Казахстан. Полная история страны - Нурлан Ахметов

ожидая своего часа, который настал в 1537 году, еще при Буйдаш-хане.

Правление Хак-Назара иногда называют Золотым веком Казахского ханства, но такое определение не соответствует действительности и является довольно комплиментарным. Можно говорить о «восстановлении могущества» или и «собирании утраченных земель», но понятие Золотого века подразумевает более глубокие преобразования, общий расцвет, прогресс во всех направлениях развития. Для глубоких преобразований и глобального прогресса требовался крепкий управленческий аппарат, скрепляющий основы представления об устройстве государства, а такового на данном этапе не существовало. Очередной влиятельный правитель объединял племена под своей рукой, но после его смерти сложившаяся общность сразу же распадалась. Патриотически настроенные историки любят порассуждать о великом свободолюбии казахов, но, как известно, все хорошо в меру, недаром же говорится, что соль может сделать пищу вкусной, а может и несъедобной. Стремление к свободе естественно для каждого человека, но в рамках общества, в рамках государства, частью этого стремления приходится жертвовать. Впрочем, лучше не распространяться на эту тему, чтобы никого не обидеть, да и вообще у нас историческое повествование, а не философский трактат.

В.В. Верещагин. Казах в национальном головном уборе. 1868

Итак, в 1537 году господствовавшие в Ногайской Орде мангыты, при участии некоторых казахских племен, провозгласили Хак-Назара, которому было на тот момент примерно тридцать лет, ханом. Решение было мудрым, поскольку попытка навязать казахам какого-либо из мангытских мурз вряд ли бы увенчалась успехом, так как среди них не было чингизидов. Проще было поставить ханом «своего» казаха и управлять его соплеменниками из-за его спины. Таким образом, мангытская знать, вдохновившись успехами и победами, одержанными в борьбе с казахами, задумались о покорении всего Дешт-и-Кипчака.

Первая карта Энтони Дженкинсона. 1562

Но, судя по всему, Хак-Назар не собирался быть мангытской марионеткой, а хотел править самостоятельно и весьма преуспел в этом. Постепенно он подчинил себе все казахские племена, а также подчинил мангытов, ногайцев, башкир и захватил часть владений Бухарского ханства. Западная граница Казахского ханства снова отодвинулась до низовий Волги, а города Сыгнак, Сауран, Сайрам, Тараз и Туркестан[91] оказались под контролем казахов. Английский купец Энтони Дженкинсон, представлявший английскую корону при царе Иване Грозном и совершивший в 1558 году путешествие в Бухару, пишет в своих записках о казахах («кассаках») как о могущественном народе, который постоянно угрожал Ташкенту и чинил препятствия торговле вдоль Сырдарьи. У Хасан-бека Румлу можно найти упоминание о том, как в 1556 году Хак-Назар-хан совершил набег на Ташкент.

Об усилении казахских племен во главе с Хак-Назар-ханом и их возросшей активности можно судить и по переписке ногайских мурз с русским царем Иваном Грозным. В частности, в 1557 году мурза Исмаил писал царю: «Да племянники ж мои от нас отстали ныне за Яиком, и приложилися к козацкому царю, со мною завоевалижся, да надо мною времени ищут».

Ослабление Казахского ханства привело к резкому ухудшению отношений с правителями «малого» Моголистана. Недаром же говорится, что с сильным всякий хочет дружить, а слабому только сам он друг. При Хак-Назар-хане казахи начали давать отпор моголам и даже кочевали на могольской территории. Не все складывалось гладко. Случалось и так, что верх брали моголы, но в следующий раз удача улыбалась казахам, которые снова начали представлять угрозу.

