Возвращайся в комнату. Ты спать собиралась.

— Спать. Ты серьёзно?

Будто бы в свете последних новостей это представляется возможным.

— Не думал о том, что он может тебя кинуть? О том, что мы оба останемся в этом проклятом бомбоубежище? Навсегда. Эй ты! — толкаю его в порыве злости. — СЛЫШИШЬ МЕНЯ, НЕТ?

— Хватит истерить.

— Стоило догадаться о том, что в этом вашем тандеме ты — слабое звено! — бросаю язвительно.

— Всё сказала? — дёргает на себя рубильник, и свет в коридоре гаснет. Теперь только включённый фонарик освещает окружающее нас пространство. Мрачные серые стены, если выражаться точнее. — Иди укладывайся.

Голос ровный, но всё-таки есть ощущение, что мои слова его задели.

— Сколько его уже нет? Неделю? Больше? Что, если он уже сбежал куда-то, получив выкуп?

— Твой отец похож на идиота? Будет платить за пустые обещания?

— Идиот в этой ситуации один! Ты! — тычу пальцем ему в грудь. — Что это за место? Где мы? Как далеко находимся от города?

Молчит, а меня начинает нещадно бомбить. Нервы-то давно на пределе.

— ОТВЕЧАЙ!

— В комнату вернись, — продолжает стойко игнорировать мою непрошенную истерику, и это несказанно бесит.

— КАК МОЖНО БЫЛО ПОЗВОЛИТЬ ЕМУ ЗАКРЫТЬ НАС? — кричу, ругаясь. Дерусь. Что совсем на меня не похоже. Я ведь обычно не бью людей. — МЫ РИСКУЕМ ОСТАТЬСЯ ПОД ЗЕМЛЁЙ НАВЕЧНО! ПО ТВОЕЙ ВИНЕ! ПО ТВОЕЙ!

— По моей? — удерживая за плечи, припечатывает спиной к холодной стене. — Это из-за тебя нет ключей. Если бы не грёбаный поход в аптеку, они бы у меня были!

— Я не просила покупать лекарства! Ты сам проявил по отношению ко мне сострадание!

— Это не сострадание.

— Да? А что же? — резко сбиваю его руку своей.

— Рационализм. За мёртвую Настю губернатор платить не станет.

Обиженно поджимаю губы.

Ах, вон оно что. Значит, дело только в этом? Я-то думала, что речь о проявлении человечности!

— Наивно считаешь, что у вас всё получится? — интересуюсь, усмехнувшись. — Ты хоть представляешь, КТО мой отец и какие у него связи?

— Как видишь, связи ничем ему не помогли. Про это место никто не знает. Он не сможет найти тебя. Догоняешь?

— Сможет! — восклицаю упрямо.

— Надежда умирает последней.

— Вы ублюдки, — выталкиваю яростно. — Лёгкой наживы захотелось? Больше ничего не придумали? Напасть на девчонку — это же так по-мужски! Браво! Ваши семьи буду вами гордиться, когда принесёте домой выкуп! Если принесёте!

— Ты оказалась тут только благодаря своему папаше! — долбанув рукой по стене, цедит сквозь зубы.

— А ты и твой друг скоро окажетесь за решёткой! — шиплю в ответ. — Будете довольствоваться небом в клеточку!

— Посмотрим.

— Запросто получить деньги не выйдет!

— Кто знает, украсть тебя ведь получилось, — подмечает он ядовито.

— Вам просто повезло, я была без охраны.

— Ну вот видишь, сама судьба благоволит нам, — усмехнувшись, отходит к