Тайна Синего имама - Бернар Бессон

— Не в моих привычках критиковать другие службы. Если вы считаете, что группа «Аксьон» подходит для этой миссии, я готов с вами согласиться, — примирительным тоном сказал Морван. Он был доволен, что ему так быстро и безболезненно удалось добиться своего.

— Ну что, Дюфлон, теперь вы довольны?

— Я, господин генеральный директор, как и мой коллега, подчиняюсь вашему решению. В этом деле прежде всего нужно защищать интересы государства, и контрразведка сделает все от нее зависящее.

Файяр пригласил собеседников последовать его примеру и, отломив кусочек круассана, обмакнул его в кофе. После трапезы Мишель, вооруженная щеточкой, поможет стряхнуть крошки с рубашек и галстуков. Гендиректор сменил тему беседы.

— Эта история с небоскребом, в котором проживает наш писатель, очень меня беспокоит, — начал он. — Невозможно не вспомнить нью-йоркские башни-близнецы, к тому же завтра Рождество. Что вы об этом думаете?

ДДТ и Морван переглянулись, чтобы определить, кто намерен заговорить первым. Чувствуя себя в более выгодном положении — ведь только что ему удалось добиться своего, — Дюфлон дю Террайль решил уступить слово коллеге. Морван поставил чашку на поднос.

— История показала, что события одиннадцатого сентября больше не повторятся. Воздушное пространство над Парижем охраняется в соответствии с планом «Вижипират».

— А вашему Тарику Хамзе известен адрес Клеман-Амруша?

— Не знаю, — ответил Морван.

— Однако достать адрес Перси Кларенса в Лондоне ему не составило труда.

— Перси Кларенс все-таки не скрывался от преследования. О нем все было известно. По всей видимости, они начали с простейшей задачи. Как сообщает Управление общей разведки, последняя фотография Клеман-Амруша была сделана восемь лет назад, и до настоящего момента никто не знает, где он живет, если не считать нас и издательство, опубликовавшее его скандальную книгу.

Файяр вытер салфеткой руки и встал с кресла, чтобы посмотреть, как падает снег за стеклом выходящего в сад эркерного окна в викторианском стиле.

Здание Министерства внутренних дел все еще было окутано полумраком. То тут, то там в окнах зажигался свет: сотрудники потихоньку приходили на службу, а уборщицы заканчивали свою работу. По ночам здание принадлежало совсем другим людям, и некоторые из них с радостью восприняли известие о терактах 11 сентября.

Файяр вспомнил отца, овернского крестьянина, служившего в экспедиционном корпусе в Индокитае. По возвращении он рассказывал им о войне во Вьетнаме.[12] По ночам отца мучили кошмары, в которых ему снова и снова приходилось отвоевывать у врагов мосты, деревни и военные укрепления.

Файяр обернулся к Морвану и ДДТ и с недовольным видом заговорил:

— Вот вы говорите, что Тарику Хамзе не известно, где находится Клеман-Амруш. Но из-за ажиотажа, вызванного убийством Перси Кларенса, очень скоро Хамза узнает из газет, где скрывается автор проклятых «Стихов». И зачем только ему вздумалось написать эту книжонку? А еще умный человек. Неужели пример Салмана Рушди с его «Сатанинскими стихами» никого ничему не научил? Всегда найдется кретин, которому взбредет в голову повторить глупость, однажды сделанную другим. А тут еще и Рождество на носу.

Морвану редко доводилось наблюдать Файяра в таком состоянии. Глава контрразведки перестал владеть собой и позабыл об основных человеческих свободах. Наверное, еще вчера Файяр мечтал приятно провести Рождество.

— Вот увидите, Морван, вашему проклятому исламисту нужно будет только раскрыть газету! Затем они и убили переводчика! Хотели пустить журналистов по следу, чтобы те сами привели их к писателю.

Здесь Дюфлон дю Террайль счел своим долгом вступить в беседу.

— Ни один журналист не проникнет в башню «Марс». Мы превратим ее в бункер. Будем контролировать все входы и выходы. Мои люди прекрасно знают, как это делается. Хотя, конечно, если информация поступит из другого источника…

ДДТ сочувственно посмотрел на Морвана.

— Ты намекаешь на то, что кто-то из кризисного штаба уже все разболтал журналистам?

— Я ни на что не намекаю, просто, как ты сам часто говоришь, пытаюсь предвосхитить развитие событий.

Настал черед возмутиться Морвану.

— Естественно, будут утечки информации! В Лондоне произошло двойное убийство, над Западной Европой летают истребители, фотография Тарика Хамзы направлена во все полицейские участки, сорок сотрудников сорока разных управлений были вызваны в Министерство внутренних дел, не говоря уже о двух отрядах жандармов, которые перекрыли квартал вокруг посольства США. Если после всего этого какая-то информация не просочится в прессу, я соглашусь отрастить бороду, честное слово!

— Прекратите нервничать, Морван! Я просто хотел поставить себя на место Тарика Хамзы.

— Не стоит слишком стараться, может быть, он давно уже мертв!

Слова Морвана произвели странный эффект на его собеседников. Файяр взял стул и сел рядом с руководителями разведки. Он давно привык к выходкам этих двоих — но есть предел всему!

— Что вы сказали, Морван?

— Я сказал: не исключено, что этот человек уже благополучно отправился в мир иной; впрочем, никаких доказательств у меня нет.

— А с чего вы это взяли?

— Из вполне достоверного источника, хотя доказать я ничего не могу.

Морван не мог допустить даже мысли о том, чтобы поведать им о существовании ясновидящей! ДДТ очень старался быть обходительным, но не удержался и спросил:

— Если Тарик Хамза мертв, то кто же за всем этим стоит?

Файяр напряженно думал. Его политическое чутье одержало победу. У такого дела непременно будут последствия.

— Возможно, вы правы, Морван. Сегодня ночью я звонил послу Соединенных Штатов, чтобы поставить его в известность, что мы направили подкрепление для охраны посольства. Я спросил его, не может ли он сообщить мне что-то новое о Тарике Хамзе, и знаете, что он ответил?

— Нет! — воскликнули разведчики, стараясь не встречаться взглядом.

Файяр понимал, что сидящие перед ним люди уже давно познакомились с распечаткой его разговора с послом. Тем не менее им и в голову бы не пришло об этом упомянуть: что бы ни случилось, никогда нельзя признаваться в том, что прослушиваешь собственного шефа. Как ни странно, именно эта странная форма деликатности немного облагораживала мир разведки, который он давно знал как свои пять пальцев.

— Коннуэй сказал мне, что ЦРУ не сообщало ему ничего сверх той информации, которую он нам уже передал. У меня создалось впечатление, что американцам об этом деле известно еще меньше, чем нам. Как бы то ни было, похоже, Коннуэй не очень ладит с вашим приятелем — как вы его там прозвали — Волхвом?

— Видимо, речь идет о Мельхиоре Джаменти, — ввернул Морван.

ДДТ насторожился. Как только речь заходила об американском посольстве, у него в жилах закипала кровь. Обращаясь к Морвану, он спросил:

— А что творится в посольстве?

— Ничего особенного, не беспокойся.

Морван не посмел упомянуть в присутствии ДДТ о том, что он натравил на посла Управление по скачкам и играм. Обстановка и без того накалилась.

— Нам почти ничего не известно о преступниках, кроме того, что, очевидно, мы имеем дело с хорошо организованной структурой, которая сознательно нас провоцирует. Пока нам удалось только одно — идентифицировать потенциальную будущую жертву террористов, хотя мы не можем быть уверены, что это главная цель планируемой акции. Боюсь, нам видна лишь верхушка айсберга, поэтому я и созвал кризисный штаб. Образно говоря, пока что мы продвигаемся на ощупь в густом тумане.

Файяр одобрительно кивнул и сел за свой письменный стол. Он попрощался с посетителями, пожелав им, несмотря ни на что, счастливого Рождества.

— Держите меня в курсе событий, сообщайте мне новости каждый час.

— Хорошо, господин директор.

Департамент Эн, 9:40

Часовой подошел к Абу Киберу и тронул его за плечо:

— Пора!

— Все в порядке?

— Да.

— Иди предупреди остальных.

Абу Кибер вошел в кухню, побрился перед висевшим на стене зеркалом и снял с себя одежду. Из крана била струя ледяной воды. Его ждал долгий путь, полный опасностей. Помывшись, он тщательно оделся и произнес утреннюю молитву.

В гостиной Братья пили кофе и завтракали. Абу Кибер подошел к грязному окну и посмотрел на расстилавшийся перед ним пейзаж. В лучах восходящего солнца казалось, что обнаженные деревья слегка порозовели. Из долины, покрытой инеем, поднимался туман. Две черные птицы с желтыми клювами, сидевшие на заборе, окружавшем ферму, внезапно повернули головы в сторону дороги, по которой отряд прибыл сюда накануне вечером.

— Машина!

Братья схватили оружие и мгновенно заняли боевые позиции, определенные еще вчера. Останавливаясь на привал — будь то в пустыне, в лесу или в апартаментах четырехзвездочного отеля, — отряд Кибера всегда первым делом разрабатывал самую эффективную стратегию обороны в случае неожиданного нападения.