Что же касается отношений с шейбанидскими правителями, то они складывались по-разному, в зависимости от политической ситуации. Например, с Абдуллой-ханом II, который правил с 1583 по 1598 год, у Хак-Назара сложились хорошие отношения, поскольку оба правителя были заинтересованы в союзе против правителя Туркестана Бабы-султана, внука Суюнчходжи-хана. Абдулла же был внуком Джанибек-султана, двоюродного брата Мухаммада Шейбани. Потомки Джанибек-султана в доме Шейбанидов считались младшей ветвью, а потомки Суюнчходжи – старшей. При попытке отнять у Абдуллы-хана его владения Баба-султан создавалось впечатление, что он словно бы «восстанавливал справедливость».

Когда в середине 1579 года Абдулла-хан, при поддержке Хак-Назара вынудил Баба-султана к заключению невыгодного мира. Последний решил разыграть «казахскую карту» и привлек на свою сторону многих казахских султанов во главе с Хак-Назаром. Договориться с казахской знатью Баба-султану помог его тесть, влиятельный казах-чингизид Джалим-султан, а платой за помощь должны были стать туркестанские земли. Не следует торопиться и винить Хак-Назар-хана в предательстве своего былого союзника Абдулла-хана, нужно правильно оценить ситуацию. Казахам было невыгодно чрезмерное усиление Абдуллы-хана или Бабы-султана. Оба они были шейбанидами, впитавшими ненависть к казахам, что называется, «с молоком матери». Если бы Абдулла-хан покончил с Баба-султаном, то непременно развязал бы войну против казахов, и точно так же поступил бы Баба-султан, окажись он победителем. Хак-Назару приходилось лавировать, поддерживать более слабого шейбанида в борьбе против более сильного, а в случае изменения соотношения сил – переходить на другую сторону.

Абдулла-хан. 1572

Правда, союз казахов с Баба-султаном оказался недолговечным. Весной 1580 года казахские султаны во главе с Хак-Назаром составили заговор с целью убийства Баба-султана, но этот заговор был раскрыт. Принято считать, что Хак-Назар-хан пал от рук воинов Баба-султана. Во всяком случае, ни в одной из хроник после мая 1580 года имя Хак-Назар-хана уже не упоминается.

Тауекель-хан

После гибели Хак-Назара ханом был провозглашен восьмидесятилетний Шигай-султан, сын Жадика, который, в свою очередь, был девятым сыном Жанибек-хана. Выбор в правители столь пожилого человека объяснялся тем авторитетом, которым Шигай пользовался среди казахов. Впрочем, у тех, кто поднимал его на белой кошме, могли быть и другие соображения. Иной раз, когда ни одной из группировок знати не удавалось протолкнуть в ханы своего кандидата, ханом становился «нейтральный» кандидат, условно устраивающий всех.

Реальная власть сосредоточилась в руках сына Шигая тридцатилетнего Тауекель (Таввакул) – султана, который, как можно судить по его делам, оказался достойным преемником Хак-Назар-хана. Тауекель заключил союз с Абдуллой-ханом II и в 1582 году предпринял поход против Бабы-султана, который оказался удачным, но стал последним для Шигай-хана, умершего около Бухары. В поисках спасения Баба-султан бежал в Ногайскую Орду, – там он начал строить козни против ногайских мурз, желая захватить их владения. Когда тайное стало явным, Бабе-султану пришлось бежать обратно в свои бывшие владения. Он успел собрать войско, но был разгромлен Тауекелем и сам погиб в сражении. Голову Бабы-султана Тауекель преподнес Абдулле-хану, после чего вернулся в родные степи в 1583 году для того, чтобы подготовить свое провозглашение в ханы. Тауекель был вознагражден за помощь, и получил от Абдуллы-хана остров Мианкаль[92], расположенный в дельте реки Зеравшан на Кара-дарью и Ак-дарью. Также Абдулла обещал отдать Тауекелю еще и четыре присырдарьинских города, но не исполнил этого обещания. Возможно, обещание было придумано Тауекелем для оправдания выступления против Абдуллы-хана в 1586 году, состоявшегося вскоре после того, как Тауекеля провозгласили ханом. Исходя из