Монах. Шанти - Евгений Щепетнов

– Ну вот и славно! – просиял довольный Шур. – Тогда приступай к работе, командующий объединенной армией. Твоя задача – не допустить, чтобы вся эта свора, собравшаяся вокруг, взяла штурмом дворец и добралась до императора. Уничтожай их безжалостно, если, конечно, они сюда полезут. Впрочем, когда заваруха начнется, все равно придется их уничтожать. Готовься. Ты привел второй полк?

– Да. Первый тоже у дворца. Все наготове. Замечу, что мои гвардейцы ничуть не хуже охранников исчадий, а нас почти в три раза больше. Мы задавим тварей!

– Идите, генерал… идите, – задумчиво кивнула Шанти. – Ваша задача – не пустить чужих во дворец. Исполняйте!

Генерал снова с глухим звоном ударил себя в грудь, четко повернулся на каблуках и вышел в коридор, прикрыв дверь. Шанти посмотрела на Шура и вздохнула.

– Ну что, пошли? Пора поговорить с исчадиями. – И туманно добавила: – Как долго я этого ждала! И еще кое-кто ждал… жаль, что его нет сейчас со мной.

Пояснять свои слова она не стала и решительно вышла в коридор, заполненный гвардейцами в блестящих кирасах. Они салютовали императору, и Шанти быстро пошла следом за Шуром, забежавшим вперед, чтобы показать дорогу к Большому залу Совета.

– Это что такое? – Андрус с удивлением смотрел на то, что делали парни, по очереди выходя парами на рыхлый песок. – Вы же сказали, что это борьба?

– Хм… а что же это такое? – удивился Урхард. – Борьба, конечно. Можно свалить противника на землю и удержать его на лопатках десять ударов сердца. А можно сделать так, что он не сможет продолжать бой это же время, – оглушить его ударом, а то еще можно выкинуть с площадки – тогда он точно проиграл. Но это считается не очень приличным для бойца. Самая чистая победа – когда противник не может продолжать бой. Погоди, посмотришь, как дальше будет два на одного, а в конце – все против всех, пока на ногах не останется один. В честь праздника бойцы без защитного снаряжения, обычно парни тренируются в подстеганных рукавицах и щитках.

– Забавно, – кивнул Андрус и пробормотал себе под нос: – Панкратион…

– Что? Что такое панкратион? – услышал Урхард, и Андрус в который раз удивился тонкому слуху купца. Иногда тот слышал слово, сказанное тихо и на таком расстоянии, на котором ни один нормальный человек услышать его не мог.

– Не знаю, – пожал плечами Андрус. – Увидел, и вдруг всплыло в памяти: «панкратион». А что это слово означает, не знаю. Видимо, название борьбы?

– Точно ты не из нашей местности, – удовлетворенно кивнул купец. – Я о таком названии борьбы не слышал. Борьба и борьба, чего ей какое-то еще название придумывать? Но вообще название забавное, надо запомнить. Как говоришь? Панкратион? Панкратион, панкратион… все, теперь не забуду.

– Папка всегда побеждал, когда участвовал! – с гордостью сказала Беата. – Знаешь, какой он ловкий и сильный! Это кажется, что папка тяжелый, на самом деле быстрый, как молния, и сильный, как медведь! Когда он перестал тренироваться и выступать, тогда стали побеждать Хетель и Эгиль, а до них – их отец, Бирнир. Но он спился, отяжелел и с папкой никак не может сладить! И не сладит – никогда! Только если со спины нападет с ножиком!

– Тьфу! Беата, следи за языком! – вздрогнула Адана. – Слово сказанное может сбыться! Нельзя такие слова говорить, приманивать беду!

– Прости, мам, – удрученно кивнула Беата, – я забылась, увлеклась. Но скажи же, наш папка самый сильный, самый быстрый на свете!

– Самый, самый, самый… – улыбнулась женщина. – Лучше его нет на всем свете!

– Нету! – вздохнула Беата и, покосившись на Андруса, прислушивающегося к разговору, грозно заметила: – А с тобой я вообще-то не разговариваю! И не пялься на меня!

– Беа, может, хватит? – нахмурилась Адана. – Сегодня праздник. А ты ведешь себя как избалованная девочка, у которой отняли любимую игрушку! Помирись с Андрусом, что ты сидишь, как кол проглотила! Даже неприятно с тобой рядом находиться!

– Неприятно? – скривилась Беата. – Тогда я не буду с тобой рядом сидеть! Пойду прогуляюсь – к бойцам подойду, поддержу! Они сильные, смелые, красивые – не то что некоторые. И умеют ценить красивых девушек!

Беата вскочила с места и зашагала туда, где собралась молодежь. Парни, по пояс голые, могучие, блестели на солнце белой кожей, вокруг них вились девушки – хихикали, задирали парней, те отшучивались и как бы невзначай надували мышцы, поигрывая ими на разминке. Андрус посмотрел ей вслед и вздохнул. Адана тихонько заметила:

– Набаловали мы ее. Получала все, что хотела, и вот – чуть не по ней, сразу фырчит, сразу скакать, как коза. Она хорошая девочка, добрая, умная, трудолюбивая – никогда не отказывается помочь и грязи не боится. И тебя выхаживала, как больного щенка…

– И теперь считает, что я принадлежу ей, раз она меня выходила, – горько усмехнулся Андрус. – Заигралась.

– Может, и заигралась, – серьезно кивнула Адана. – А ты что молчишь, отец? Дочь ведет себя ненормально, а ты все молчишь?

– Вы чего сюда пришли? – буркнул Урхард, глядя на то, как под крики толпы очередной боец ловким ударом локтя свалил на землю противника, залившегося кровью. – Праздник! Смотрите, любуйтесь – сильные у нас парни, настоящие бойцы! Наших ребят в клане всегда охотно берут на службу, они обычно служат телохранителями у вождя. Сильные, умелые!

– Мозгов бы им еще побольше! – хихикнула Адана, и Урхард ухмыльнулся:

– Что есть, то есть – с мозгами у нас тут не очень богато. Зато женщины умные.

– Это да. Даже слишком умные. Кстати, ты видал, как они на Андруса смотрят? – улыбнулась Адана. – Особенно дочка старосты. Андрус, ты видал, как на тебя Фрейла смотрит?

– Какая еще Фрейла? – удивился он. – Не знаю никакой Фрейлы!

– Как не знаешь? А ты помнишь, в лавку приходила такая девица – грудь кофту рвет? Красотка? Ну перед сыновьями Бирнира? Ну почему вы, мужчины, такие тупоумные?! Да вон она стоит, на тебя косится! Вспомнил?

– Вспомнил, – пожал плечами Андрус, – и что? Ну разглядывает меня. Не она первая, не она последняя. Мало ли желающих полюбоваться тощим черноволосым уродцем, пожеванным жизнью. Небось все знают, что вы подобрали непонятного бродягу и выходили его. С чего вы взяли, что она испытывает ко мне какой-то интерес, кроме как к забавному зверьку?

– Э-э-э… глупый ты, Андрус, – усмехнулась Адана. – Вы, мужики, не знаете мужской красоты, не понимаете ничего!

– И поясни! – заинтересовался Урхард. – Чего это такого мы не знаем в красоте? И что там насчет Андра и Фрейлы? Я тоже что-то ничего не заметил! Как ты все подмечаешь?

– На то я и женщина, – улыбнулась Адана. – Вам отношения между мужчинами и женщинами неинтересны… почти неинтересны, если это не касается постели, а для женщины создание семьи, дети, любовь – это главное. Андрус-красавчик. А шрам не только не портит его, а даже прибавляет притягательности – с ним он загадочный, мужественный, настоящий мужчина, даром что бороды не носит. Кстати, может, это даже добавляет интереса – все с бородами, а он нет! Да если бы я была помоложе, да не было у меня самого лучшего мужа на свете, я сама бы в него влюбилась! Не улыбайся, радуйся, что я тебя люблю! Что касается Фрейлы – она всю жизнь завидует Беате, соперничает с ней. Помнишь, как они дрались в детстве? Девчонки – одногодки, красавицы, Фрейла только покрупнее Беаты и повыше. Все, что есть у Беаты, – а Фрейла подозревает, вернее, уверена, что Андрус принадлежит Беате, – привлекательно для Фрейлы, ей хочется отобрать парня у нашей девочки. Вот так вот, мужчины!

– Видал?! – хмыкнул улыбающийся Урхард. – Все разложила по полочкам, все разобрала по ниточкам! Умнющая – просто слов нет! За то и люблю!

– А не за мои длинные ноги? Не за мое красивое лицо и стройную фигуру? Молчал бы уж! Если бы я выглядела как корова, тебя бы и двадцать демонов не заставили подойти ко мне! Пусть даже я была бы из умных умная!

Адана расхохоталась, ей вторил Урхард, Андрус же вымученно улыбнулся и подумал о том, как ему выкрутиться из ситуации и никого не задеть. Похоже, что это противостояние добром не кончится: девчонки своенравные, привыкшие получать все, что хотят, а он тут – приз. Приз, который получит победительница! Отвратительно ощущать себя призом на соревнованиях бойцов.

Андрус смотрел на состязания и постепенно перестал слушать то, о чем говорили Урхард и его супруга. Для них, конечно, все эти рассуждения актуальны, жизненно важны, а ему что? Зачем ему знать особенности брачного поведения местных женщин? Гораздо важнее то, какими боевыми искусствами владеют местные бойцы!

Состязания как раз подходили к концу – состязания по борьбе, как они ее называли. На удивление, травмированных среди бойцов было не очень много. Подбитые глаза, губы, ушибы, свернутый распухший нос – это в общем-то в порядке вещей, парни взаправду были крепкими, сильными, откормленными, как хорошие жеребцы. Практически не было слабых, ущербных – все как на подбор. Не зря Урхард говорил, что парни из этой местности ценятся в городе.