Смертельный архив - Алексей Макеев

– И что? – Толик ждал, когда Миша наконец вырубится, чтобы спереть остатки водки, для того и поддерживал беседу.

– А то, что этим будут пользоваться. Если найдешь, чего нет в магазинах, – будешь впереди планеты всей.

– Например?

– Ну, там, хулиганы обижают слабого, а ты заступился – копеечка! Или, допустим, украл один у другого – ты здесь вырос, всех знаешь! – помог найти, опять копеечка…

Шел восемьдесят девятый год; сам того не ведая, интеллигентный Миша бросал семя на благодатную почву будущего лидера ОПГ, когда и понятия такого еще не существовало.

А Толик, в пятнадцать подкованный жизнью не хуже взрослых, слушал внимательно, оценил силу замысла, и пошла… копеечка!

Хулиганы стали чаще нападать на отличников, Луганский тут как тут – благодарные дети вели спасителя домой, угощали конфетами и отдавали карманные деньги. Украли у школьника портфель, ревет: «мать убьет» – Толик ему: «Могу помочь… но зачем мне это?» и выслушивал предложения, отбирая наиболее выгодные…

А вечером, за старыми гаражами, делился с приятелями выручкой – всегда справедливо, но не в силу честности – не хотел рубить сук, на котором удобно сидеть.

Вилась веревочка, вилась… конец был неожиданным и крайне болезненным, хотя подросший Толик все же ждал чего-то подобного: увлекшись, омоновец разбил левую почку. После недолгого лечения – зона, новый жизненный устав и новые порядки.

Встретили холодно, враждебно – у всех «бакланка», а он «в особо крупных» – пришлось учиться быть не только жестким, но и жестоким. Особенно усердствовал в травле новичка Вандал – двухметровая горилла, угодивший за проволоку с «тяжкими телесными». При каждом удобном случае бил исподтишка, насмехался, называл словами… мягко говоря, позорными в уголовном мире. Вандал смотрел – и видел тощего, ушастого «баклана» – такого же, как он сам.

Однажды – было это по ранней весне, когда начал таять зауральский снег и стучали по земле первые капли – отряд Луганского пообедал и разместился на перекур. Вандал с тремя дружками всегда стояли чуть в стороне, «бригада» обсуждает дела, все серьезно… Толик подошел вплотную.

– Э, черт, тебя звали? – один из прихлебателей волком уставился на Луганского. – Пшел отсюда!

Князь не ответил: мгновенным рывком приблизился к врагу и воткнул заточенную о кафельную плитку ложку; выпучив глаза и не издав ни звука, Вандал рухнул на липкий снег. Толик не промахнулся – точно под ребра, снизу вверх, как учил старый зэк Викентич; сталь, легко пропоров телогрейку с нагрудной нашивкой, вошла точно в сердце.

– Слушай сюда, грязь, – Луганский повернулся к ошалевшей «шестерке». – Скажешь кому – тебе в горло воткну, будешь копченой рыбой на «пере» болтаться. Посмотришь в мою сторону – убью. Подумаешь обо мне – убью.

Замолчав, развернулся и юркнул в галдящую толпу однобаракцев.

Никто ничего не узнал – сирота Вандал обзавелся простым номерным крестом на кладбище, а Толик Ушастый стал Князем.

* * *

– О чем мечтаешь?

Луганский вздрогнул, обернулся – и облегченно выдохнул: Настя, помощница. Девушка, улыбаясь, присела на соседний стул.

– Ты чего приехала, ночь почти…

– Хотела удачи пожелать на переговорах.

– Ну, теперь ничего не страшно! – рассмеялся Князь.

Настя попала к нему три года назад, когда бизнес требовал столько, сколько Толик не то что запомнить – записать не мог. Пришла по объявлению – ничего особенного, милая и не более, но опытный Князь сразу разглядел в девушке что-то, что привлекло внимание. Протянула ему резюме – он, не читая, убрал в сторону. Она посмотрела прямым, открытым взглядом светло-карих глаз – он смутился, впервые в жизни… Несколько минут в кабинете царила тишина, нарушаемая тиканьем настенных часов.

И тут до Луганского дошло – стержень! Сильные люди видят друг друга, чувствуют – в ней, миловидной брюнетке, чувствовалась мощная, несгибаемая воля. Девушка, кажется, поняла:

– Я принята?

– Завтра в десять, – Князь уткнулся в бумаги, скрывая улыбку.

Разумеется, он попытался ее соблазнить – скорее по привычке, чем с какими-то далекоидущими планами… И тут она покорила во второй раз:

– Я не буду с вами спать. Никогда. Не нужно делать намеки, подарки… они меня не интересуют. Работа есть работа: если не устраивает, мне лучше уйти.

