Смертельный медовый месяц - Лоуренс Блок

Мужчина, сидевший рядом с ним, был полный, с короткой шеей, полным лицом, на котором выдавался перебитый нос. У водителя были густые брови, узкий рот и покрытый мелкими шрамами нос.

Машина проехала мимо и, свернув за угол, поехала все быстрее и быстрее по 21-ой улице. Дэви посмотрел ей вслед, а потом вернулся к Джулии. Она выпустила его руку, и теперь обе ее руки со сжатыми кулаками покоились на груди. Выражение ее лица выказывало смесь ненависти и ужаса.

Ли и его напарник. Убийцы Корелли. Итак, они нашли обоих.

* * *

Они поспешно поднялись. Дэви назвал Джулию по имени, но она, казалось, ничего не слышала и, когда ее взгляд случайно остановился на его лице, Дэви увидел, что ее мысли где-то далеко — то ли в комнате, где случилось приведшее их сюда насилие, то ли еще где — этого он не знал.

— Пойдем, нам надо быстрее убираться отсюда.

Она послушно встала и они, покинув парк, пошли в противоположную сторону к Третьей Авеню. Мимо проходило пустое такси и они остановили его. Дэви назвал водителю адрес гостиницы.

Пока они ехали по Третьей Авеню к центру, Джулией овладело беспокойство.

— А вдруг они уже знают про гостиницу?

— Откуда?

— Этого я не знаю. Наверно, я просто слишком понервничала.

— Они и на самом деле могут знать.

Он наклонился вперед.

— Высадите нас прямо на углу 34-ой улицы.

— Не перед «Ройялтоном»?

— Нет, просто на углу.

— Тридцать четвертой? А где именно?

— На углу Третьей Авеню.

На Третьей Авеню находился бар, как раз между 34-ой и 35-ой улицами. Выйдя из такси, они направились туда. Дэви расслабился немного только тогда, когда они были уже в баре и сидели за столиком в самой дальней нише. Да, это было уже забавно. «Понтиак» был на время забыт, так как сейчас они определенно были вне опасности. Но сейчас Дэви просто не мог смотреть на улицу без ощущения, что за нами наблюдают.

Официантка куда-то вышла, поэтому он сам заказал у стойки две бутылки пива. Заплатив, взял пиво и стаканы и направился к их столику. Первый стакан он опорожнил несколькими судорожными глотками и тут же налил себе еще. Джулия не притронулась к своему стакану и только один раз открыла рот, как будто хотела что-то сказать, но потом покачала головой и промолчала.

Молчание затянулось. Наконец, она медленно сказала:

— Этого я уже не понимаю.

— Чего?

— Люблин определенно не знал, кто убил Корелли. Он ведь так говорил, правда?

— Да.

— Значит, он солгал. В машине ведь сидели Ли и второй. И они кружили вокруг дома, они искали нас. Есть еще кто-нибудь кроме Люблина, кто знает о нас?

— Нет. Получается, что вчера ночью кто-то узнал нас у Люблина.

— Кто? Это совершенно исключено. Значит, это именно Люблин сообщил им. А это значит, что это именно он задумал убить Корелли и что вся история с Уошберном ерунда, и...

— Он не лгал.

— Но так получается. Он...

— Нет. Подожди минутку. — Он опять взялся за стакан и сделал несколько глотков. Пиво было очень холодное и чудное на вкус. Размышляя, Дэви рисовал донышком холодного стакана круги на столе.

— Нет, Люблин сказал правду. Мне же кажется, что теперь я вижу, как это все связано. После того как мы ушли, он, вероятно, сделал две вещи. Сначала постарался не дать нам возможности попасть к Уошберну. Но кроме того, он должен был предупредить Ли и этого второго. И как раз в высшей степени логично, что он решил натравить на нас именно их. Мы шли по их следам, следовательно у них есть совершенно определенный личный повод убрать нас. Тем самым Люблин сэкономил на двух наемниках и кроме того, ему стало не нужно вообще о чем-либо беспокоиться. Ему нужно было только сообщить обоим, что какие-то мужчина и женщина, появившись в городе, разыскивают убийцу Корелли. Остальное уже получилось само собой. Если эти двое и убьют, Люблин будет вне опасности, если мы поймаем их и убьем, он опять-таки вне опасности. Потому что после этого мы соберем вещички и уедем, а Уошберн таким образом никогда не узнает истинное положение вещей.

— Ты думаешь, он на самом деле так боится Уошберна?

— Уошберн убил Корелли — я имею в виду, велел его убить, — только потому, что Корелли пытался надуть его. Это ему не удалось, а он всего лишь пытался. Люблин же провинился перед Уошберном гораздо больше. Он предал Уошберна. И я думаю, что страхи Люблина в высшей степени небезосновательны.

Она покачала головой.

— И все-таки, я пока никак не могу взять в толк одного: прошлой ночью Люблин определенно не знал кто убийцы. Если бы он это знал, он наверняка сказал бы нам, правда? Я имею в виду, что он вообще сказал нам правду. Тогда откуда он узнал сегодня, кому нужно позвонить? Как он смог навести их на наш след?

— Это было несложно.

Она удивленно посмотрела на него.

— Ему ничего не нужно было делать. Радость моя, я такой идиот, что просто противно. Он просто позвонил Уошберну и спросил его, кто были те двое. Уошберн должен был подумать, что у Люблина самого есть для них дело. Так что он, нисколько не сомневаясь, дал Люблину адрес и тогда тот связался с Ли и другим. А мы тем временем играли в детектив и следили за домом Уошберна. Мы как идиоты бродили кругом и не подумали о том, что лежит под самым носом.

Дэви неожиданно поднялся.

— Куда ты?

— Позвоню Уошберну.

Он позвонил прямо из будки в баре. Сначала он попытался найти номер Уошберна в телефонной книге, но туда он занесен не был. Тогда он вспомнил о своей записной книжке. Он списал в нее номер телефона и адрес из адресной книги Люблина. После того как он бросил в щель монету и набрал номер, почти мгновенно ответил приятный женский голос.

— Квартира мистера Уошберна.

Он постарался, насколько мог, придать своему голосу нью-йоркский акцент. Он быстро, но деловым тоном спросил, может ли он поговорить с мистером Уошберном. Она захотела узнать, кто у аппарата. Джерри Манна, сказал он. Она спросила, может ли он немного подождать у аппарата и он ответил, что несомненно подождет.

Потом он услышал мужской голос.

— Говорит Уошберн. Кто на проводе?

— Э... это Джерри Манна, мистер Уошберн.

— Кто?

— Джерри Манна, мистер Уошберн. Мистер Люблин сказал, что я должен позвонить вам. Он сказал, что...

— Мори?

— Да. Я...

— Минуту. — Голос Уошберна был очень низкий, а говорил он быстро и нетерпеливо. — Я не люблю этот аппарат. Дайте мне ваш номер и я перезвоню вам. Ну, какой номер?

Мог ли Уошберн узнать, откуда ему звонят? Дэви думал, что нет. Он быстро прочитал номер автомата.

— Хорошо. Я перезвоню. — Уошберн положил трубку.

Дэви сидел в закрытой телефонной будке и стирал пот со лба. Ладони его были тоже совсем влажные. Может быть, Уошберн сейчас уже звонит Люблину, подумал он. Люблин ему скажет, что никогда не слышал ни о каком Джерри Манна. И тогда...

Но почему, собственно, Уошберн не должен был поверить ему? Это могло случиться, если бы Люблин все рассказал Уошберну. Но этого Люблин наверняка не сделал. В его ситуации это было бы абсолютно бессмысленно. Он мог в таком случае только проиграть.

Кроме того, для выяснения того, кому принадлежит этот номер и где находится этот аппарат тоже нужно время, и немалое. Только полиция могла бы сделать это быстро. В других случаях телефонная компания вряд ли даст так просто нужную информацию. Однако, Уошберн был влиятельным гангстером, одним из тех, кто всегда имеет связь с полицией. Тогда он задержал бы его у аппарата, в то время как двое его бандитов мчались бы на всех парах сюда.

Так что слишком задерживаться здесь они не могли. Если Уошберн позвонит сразу, они будут вне опасности. Но если дело затянется, то может случиться все, что угодно.

Джулия стояла перед дверью кабины и вопросительно поднимала брови. Он отрицательно покачал головой и махнул ей рукой. Она вернулась к столу и налила себе пиво. Тут зазвонил телефон.

Дэви схватил трубку, от волнения уронил ее и вновь поднял. — Алло, говорит Манна.

— Хорошо. Теперь я могу говорить без помех. О чем идет речь?

— Мистер Люблин сказал, что я должен позвонить вам, мистер Уошберн.

— Это вы уже говорили. В чем дело?

— Речь идет об этом предпринимателе из Хиксвилла. Человеке по имени Джо. Мори сказал...

— Что опять?

У Дэви перехватило дыхание. Что могло значить это опять?

— Вы хотите знать, кто были эти двое, которые... Так?

— Черт возьми. Мори ведь сегодня уже звонил мне об этом. Когда вы говорили с ним?

— Вчера вечером.

— Ну вот, а он звонил мне сегодня утром. Рано утром. Он разбудил меня, будь он проклят. Я все объяснил ему. Он с вами не говорил?

— Я не могу застать его, мистер Уошберн. Я уже несколько раз пытался. Может быть он и сам хотел со мной связаться, но я уезжал и он тоже не застал бы меня. Тогда я подумал, что, пожалуй, рискну позвонить прямо вам, мистер Уошберн.

Наступила длинная пауза.