Реквием по завоевателю - Майкл Гир

Синклер повернул к ней обеспокоенный взгляд.

— Это была правда. Я вам не лгал. Просто… Ну, меня вырастили, как сироту, государственного подопечного. И я никогда не знал, что моих родителей осудили за предательство и казнили. Я плачу за их преступление всю мою жизнь. Теперь я отправляюсь на войну. Я хотел узнать, где они. Вот и все. Я говорил с судебным магистром, который рассмотрел их дело и отправил их сюда. Он сказал мне, где они и что они сделали.

Анатолия растирала предплечья, хмурясь.

— Но вы ведь хотите их увидеть?

Синклер закусил губу и, отводя глаза, кивнул.

— Вы — генетик. Вы знаете, какое значение имеют родители с точки зрения биологии. Я знаю, какое значение они имеют для меня… с точки зрения психологии.

Она повернулась, вглядевшись в терминал комма рядом с дверью.

— Пойдемте, сюда.

Несколько минут они шли молча. Повернув налево, Анатолия прошла по узкому проходу. Над их головой плафоны автоматически разгорались при их приближении и снова меркли, когда они проходили.

— Здесь, — сказала она, указывая на два гроба на уровне груди. — Просто потяните за ручку.

Синклер посмотрел на нее, нервно сглотнул. Потом протянул руку к ручке. Она охладила его пальцы, а он вытянул гроб и увидел мужчину.

— Он кажется живым.

— Идеальная сохранность, — сказала она ему, пока он рассматривал фигуру. Лицо было чисто выбритым, глаза — желтыми. Он казался умным, на лице отразилась тень скорби. Синклеру был виден разрез сквозь коротко остриженные волосы.

— После стольких лет, — шепнул Синклер. — Привет, отец. Я просто должен был найти тебя, убедиться, что ты существуешь. Я закончил первым в своей группе и получил третье место на межпланетных экзаменах. Я решил, что тебе следует об этом знать.

Грудь его заполнилась болью, когда он закрыл гроб и вытянул тот, который находился под ним. Его мать смотрела невидящим взглядом, полуоткрыв серые глаза. Она была поразительно красивая женщина, с иссиня-черными волосами и тонкими чертами лица — но юная, такая юная!

Синклер печально улыбнулся.

— Спасибо, что ты дала мне жизнь, мама. Я никогда тебя не забуду. Ты сможешь мной гордиться.

Повернувшись к Анатолии, он улыбнулся.

— Благодарю вас. Теперь я немного успокоился. Все будет легче. Пойдемте. Я знаю, что вам надо вернуться.

Она кивнула, позволив ему молча идти вперед. У двери она задержалась.

— Это правда, то что вы сказали о межпланетных экзаменах?

Синклер кивнул, поглощенный собственными мыслями, пытаясь разобраться в своих чувствах. Но он заметил интерес во взгляде Анатолии.

— Синклер, — начала она, входя с ним в лабораторию, — э-э… вы не возражали бы, если бы я взяла у вас образец ткани, а?

— Ученый всегда остается ученым?

Она чуть виновато улыбнулась:

Что-то в этом духе.

Он закатал рукав мундира.

— Пожалуйте. Но при условии, что, когда сможете, расскажете мне, что обнаружили.

После того как она взяла образец и провела его к лифту, который доставит его вниз, она остановилась.

— Синклер, что они сделали? Я хочу сказать: как они здесь оказались?

Уже войдя в лифт, он придержал дверь и обернулся. У Анатолии были прекрасные синие глаза. Теперь они понимающе на него смотрели. «Если бы только у меня было больше времени. Как бы мне хотелось поближе узнать вас».

— Спасибо, что вы разрешили мне их увидеть. За это я до конца своей жизни ваш должник.

— Я рада, что смогла это сделать… по нескольким причинам. — Она поджала губы. — Вы не обязаны мне говорить, но информация находится в архиве. Мне всего-то и надо — туда заглянуть.

— И вы это сделаете. — Он встретил ее пытливый взгляд. — Только худшие из худших попадают в эту лабораторию для исследований. Мои родители пытались убить императора Тибальта Седьмого. Они были Седди-убийцы.

С этими словами он позволил двери закрыть пораженное лицо Анатолии, и лифт стремительно опустился вниз.

Глава 5

Император Тибальт Седьмой, правитель и губернатор, господин двадцати миров человека и империи Рига, беспокойно ерзал, пока бесконечная сессия Совета жужжала и жужжала. Он боролся с желанием встать и уйти в комнату для отдыха — отчасти потому, что его ерзанье давало Советникам почувствовать его все усиливающееся раздражение, а отчасти потому, что правитель его масштаба не имел права пасть жертвой зудящего геморроя.

Тибальт и его советники сидели в комнате для заседаний под высоким сводом из хрустального стекла. Причудливый рельеф панелей из слоновой кости роскошно поблескивал между узловатыми балками из песчаного дерева. Все усиливающееся бормотание советников смогло заглушить мягкие аккорды струнного квартета, исполнявшего успокаивающую пьесу в качестве фона. Стол заседаний, за которым они сидели, занимал весь центр комнаты и был заставлен мониторами и оборудованием коммов. На минуту он показался зоной бедствия: советники переживали из-за сообщений и отчаянно спорили.

Тибальт получил в наследство мускулистое тело отца, но, в отличие от физически дисциплинированного отца, уже начал проигрывать битву с растущим брюшком. Густо черный цвет его кожи контрастировал с ярко-желтым костюмом, в который он был одет. Когда он потер щеку, то мясистость собственной скулы его обеспокоила. В конце концов широкие кости лица окажутся его врагами, несмотря на длинный прямой нос. Он носил волосы полудлинными и покрывал золотой сеткой с драгоценными камнями — дорогими сокровищами этарийской пустыни.

Компактное голоустройство, приколотое к его воротнику, продолжало транслировать последние полевые сообщения о восстании на Тарге. Мятежники захватили большую часть столицы — Каспы. Тибальт зарычал и заскрипел зубами.

«Почему сейчас? Кровавые проклятия! Из всех моментов для вспышки почему тарганцам понадобилось выбрать именно этот? Все висит на волоске. А что если Стаффа уже подписал договор с сассанцами Риги? Нет, об этом нельзя даже думать!»

— Джентльмены, леди, пожалуйста. — Он поднял руку.

Двадцать голов повернулись в его сторону — некоторые от копий и карт, другие — от мониторов. Струнный квартет зазвучал странно одиноко, когда комнату наполнила тишина, нарушаемая только шипением новой распечатки, добавляющейся к беспорядку на столе.

— Неважно, что вы хотите предсказать своими оценивающими моделями, факты не изменить. Первое: нам необходимо раздавить Таргу — снова. Второе: чего бы это ни стоило, нашей единственной надеждой выжить остается немедленное зачисление головорезов Стаффы на наше жалованье.

Министр казначейства отчаянно затрясла головой.

— Я не уверена, что мы это выдержим. Когда мы в прошлый раз нанимали этого человека, это обошлось нам в три с половиной миллиарда. Отчасти именно это истощение финансов и послужило причиной сегодняшних волнений на Тарге, поскольку именно на них лег главный груз выплаты дефицита в последние два года.

Тибальт кивнул, прекрасно зная уровень их финансовых неурядиц. В то же время Командующий сумел сделать то, что не удавалось ни ему, Тибальту, ни Сассанскому дураку: содержать в постоянной боевой готовности армию, достаточно большую, чтобы ее поддерживали все правительства. И отборная ударная сила Стаффы тщательно хранила свою независимость, обеспечивая себе собственное оборудование, корабли и подготовку. Компаньоны ни на кого не рассчитывали и в стратегическом сырье — хотя часто принимали его в качестве платы за услуги. Хитрый человек, Стаффа. «И мне против него не устоять».

Понизив голос, он добавил:

— Министр, что бы вы выбрали: платить Стаффе или воевать с ним? Овладев ситуацией с Микленой, Его Святейшество будет искать новые земли для завоевания. Если принять во внимание Запретные границы, то где, по-вашему, он их найдет?

— Нам надо было бы сделать еще одну попытку пересечь Запретные границы — вставил министр обороны, поднимая глаза к подсвеченному потолку. Он ощупал свой плоский нос и глубоко вздохнул. Опершись волосатыми руками о стол, он принял позу, говорящую о намерении не отступать. — Вот ключ. Стоит найти путь за пределы гравитационной стены — и у нас будет пространство для роста.

— Еще одна попытка? — вопросил Тибальт в продолжающемся молчании. — Сколько кораблей мы потеряли на гравитационно-энергетической преграде?

— За последние пятнадцать лет, — прервала его министр казначейства, — восемнадцать. Даже если учитывать только материальные затраты на их строительство, сумма будет значительной. — Она прикинула на мониторе. — Мы истратили общую сумму в сорок три миллиона на…

— Мне известны цифры, — прорычал оборонщик.

— Сказано достаточно. — Тибальт прервал дебаты и сложил пальцы лодочкой. — Кто бы — что бы ни находилось по ту сторону, но оно нас не желает пропустить. Далее, пока у них есть техника «поглощения» наших самых сильных кораблей нападения, они по-прежнему будут неуязвимыми… по ту сторону своей стены. Теперь, возвращаясь к настоящей проблеме, — у нас нет выбора, благородное собрание, — кроме как пригласить этого наемника.