И действительно собралась уйти, ее слова не были кокетством или набиванием цены – девушка просто и честно изложила позицию. Князь, давно не получавший отказа, способный завалить дарами понравившуюся девку и все равно добиться своего, отступил.

Настя с блеском выполняла поручения, сумела организовать работу офисов, Князь даже поручил ей подбор персонала – казалось, она умеет делать все. С каждым днем девушка все больше вникала в суть бизнеса Луганского, следила за бумагами…

Однажды вошла в кабинет.

– Толя, – они с первого дня говорили на «ты», – Рудаков козни строит, на этот раз в прокуратуру анонимку «намалевал», снова проверки…

– Я разберусь.

– Да я и сама могу…

– Что можешь? – Князь посмотрел удивленно. – Разобраться?

– Да. – Настя спокойно улыбалась.

– И как? – он развалился в кресле, демонстрируя притворную заинтересованность.

– Ющину по стандартному тарифу, Михасю чуть больше – за скорость, Рудакову… устроить страховой случай.

Луганский хлопал круглыми глазами:

– Откуда…

– Я работаю больше года: думаешь, не понимаю, что в твоем бизнесе… хм… ответвлений куда больше, чем торговля мукой? – Девушка закурила. Князь впервые разглядел за мягкой улыбкой оскал хищника. – Скажи, и я сделаю.

Толик кивнул.

Прокуратура закрыла глаза на подлую анонимку, а через неделю продуктовый склад конкурента Рудакова взлетел на воздух. Настя продолжала спокойно заниматься делами…

Сейчас у Луганского не было от нее секретов… почти не было.

Он смотрел на ее профиль – Настя любовалась закатом – и думал, что сумел получить алмаз из песка. Столько их, одинаково красивых и безмозглых, сидят по барам, ресторанам, кафе, покупают книги «Как выйти замуж за миллионера»… Она же просто знает себе цену и никогда не опустится до «перепихона» ради копеечной выгоды.

– Езжай домой, поздно.

– Уверен, что мне не надо с тобой? Переговоры…

– Уверен. – Про архив и компромат он не сказал, ни к чему – Отдыхай.

– Ладно… – она встала, высокая, грациозная – мало что осталось от застенчивой девчонки с момента первой встречи. – Тогда до завтра.

Поцеловав его в макушку, Настя ушла. На ее месте бесшумно вырос Шайтан – узбек, начальник Князевой охраны.

– Пора?

Кивнул – Шайтан мало говорил, доказывая преданность делами.

– Тогда едем…

Предстояла долгая ночь…

Едва «Мерседес» подъехал к нужному дому, перед капотом выросли два парня.

– Проходите в дом, – один быстро открыл заднюю дверцу, – охранник ждет здесь.

Шайтан хотел возразить, но Луганский жестом остановил:

– Жди.

Уже входя внутрь, краем глаза заметил, как на машину накинули черное покрывало.

В крошечном тамбуре ждал еще один охранник.

– Возьмите, – протянул лыжную маску-шапочку, – гости будут разные, не все хотят быть узнанными.

Хмыкнув, Князь надел шапочку и прошел в единственную комнату.

Картина открылась занимательная и странная одновременно – посередине, в три ряда по пять, выставлены обычные стулья. Некоторые заняты – люди, в таких же черных масках, настороженно посмотрели и отвернулись. Луганский устроился на крайнем, что ближе к двери, и посмотрел, куда направлен импровизированный зал…

У стены без окон стоял грубо сколоченный стол, на нем ноутбук. Князь, хоть и понимал разве что в играх, «скайпом» иногда пользовался – Настя научила, – потому сразу узнал знакомое окошко: соединение горело, но вместо видеоизображения стояла анимированная картинка – круглое крутящееся лицо-смайлик, одна сторона смеялась, другая плакала.

– Здравствуйте, – он вздрогнул от неожиданности, услышав из динамиков женский голос. – Рада вас видеть. Начнем, как только остальные соберутся.

– Жду не дождусь… – буркнул Князь, происходящее нравилось все меньше.

Краем глаза Луганский изучил остальных; немного расстроился, никого не узнав. Время текло медленно, сидеть на деревянном стуле неудобно, с соседом не заговоришь… Вошел еще один – тоже маско-шапочный, – теперь их стало четверо…

И тут с улицы грохнул взрыв, полетели в разные стороны осколки, в лицо ударил жар и дымная вонь… Гости вели себя по-разному: двое побежали, один завопил в голос – осколок стекла пропорол ему щеку. Не помня себя, Князь вскочил и бросился к выходу – навстречу уже несся Шайтан с пистолетом в руке. Завидев чужого охранника, он с ходу выстрелил ему в лицо и, перепрыгнув через труп, подлетел к шефу: