Реквием по завоевателю - Майкл Гир

Она нахмурилась и закрутила кончик длинных платиново-русых волос, свесившихся на плечо. Ропот голосов на мостике звучал буднично. Они все вернулись к рутине. Один глаз следит за сассанцами и сторожевыми бакенами дальнего космоса — просто на всякий случай — другой — за ремонтными работами.

«Итак, что же я теперь делаю? Плетусь к нему и выставляю себя дурой, проверяя, как он? Как, ради поганого ада, можно вести себя с таким человеком, как Командующий, когда суешь нос в его дело?»

Она вытащила украденную кассету из сумочки и осмотрела ее. Всего лишь пластиковый кубик, в котором заключены данные в двоичном коде, — и возможное осиное гнездо, если Стаффа когда-нибудь узнает.

Ее профессиональное "я" уговаривало ее оставить его в покое и дать ему самому разобраться в том, что его тревожит. Это не умерило ее желания пойти к нему, посмотреть, не может ли она как-нибудь помочь, как… как это сделал бы друг.

«А кого я назову другом? Осторожно, Скайла. У тебя есть только ты — и больше никого. Стаффа может сам сразиться со своими демонами. Ты прошла слишком большой путь, чтобы позволить себе тривиальные эмоции».

Она оперлась на локоть, погрызла мозолистый палец, легко провела большим пальцем по шраму на щеке. Тогда он спас ей жизнь. Выстрел разбил ее шлем, и она оказалась лицом к лицу со смертью от декомпрессии: из носа хлынула кровь, легкие стало распирать так, что они вот-вот готовы были лопнуть, несмотря на то, что она спешила выдохнуть весь воздух, а глаза чуть не вылезли из орбит. Он рисковал своей жизнью, чтобы доставить ее туда, где было давление. Его лицо было первым, что она увидела, придя в себя на палубе госпиталя. Она всегда с изумлением вспоминала нежную озабоченность, которая смягчила его лицо. Он держал ее за руку совершенно по-отечески. Потом, как только было сказано, что она будет жить, он снова стал жестким, ухмыльнулся ей и отправился обратно, чтобы закончить превращение майканской обороны в обугленные развалины.

Как долго выдержит флот, если он будет и дальше сидеть взаперти в своих апартаментах? Уже с корабля на корабль перелетают слухи. Есть ли опасность, что командование будет парализовано? «И вот тебе ответ с профессиональной точки зрения».

Перед ней возник образ Стаффы с холодными глазами.

Она представила себе, как он сидит в этом кресле, занятый уточнением тысячи мелочей, которые вовлечены в главную атаку. Своим острым умом он проигрывал случайные детали, как гениальный тактик, каким он и был. Как бы она ни старалась, ей никогда не сравниться с его интуитивным пониманием боевых действий. В середине захлебывающейся атаки Стаффе всегда удавалось разглядеть слабое место, какой-то крошечный уязвимый участок обороны, которым он мог воспользоваться.

Сколько раз ему удавалось вырвать победу из разинутой вонючей пасти поражения?

«Прекрасно, я у него в долгу. Я его уважаю».

Она вгляделась в монитор, ощущая странное стеснение в груди. Одно за другим она отдала приказания, которые считала необходимыми, — от имени Стаффы. Немного испуганная тем, что делает, она сделала глубокий вдох, чтобы успокоить натянутые нервы, и развернула командное кресло. «Проклятые Боги, а что если он мне горло перережет за превышение полномочий?»

— Первый офицер, вы несете вахту. Если вам что-нибудь понадобится — я буду в апартаментах Командующего.

Скайла вскочила на ноги, радуясь ощущению восстанавливающегося кровообращения. Она пробежала к трубе доступа, направила кабину на вторую палубу и почувствовала ускорение движения. Сколько времени она не спала как следует? Несколько недель? Под черепом мозг казался разгоряченным и зудел. Усталость примешивалась к опасениям относительно, что скажет Стаффа, когда она признается ему, что отдала приказы от его имени.

Подходя к личным комнатам Стаффы, она замедлила шаги. Она только один раз была в его святая святых. Когда это было? Десять лет тому назад? Нет, больше. Скоро уже почти двадцать. В ее быстром уме снова возникли подробности того события.

Мужчина, худой и высокий, с белыми волосами, встретил Стаффу в планетной таверне на Эштане и поставил мешочек с золотом у ног Командующего.

— Я не могу найти ни одного из них, Стаффа, — сказал пришелец. — Поэтому я возвращаю ваши деньги. Целиком.

Он повернулся и у шел, а мрачное лицо Стаффы залила горькая пустота.

Она, недавно получившая повышение до офицерского чина, наблюдала, как он напился до отупения. С помощью первого офицера она доставила что-то бормочущего Стаффу кар Терма на корабль. Ни единого раза после того случая его железное самообладание не дрогнуло.

Остановившись перед люком, она собрала волю в кулак: она вдруг почувствовала неуверенность и нежелание незваной приходить к этому новому Стаффе. Быстрая кривоватая улыбка скользнула по ее губам, и она отрезала себе путь к отступлению, приложив ладонь к замку.

Через тридцать две медленно отсчитанные секунды громкоговоритель спросил:

— Да? Я слушаю тебя?

Она подняла взгляд к монитору безопасности, сложив руки на груди, с бесстрастным лицом.

— Стаффа, нам надо поговорить. Наедине.

Она ждала, глядя в линзу, и взгляд ее становился все жестче.

К ее изумлению, дверь скользнула в сторону. Поколебавшись долю секунды, Скайла решительно вошла. Вторая дверь пропустила ее в комнату, которую она уже когда-то видела. Она немного изменилась: за гравитационными ограничителями на стене появилась еще одна стойка с оружием — тарганским. Другие трофеи различных кампаний украсили главную комнату с малиновыми стенами. Одна из дверей открылась, и на пороге остановился Стаффа: скрестив руки, словно защищаясь, он смотрел на Скайлу воспаленными глазами. Впервые за все эти годы он был небрит. Он кутался в серый халат — этот цвет, как она поняла внезапно, он избрал после того запоя на Эштане.

— Вы отвратительно выглядите, — сказала она, подходя к раздатчику и наполняя две пузатенькие рюмки микленским виски.

— Спасибо.

Она подала ему одну из рюмок и устроилась в уголке огромного дивана. С чего ей начать разговор с этим человеком — другом и командиром, наполнившим столько лет ее жизни вызовом и деятельностью? Что ей теперь говорить? Эй, шеф, почему вам больно? Не хотите ли рассказать мне, почему вы там внизу оторвали человеку голову? У вас есть причина сводить войска с ума из-за беспокойства о вас? Что?

— Стаффа, — сказала она, решив пойти в лобовую атаку, — я не знаю, что произошло внизу, но это оказывает воздействие…

— Сассанцы связывались по поводу штрафа?

Он отпил виски и прошел к стене, где задумчиво уставился на тарганское оружие.

— Только что, — ответила она. — Адмирал Джакре очень доволен, чтобы сгнили его черные мозги. Пригласил меня на интимный ужин с соблазнением.

Он рассеянно смотрел в камин.

— Собираетесь поймать его на слове?

— Эту мерзкую слизь?

— Он — адмирал.

— Он толстый червяк. Кроме того, у меня больше власти, чем у него и Его Святейшества вместе взятых. — Она с любопытством наблюдала за ним. — Без нас они обречены, Стаффа. Вы это знаете. Вы их видели. Их империя построена на нашей силе. Они удержат эту империю только пока у них хватает денег платить за наши бластеры больше, чем их противники. Только все производящие силы Сассы и добыча с побежденных миров позволили им заплатить нашу цену — как и риганцам.

Помолчав мгновение, она добавила:

— Стаффа, мы уничтожили последнего претендента на власть. Миклены больше нет. Теперь это либо Рига, либо Сасса. Кто же именно?

Он поворачивал в руке пузатенькую рюмку.

— Я не знаю.

Напряжение стянуло ей грудь. Тупая боль собралась у основания черепа. Скайла мысленно называла себя дурой, но продолжала сгорать от любопытства. Наклонив голову набок, она наблюдала за ним. В памяти струились воспоминания, подобные тончайшим паутинкам: его блестящие серые глаза встречаются с ее взглядом; разделенная близость и напряжение командования; моменты отчаяния, а потом торжества, когда вопреки всему победа оказывалась на ее стороне. Она опустила глаза, странно отрезвленная тем, что их связывало со Стаффой. Двадцать лет в скороварке военного времени нельзя сбросить, словно это изношенная боевая броня. Все это выбивало ее из колеи.

— Что случилось, Стаффа? Что произошло в той комнате? — выпалила она.

Крепко сжав губы, он встретил ее вызывающий взгляд. Она увидела, как ходит его кадык.

— Претор был моим… Это был человек, который… — Пожав плечами, он монотонно произнес:

— Это было очень давно. Он взял меня сиротой и научил быть тем, что я есть сейчас.

Напряжение в ее груди завязалось тугим узлом вокруг ее сердца.

— Проклятые Боги. Вы хотите сказать, это был ваш…

— Отец? Нет. Назовите его моим… моим опекуном. Наверное, это более подходящее слово.

— Проклятые Боги! — Так вот, в чем тут дело. — Почему вы согласились на контракт?